Поль Робсон - [36]

Осунувшаяся после тяжелых родов Эсланда, обняв мужа, подвела его к маленькой деревянной кроватке. Затаив дыхание, Поль бережно прижал спящего ребенка к груди, а тот, будто почувствовав прикосновение незнакомых рук, открыл глаза и, как показалось счастливому отцу, улыбнулся. Но уже через несколько секунд крошечное личико сморщилось в жалобной гримасе и комнату огласил громкий плач, заставивший перепуганного Поля немедленно передать малыша матери.

Над именем особо не мудрствовали, назвав первенца Полем. Уже через неделю Поль-старший всерьез убеждал жену и ее мать, миссис Гуд, что ребенок оправдывает данное ему имя, походя характером на отца. Спокойный, часто и крепко спит, не докучает родителям капризами. Шутливо возражая мужу, Эсланда приписывала упомянутые достоинства Поля-младшего заслугам миссис Гуд, в лице которой малыш обрел преданную и нежную няньку.

Новый 1928 год семейство Робсонов встречало в хорошем настроении. Перед рождественскими праздниками увидела свет книга Мэри Уайт Овингтон «Портрет в цвете», где среди биографий самых популярных белых и черных американцев был помещен очерк о Поле Робсоне. Что и говорить, событие впечатляющее.

Приятной неожиданностью стали и результаты ежегодного опроса спортивных журналистов, назвавших Поля в числе «одиннадцати самых лучших игроков американского футбола». Главное же, что радовало и ободряло Робсона, — это возможность работы как на театральной сцене, так и на концертной эстраде. В театре ему предстояло заменить известного актера Джека Картера — исполнителя роли Крауна в пьесе Дюбуа Хейворда «Порги»[6], рассказывающей о безрадостной жизни обитателей негритянского поселка. От импресарио Кэролайн Дадли Рейган поступило приглашение принять участие в большом эстрадном представлении, которое, по словам его организаторов, должно было «точно отразить взгляды и идеалы негритянского народа». Наконец, в Лондоне, в музыкальном театре «Друри-Лейн», готовился к постановке мюзикл композитора Джерома Керна и поэта Оскара Хаммерстайна «Плавучий театр»[7], и композитор настаивал на том, чтобы роль негра Джо непременно исполнял Поль Робсон.

Керн приступил к работе над мюзиклом по одноименному роману американской писательницы Эдны Фербер еще в 1926 году. Тогда же он с помощью Александра Вуллкотта познакомился с Робсоном и, предложив ему эпизодическую роль в будущем спектакле, написал специально для Поля песню «Старик-река». Мелодия и слова песни настолько понравились Робсону, что он без раздумий ответил согласием. Однако затем в течение многих месяцев Керн не подавал о себе вестей, и Поль начал было терять всякую надежду исполнить полюбившуюся ему песню, как вдруг пришел вызов из Лондона.

Пожалуй, редко доводилось ему испытывать такую бурную радость, как при чтении этого почтового бланка с нечетко выбитыми буквами. В театре он без сожалений уступит роль Крауна прежнему исполнителю, а вот как быть с уже заключенным контрактом на его участие в эстрадном представлении? Ничего, успокаивал себя Робсон, должен же быть какой-нибудь выход. Главное, Эсси согласилась ехать с ним в Англию, оставив Поля-младшего на попечение своей матери.

В апреле 1928 года в Лондоне начались репетиции «Плавучего театра». Такой грандиозной постановки сцена «Друри-Лейн» еще не знала. По самым скромным подсчетам, затраты на спектакль составили внушительную для тех времен сумму — более тридцати тысяч долларов. Для 160 актеров, занятых в мюзикле, было сшито около тысячи костюмов. Искусно выполненные декорации и подготовленные световые эффекты должны были создать у зрителей иллюзию подлинности обстановки, в которой разворачивалось действие…

…«Могучая Миссисипи, величественная, изумительная Миссисипи, несущая свои полные воды, сверкающая на солнце…»

Река, любимая американским народом, его гордость и надежда, воспетая талантом Фенимора Купера, Марка Твена, Уильяма Фолкнера, река, олицетворяющая для американцев порывистость, мощь, неукротимость, свободолюбие.

Миссисипи, что на индейском наречии означает «большая вода», берет начало в озере Итаска на севере центральной части штата Миннесота, плавно течет через небольшие озерца, насыщаясь прозрачными родниками с Аллеганских и Скалистых гор. У Сент-Луиса она сливается с Миссури, крупнейшим своим притоком, «грязной рекой», прозванной так индейцами за мутную, бурого цвета воду. И тогда Миссисипи меняется. Она превращается в мощный поток, бешеный нрав которого с трудом сдерживают естественные и искусственные преграды до самого места впадения реки в Мексиканский залив.

Американцы многим обязаны Миссисипи. Со времен пионеров она остается главным водным путем страны. Миссисипи кормит Америку: в ее бассейне расположены плодороднейшие земли. И за это обитатели Нового Света готовы простить своей любимице ее прихотливый характер, который она проявляет во время паводков, затапливая, размывая, сметая все, что мешает ее разливу.

Безжалостно снося вниз по течению весельные шлюпки и плоты, Миссисипи была вынуждена смириться с мощью колесных пароходов, а позднее и паровых локомотивов, неохотно пустив их вверх, против течения.