Поклонение кресту - [12]

Xиль

Сказать по совести, сеньор,

Ты правду говоришь, но, видя,

Что я один меж этих гор,

Как был привязанным, так прямо

Я от ствола к стволу и шел,

И этаким манером значит

До этих самых мест добрел.

Эусебио (в сторону)

(Он Дурачок, и при расспросах

Пригоден будет он для нас.)

Тебя я помню, Хиль, с тех пор как

Тебя я видел в первый раз.

Так будем же вперед друзьями.

Хиль

Друзьями? Ладно. И тогда

К себе туда уж не пойду я,

А значит перейду сюда.

Давай разбойничать {1}; я слышал,

Здесь, что ни день, то пир горой;

Не то что целый год работать.

Эусебио

Так оставайся здесь со мной.

СЦЕНА 3-я

Рикардо, бандиты; Юлия, одетая

в мужскую одежду, лицо у нее закрыто.

Эусебио, Xиль.

Рикардо

На той тропинке, что пониже

Пересекает горный склон,

Добыча в руки нам попалась,

Ты ей не будешь огорчен.

Эусебио

Сейчас поговорим об этом.

А к нам пристал еще солдат.

Рикардо

Откуда? Кто он?

Хиль

Хиль: не видишь?

Эусебио

Он, правда, очень простоват,

Но знает гору превосходно

И будет нам проводником.

Лазутчиком его отправлю,

Чтоб шпионил за врагом.

Пускай оденется бандитом,

Вручить ему мушкет.

Селио

Бери.

Хиль (в сторону)

Ну, заразбойничаем славно.

А страшно, что ни говори.

Эусебио

Кто этот, что лицо скрывает?

Рикардо

Откуда он, не говорит,

И как зовут его, не знаем,

Сказал, что все он сообщит

Лишь атаману.

Эусебио

Без помехи

Открыться можешь предо мной.

Скажи с какой приходишь целью?

Юлия

Ты атаман?

Эусебио

Да.

Юлия (в сторону)

Боже мой!

Эусебио

Зачем же ты пришел и кто ты?

Скажи.

Юлия

Скажу наедине,

Когда лицом к лицу мы будем.

Эусебио

Все отойдите к стороне.

СЦЕНА 4-я

Юлия, Эусебио.

Эусебио

Одни остались мы с тобою;

И лишь цветы, и лишь деревья

Свидетели твоей беседы.

Сними же маску и скажи:

Кто ты? Зачем сюда приходишь?

Что ты замыслил? Отвечай мне.

Юлия

Чтоб сразу ты узнал, зачем я

Сюда пришел, и кто таков,

(обнажает шпагу)

Вынь шпагу; этим сообщаю,

Что я убить тебя намерен.

Эусебио

Твоя решительность пугает;

Сильней, чем голос мог пугать;

Я отражу твои удары.

Юлия

Сражайся, трус, и ты узнаешь,

Что я могу, тебя убивши,

Твои сомненья разрешить.

Эусебио

Я боюсь, но не затем, чтоб ранить,

А для того, чтоб защититься,

Я жизнь твою сберечь хотел бы;

Когда бы я тебя убил,

Я сам не знал бы основанья,

И то же самое случится,

Коль ты меня убьешь. Откройся,

Прошу, не откажись.

Юлия

Ты прав.

Когда мы мстим за честь, отмщенье

Тогда лишь верно, - оскорбленный

Тогда лишь примириться может,

Коль оскорбитель будет знать,

Кем он караем {2}.

(Открывает лицо.)

Ну, скажи мне,

Меня ты знаешь? Испугался?

Что ж так глядишь?

Эусебио

Сомнений полный,

И видя правду пред собой,

Я изумлен тем, что я вижу,

Испуган тем, что созерцаю.

Юлия

Теперь меня ты видел?

Эусебио

Видел.

И оттого, что увидал,

Так возросло мое смущенье,

Что, если чувствами своими

Смятенными желал я раньше

Тебя увидеть, я теперь,

Когда они узнали правду,

То, что отдать я мог бы прежде

За то, чтобы тебя увидеть,

Охотно отдал бы за то,

Чтобы тебя я не увидел.

Ты, Юлия, в ущельи горном?

Ты, измененная двояко?

Ты, в одеянии мирском?

И как сюда одна пришла ты?

Что это значит?

Юлия

Это значит,

Что миг разоблаченья правды

С презреньем встретился твоим.

И чтоб ты мог теперь увидеть,

Что женщина, когда стремится

В погоню за своим желаньем,

Есть выстрел, молния, стрела,

Узнай, что мне не только было

Усладой - делать преступленья,

Но мне желанно повторять их.

Я из обители ушла,

Один пастух в горах сказал мне,

Что я иду путем опасным,

И я в каком-то глупом страхе,

Чтобы опасность устранить,

С лукавостью, ножом, который

На поясе его болтался,

Его убила. Тем же самым

Ножом был путник умерщвлен:

С учтивостью он предложил мне

Сесть на его коня, на крупе,

Чтоб я немного отдохнула,

И так как он хотел свернуть

В одну деревню, для ночлега,

Я случай выждала и смертью

Благодеянье отплатила

В пустынном месте. И три дня,

Три ночи я в глуши безлюдной

Стеблями диких трав питалась

И на камнях спала холодных.

Я к бедной хижине пришла,

Ее соломенную кровлю

Шатром сочла я позлащенным,

Для чувств моих успокоеньем,

С гостеприимностью меня

Ее хозяйка приютила,

И муж ее, пастух, с ней спорил

В приветливом гостеприимстве.

Я отдохнула там вполне

И голод пищей утолила,

Хотя и скромною, но вкусной.

Но прежде, чем расстаться с ними,

Чтоб не могли они сказать

Тем, кто за мной пошел бы следом:

"Ее мы видели", - решилась

Я указанья уничтожить:

Пастух со мною шел в горах,

Чтоб показать, куда идти мне,

И я, убив, немедля

Вернулась в хижину, где то же

С его случилося женой.

Но, принимая во вниманье,

Что в собственной моей одежде

Был мой доносчик достоверный,

Ее переменила я.

Один охотник спал в ущельи,

И сон его я обратила

Не в тень, а в точный снимок смерти;

Его оружие взяла,

В его одежду нарядилась,

И после разных приключений,

Среди препятствий и ловушек,

Сюда бестрепетно пришла.

Эусебио

Дивлюсь, твоим словам внимая,

Пугаюсь, на тебя взирая,

И ты для слуха - чародейство,

Хотя для взора - василиск.

Нет у меня к тебе презренья,

О, Юлия, но опасаюсь

Возмездий, возвещенных небом,

И потому я ухожу.

Вернись в покинутую келью,

За монастырскую ограду;