Поль Робсон - [56]

Заметив, что Неру внимательно слушает его и, как показалось Полю, воспринимает его слова с одобрением, Робсон продолжил увлеченно:

— Я убежден, богатство негров не в копировании европейцев, а в сохранении своей самобытности. Некоторые афроамериканцы озабочены тем, чтобы стать жалким подобием белых, а одновременно проницательным белым удается найти и извлечь пользу из всего того, чем пренебрегают черные. Негритянские композиторы тщетно пытаются подражать Бетховену и Брамсу, совершенно чуждым их темпераменту, а Стравинский заимствует негритянские мелодии. Негритянские художники создают худосочные копии западного искусства, а белые ваятели черпают вдохновение в негритянской скульптуре. Ни один негр не оставит о себе след в мире, пока не научится быть самим собой.

В понедельник 27 июня 1938 года Робсон пел на приеме в лондонском Кингзуэй-холле, который был организован демократической общественностью Великобритании в честь лидера национально-освободительного движения в Индии, руководителя партии Индийский национальный конгресс Джавахарлала Неру. Спустя три недели Поль слушал выступление Неру перед лондонцами, собравшимися на Трафальгарской площади на митинг солидарности с Испанской республикой, а также с Китаем, народ которого сражался с японскими захватчиками. Справедливая и бескомпромиссная борьба испанского и китайского народов, заявил Неру, является хорошим уроком для Индии, добивающейся независимости от британского империализма. Индийский лидер смело указал на реальную опасность превращения британского кабинета, возглавляемого Чемберленом, в профашистское правительство и призвал англичан постоянно помнить об этой опасности так же, как и о тех варварских методах, с помощью которых Великобритания управляет зависимыми от нее странами.

За годы жизни в Лондоне, во время поездок по европейским странам Робсону доводилось видеть политических деятелей Запада, людей самых различных, зачастую резко противоположных взглядов и убеждений — умеренных и радикальных, демократических и реакционных. Но никто из них не произвел на Поля столь сильного впечатления, какое осталось у него после нескольких встреч и бесед с Джавахарлалом Неру.

Неру и Робсон говорили о многом: о войне в Испании (Неру посетил Барселону в середине июня, в дни, когда город был со всех сторон осажден франкистами), о путях и методах борьбы за независимость и демократию, которую вели индийский народ и американские негры, о взрывоопасной обстановке в Европе, сложившейся в результате проводимой западными державами политики «умиротворения» фашистских агрессоров. В своих суждениях Неру всегда был предельно краток, точен и честен, у него уже не оставалось сомнений: события на Европейском континенте свидетельствуют о надвигающемся политическом кризисе, который, если его не разрешить, приобретет глобальный характер, и тогда мировая война неизбежна.

Угром 30 сентября Робсон прочитал в газете британских коммунистов «Дейли уоркер» полные негодования слова Неру о позорном мюнхенском сговоре правящих реакционных кругов Англии и Франции с Гитлером и Муссолини: «Мир любой ценой — ценой крови и страдания других, ценой оскорбления демократии, ценой расчленения дружественных государств — это не мир, а продолжение политики конфликта, шантажа, продолжение господства насилия и в конечном итоге — война».

Незадолго до отъезда Неру на родину Поль, дав волю своим чувствам, сказал, что благодарен судьбе, которая свела его с человеком редкой честности и искренности. Неру растроганно улыбнулся, положил руку на плечо Поля и полушутя-полусерьезно ответил: «Последнее — опасное качество для политика, ибо он раскрывает свою душу и позволяет людям видеть, как формируются его воззрения».

Поздней осенью Робсон возобновил концертную деятельность и вместе с Ларри Брауном совершил гастрольную поездку по провинциальным городам Великобритании. «Едва ли у нас было более успешное турне, — вспоминал Браун. — Мы никогда ранее не собирали столько публики, как в те последние месяцы 1938 года и в начале тридцать девятого. Простой народ, составляющий опору страны, добросердечный и подлинно человечный, по достоинству оценил Поля. Сейчас его любовь к нему, кажется. стала заметнее: народ знал о том, как старался помочь ему Робсон». В рабочей газете, издававшейся в Глазго, говорилось: «Робсон был тронут до глубины души стихийным горячим приемом, который оказал ему пролетариат Глазго. Выдающийся артист с трудом сдерживал слезы, видя, как публика аплодировала стоя и громко выражала признательность за его поддержку Испанской республики, всех порабощенных народов. Перед началом концерта Робсон сказал, что счастлив работать во имя идеалов, которым все мы преданы. Он пел песни о народе, о любви и о борьбе за свободу».

И еще одна надолго запомнившаяся встреча с британскими рабочими, на этот раз на съемочной площадке. В ноябре 1938 года режиссер Пен Теннисон приступил к съемкам художественного фильма «Гордая долина» по сценарию, написанному им в соавторстве с Джеком Джонсоном и Луисом Голдингом. Идея создания фильма исходила от Герберта Маршалла, он же договаривался с руководителями независимой кинофирмы «Илинг студиос» о финансировании съемок.