Политические идеи XX века - [50]
Он выступал против терпимости, которую он путал с релятивизмом. Это полностью соответствует его складу ума. Человек или государство, обладающие собственной жизненной концепцией, могут призывать к терпимости, потому что они уважают людей независимо от своего отношения к ним или потому, что уважение к человеку является составной частью их жизненной концепции. Доктрина, лишившая человека его человеческого статуса, воспринимает терпимость только как релятивизм смешения понятий и небытия. Поэтому терпимость была неприемлема для Гитлера: "Доктрина не может быть толерантной, она не может быть "одной из партий", она властно требует полного и исключительного признания её концепций, которые должны привести к коренному преобразованию всей жизни общества. Она не может терпеть рядом пережитки Прежнего Режима" (там же, стр. 451). Совершенно естественно, что философская доктрина "заявляет о своей непогрешимости" (там же, стр. 452) и в этом качестве использует все возможные средства для обеспечения своего господства. Провозгласив империализм теории, Гитлер сделал возможным и оправданным тоталитаризм как средство порабощения мысли и самой жизни.
Процесс осуществления теории не должен зависеть от превратностей и обстоятельств реальной жизни, поскольку теория не должна подчиняться кому бы то не было и чему бы то не было, напротив, она сама господствует над всем. Доктрина самоуверенно идёт напролом: "При разработке программы не следует искать различные способы её реализации, нужно чётко и ясно поставить задачу, иными словами, основное внимание должно быть уделено конечной цели, а не способам её достижения. В данном случае решающим фактором является принципиальная правильность идеи, а не трудности, связанные с её реализацией" (там же, стр. 209). Отсюда огромная разница между обычным политиком, несчастным карликом, запутавшимся в бесконечных компромиссах, и создателем программы, с самого начала разорвавшим путы реальной жизни. Чем более величествена и совершенна доктрина, тем больше слава и величие её создателя. Даже если цель кажется невозможной, он достигнет её любой ценой, чего бы это не стоило. Нужно признать, что с точки чудовищности проекта его автору действительно удалось сделать невозможное.
Подобный идеализм, перенесённый в область политики, в сочетании с полнейшим пренебрежением ко всему миру не мог не вызвать столь же беспредельного террора. Как и другие архитекторы тоталитаризма, Гитлер во всём шёл до конца. Он органически не выносил компромиссов, его эстремизм объяснялся приверженностью к созданной им самим теории и презрением к внешнему миру, к непризнавшему его обществу. Он сам пишет, что его соратниками всегда были только "эстремисты" (там же, стр. 582), он сочувственно относится к фанатизму и к применению "самых крайних средств" (там же, стр. 530). С его
точки зрения, экстремизм - это проявление мужества. Осторожность и осмотрительность не принадлежат к числу достоинств человека, решившего не считаться с реальностью и неспособного различать полутона.
Таким образом, доктрина стала господствовать над жизнью и ^естоко подавлять все её проявления. Автор MeinKampfпредусмотрел отмену свободы печати ("пустую болтовню, выдаваемую за свободу печати", стр. 241) и достаточно сурово обошёлся с избирательным правом, чтобы устранить все сомнения на этот счёт ("В наши дни, когда решения принимаются в результате всеобщего голосования, наибольший вес в обществе имеют те, кто обеспечил себе поддержку наибольшего числа недоумков и простаков", стр. 240. Гитлеровские плебисциты нельзя приравнивать к демократическим выборам, это всего лишь пародии на демократию, организуемые на потребу диктатуры, страстно желающей всенародной любви). Самодовлеющая доктрина устраняла все другие системы координат: "Нужно безжалостно устранить все партийные, религиозные, гуманитарные соображения, вообще всякие другие соображения, какими бы они не были" (стр. 606). Грядущее совершенство, которое виделось как расовое искупление и как ещё один вариант "светлого будущего", ("Наше движение призвано уже сейчас заявить, что наступит такое время, когда каждый будет иметь всё, что ему необходимо", стр. 435) оправдывало все жертвы, в том числе и истребление нынешнего человечества, приносимого на алтарь будущего.
Идеология национал-социализма высокомерно отбрасывает -целиком и полностью - существующую социальную реальность, однако она вынуждена считаться с общественным мнением, чтобы реализовать свою программу. Для этого необходимо насадить почти религиозную веру в истиность идеологии. Именно эту задачу должна была решить пропаганда.
Харизматическаядиктатура
Пропаганда должна была предоставить народу сокращённое и Доступное изложение доктрины: "Тому, кто постиг откровение, нужно Дать в помощь того, кто познал душу народа, кто сможет извлечь из сферы вечной истины и идеала нечто, доступное пониманию простых смертных и донесёт до них это знание" (стр. 379). Теория без всеобщего политпросвещения не способна стать материальной силой. Возникает вопрос, почему тоталитарный режим испытывает столь острую необходимость в массовом промывании мозгов, тогда как правовое г°суда'рство довольствуется просто фактом своего существования. Дело в том, что правовое государство должно удовлетворять насущные
Когда отгремели последние залпы Второй мировой войны, союзники – США, Великобритания и СССР – сполна воспользовались материальным и интеллектуальным наследием нацистской Германии. И это относится не только к вывозу трофейной техники или конструкторов ракет и новейших образцов оружия. Послевоенный мир использовал и другие достижения Третьего рейха, в частности – наработки в области агитации и пропаганды. Ведь это именно новаторство фашистских бонз в области пропаганды позволило им не просто удержать население Германии в подчинении, но и внушить немцам экзальтированную любовь и преданность к своим фюрерам и ненависть к «врагам рейха».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Холодная война номинально закончилась в 1991 году, но Соединенные Штаты с распадом Советского Союза не только не прекратили военные и скрытые вмешательства в мире, но и значительно активизировали их. Книга «Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в постсоветский период» продолжает фундаментальный труд Уильяма Блума «Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны». Международный коллектив авторов, крупнейших специалистов по своим странам, демонстрирует преемственность в целях и обновление технических средств военной и подрывной деятельности Вашингтона.
Очередная книга известного российского предпринимателя и политика, бывшего главного редактора журнала «Америка» Константина Борового описывает события 1999 года, когда за два года до теракта 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке он получил информацию о подготовке этого теракта и передал ее посольству США в Москве, а затем и руководству ФБР в США.
