Политические идеи XX века - [27]

Всё-таки характерные черты человека, перенесённые Марксом из онтологической плоскости в историческую, так и остались онтологическими, т.е. неотъемлемыми. Если утопия порождает террор, значит, что мы не можем претендовать на роль создателей мира, что мы обязаны считаться с тем, что мы есть и от чего мы не можем окончательно избавиться. Политика марксизма-ленинизма препода-

52

ла будущим поколениям отличный урок философии. Она способствовала восстановлению позиций реалистического государства, напомнила основы учения Аристотеля, вызвала в среде разочарованной интеллигенции инстинктивное недоверие ко всем будущим утопиям.

Конечно, нельзя утверждать, что ленинская политика, т.е. особый вид деспотизма, превратившийся в тоталитаризм, была единственно возможным конкретным воплощением марксистской теории. Маркс не уточнил в достаточной степени условия перехода от теории ic политической практике, чтобы можно было сделать однозначный вывод на этот счёт. Тем более, что ленинизм впитал в себя все утопические течения русского общества конца XIX века. Можно предположить, что применение марксистской теории Плехановым привело бы к иной форме власти, что осуществив демократический этап революции, он скорее всего не стал бы торопиться с переходом к её социалистической фазе. Иначе говоря, Плеханов организовал бы по-своему переход от капитализма к социализму. Опасаясь возрождения древнего деспотизма, он не стал бы использовать государственные меры принуждение для построения коммунизма. Сегодня мы можем быть уверены лишь в одном: всякая попытка построения будущего общества неизбежно связана с применением террора Разумеется, Маркс не сделал такого вывода, потому что он не считал свою теорию утопией. Между Марксом и Лениным нет ни чёткой преемственности, ни разрыва. Есть лишь вторжение категории невозможного, и только история может дать этому бесспорное подтверждение.

53

II. Расистское государство

В данном случае мы опять сталкиваемся с мировоззренческой системой, характеризуемой в первую очередь масштабом человеческой катастрофы, которую она смогла вызвать. Уже само существование национал-социализма, т.е. тоталитарной системы, основанной на физическом уничтожении миллионов людей и питаемой фанатизмом, представляет непостижимую загадку. Недаром Европа задаётся вопросом об обоснованности её вклада в развитие мировой цивилизации.

Так как последствия этой мировоззренческой системы кажутся неприемлемыми для любого нормального человека, национал-социализм вызывает ряд вопросов социологического и этического характера. Как ему удалось укорениться в обществе до такой степени, что национал-социалистическая партия пришла к власти законным путём, не скрывая при этом своих целей? Как функционирует мышление, побуждающее к проведению систематического геноцида? Каково его происхождение?

Орепутациинацизма

Национал-социализм - это смстема взглядов, основанная на страхе. Он преследует потенциальных врагов, которые якобы представляют собой смертельную угрозу для цивилизации. С этой точки зрения, можно говорить о параноическом характере национал-социализма в научном, а не в уничижительном смысле этого слова. Эта идеология базируется на уверенности индивидуума в существовании вымышленного заговора, направленного против него самого, и на столь же непоколебимой уверенности в собственном превосходстве. Чьё-либо непомерное превосходство - в данном случае целого народа - логично соответствует размаху творимых им преследований и гнусности убийств. И наоборот.

Негативное мировоззрение, отмеченное навязчивыми идеями упадка и умирания. И в то же время мы имеем дело с идеологией воображаемого совершенства, с идеологией возврата человека к природе и создания безупречного общества, отдалённо похожего на идеалы марксизма-ленинизма. В этом случае идеальное общество является продуктом не классового, а рассового господства, основанного на терроре. Чистая расса, призванная совершить искупление, заменила собой непорочный класс-искупитель. Как и впервом случае, для созданий рая на земле необходимо было указать козла отпущения, который представлял бы собой корень зла. Именно из такой схемы рассуждения логически вытекает идея применения террора как средства управления государством. Однако в отличие от марксизма-ленинизма

нацизм - это скорее мировоззрение отрицания, чем ожидания. Нацизм стремится устранить зло до того, как начнётся подготовка почвы для добра. Его преследуют мысли о развале и загнивании. Призрак упадка аго вдохновляет больше, чем мечта об идеале.

Это сравнение позволяет выявить различия между двумя идеологиями и объясняет, почему аналогичные политические последствия того и другого мировоззрения интерпретируются по-разному и получили столь различные оценки. Сталинский террор оправдывается его конечной целью: он устраняет прерягствия на пути построения совершенного общества, которое рассматривается как единственная абсолютная ценность. Нацистский террор уничтожает абсолютное зло. Для нацизма антиценности оказываются на первом плане. Идеология, ставящая зло на первое место, а добро на второе, проявляется как идеология ненависти. Марксизм-ленинизм культивирует ненависть во имя своих идеалов. Разумеется, это никак не влияет на масштабы страданий его невинных жертв, ни на степень ожесточённости, с какой их преследуют. Но это позволяет, отчасти, объяснить различия в оценках, полученных той и другой идеологией, в равной степени виновных в разрушительном тоталитаризме. Снисходительное отношение, проявляемое некоторыми кругами Запада по отношению к советскому деспотизму и его террористическому режиму, ни в коей мере не распространялось на нацизм. Со времени окончания войны мы не перестаём разоблачать преступления, совершённые в Освенциме. Но мы сделали всё возможное, чтобы скрыть Колыму за завесой молчания. Дело в том, что марксизм-ленинизм представляется как идеализм, попавший в свою собственную западню, а нацизм - как цинизм, гордящийся своими собственными преступлениями. Отсюда неосознанное желание - оправданное или нет - простить первую идеологию, учитывая мнимую чистоту её помыслов. Отсюда и различное отношение к двум вариантам тоталитаризма. (Родство двух идеологий было установлено ещё в 1946 году Фессаром /G.Fessard/ в книге