Поиск исторического Иисуса. От Реймаруса до наших дней - [75]
Хотя в работах Кроссана весьма подробно выстроена и обоснована его методология, многие исследователи критикуют базовые предпосылки его работы. Как и в случае «Семинара по Иисусу», критики указывают на некорректные датировки канонических и апокрифических текстов (подробно об этом см. параграф 3.2 данной главы). В рецензии на центральную монографию Кроссана «Исторический Иисус: жизнь средиземноморского еврейского крестьянина» Бен Мейер назвал предложенные датировки «эксцентричными и неправдоподобными»[478]. Не в меньшей степени критикуют работу Кроссана за то, что для своей реконструкции он вводит не два, как «Семинар…», а целых семь гипотетически реконструируемых источников: «Евангелие» Q, «Евангелие Креста», «Евангелие» Эджертона, «малый апокалипсис», «собрание чудес», «собрание знамений», «собрание речений, вошедшее в Диалог Спасителя». Помимо этого, Кроссан использует как источник «Тайное Евангелие от Марка», которое большинством библеистов признано подделкой.
Помимо этого, исследование Кроссана критиковали и за крайний скептицизм в отношении канонической традиции. Дж. Данн доказывает, что Кроссан не прав в том, что ранние христиане радикально трансформировали рассказ о жизни и учении Иисуса, поскольку в культуре устной передачи знания столь значительные изменения невозможны[479]. Б. Уизерингтон[480], Н. Т. Райт[481], К. Эванс[482] и многие другие авторы считают, что Кроссан ошибочно помещает исторического Иисуса в контекст эллинистической культуры, тем самым лишая проповедь Иисуса апокалиптических элементов, характерных для иудаизма I века. Остальные претензии касались более частных вопросов, в том или ином виде сводящихся к рассмотренным выше возражениям.
Вот характерные черты работы Джона Доминика Кроссана.
1. Кроссан отказывается от применения различных критериев аутентичности, считая, что историческая достоверность тех или иных текстов может быть утверждена лишь в том случае, если эти тексты органично вписываются в общий историко-культурный контекст.
2. Для построения целостного историко-культурного контекста жизни исторического Иисуса Кроссан проводит исследования на трех уровнях: микрокосмическом, мезокосмическом и макрокосмическом. Микрокосмический уровень связан с анализом конкретных новозаветных текстов, мезокосмический – с изучением истории Римской империи, макрокосмический – с общей интерпретацией полученных ранее данных с точки зрения культурной и социальной антропологии.
3. Кроссан доказывает, что одной из социально-антропологических констант общества имперского Рима была оппозиция патрон/клиент. Эта пара, а также связующий элемент – посредник – обнаруживаются во всех областях жизни империи (политика, экономика, религия, культура и т. д.).
4. Палестина I века, испытывая на себе тяжесть участи «клиента» в клиентеле Рима, стала местом зарождения народных бунтов, бандитизма и прочих форм стихийного протеста против экономической и политической эксплуатации.
5. Проповедь Иисуса была направлена против сформированных к I веку социальных, религиозных и культурных норм (как автохтонных иудейских, так и навязанных Римом), однако, в отличие от бандитов и мятежников, Иисус проповедовал ненасильственный протест. Иисус учил, что на место имперской клиентелы должно прийти эгалитарное Царство Божье, имеющее исключительно имманентную природу. Оно не будет внеземной, духовной реальностью, но воплотится в этом мире как справедливое общественное устройство, в котором все люди будут равны, все будут братьями и сестрами перед лицом Небесного Отца.
6. Проповедь Иисуса сопровождалась «свободным исцелением и трапезой»: символическими действиями, которые воплощали собой пришествие Царства Божьего.
7. Иисус не считал Себя Мессией, обладателем какого-либо Божественного статуса или особой роли в Царстве Божьем.
8. Поводом для казни Иисуса был некий инцидент в Иерусалимском храме, однако Его проповедь и до этого вызывала отвержение как среди римлян, так и среди евреев.
9. По форме и содержанию проповедь и жизнь Иисуса напоминают популярные среди простого народа идеи и поведенческие модели философов-киников; возможно, Иисус являлся сельским еврейским киником.
5. Маркус Борг
Маркус Борг (Marcus J. Borg, 1942–2015) был значительной фигурой в американской библеистике и принимал активное участие в «Поиске исторического Иисуса». Как отмечает Н. Т. Райт, к концу 1990‐х годов «росло влияние Маркуса Борга – и в семинаре (имеется в виду «Семинар по Иисусу». – А. А.), и далеко за его пределами»[483]. Основные работы Борга об историческом Иисусе: «Конфликт, святость и политика в учении Иисуса» (1984), «Иисус: новое видение» (1987), «Иисус в современных исследованиях» (1994), «Иисус: открывая жизнь и учение религиозного революционера»[484] (2006).
В отличие от большинства участников «Поиска», Борг менее всего интересуется проблемами текстологии, фокусируя внимание на области, которая может быть названа «сравнительным религиоведением». В то время как большинство библеистов проводят параллели между Иисусом и ветхозаветными пророками, меньшинство – между Иисусом и киниками, пожалуй, только один Борг пытается показать некое структурное родство между Иисусом и другими великими религиозными деятелями: Буддой, Мухаммадом, современным Далай-ламой и др. Опираясь, с одной стороны, на феноменологию религии Р. Отто и М. Элиаде, а с другой – на американскую психологию религии, Борг утверждает, что основой для корректного постижения жизни и учения исторического Иисуса является признание реального переживания Иисусом Священного, которое формировало Его личность и учение.
Великая честь выпала старосте Рогволду из племени русов и его дружине. Высшие Силы Добра вручают ему волшебный меч, способный одним, касанием уничтожить любую нечисть, и отправляют в дорогу на Перевал Странников. Перевал Странников — это граница, хрупкая грань между Добром и Злом, находящимися в постоянном противоборстве. Рогволд во что бы то ни стало должен добраться до Перевала и вручить меч его Стражам. Но Злые Силы не дремлют — они лихорадочно ищут Избранного, чтобы с помощью его клинка уничтожить всех своих врагов и обрести власть над миром...
Верховный Друид Мерлин клянется не допустить, чтобы меч Странников вернулся к Стражам, и отдает приказание погубить тех, кто дерзнул отправиться в смертельно опасный поход к Перевалу... Но разве существует сила, которая может остановить Рогволда и его друзей, когда их души переполняет боль за погибших родичей и жажда мести к беспощадному врагу? Пусть их всего пятеро, пусть впереди их ждет бой с шаманами племени Крысы, затаившийся колдун из храма бога-Паука и прочие неведомые пока испытания, — безудержно смелые герои, неустрашимые воины, презирая смерть, с неистовым упорством выбирают свой Путь...
Перед вами – удивительный, и даже уникальный в своём роде сборник. Дело в том, что компания Positive Technologies, специализирующаяся на системах киберзащиты, ежегодно проводит в Москве конференцию Positive Hack Days. Тысячи компьютерных гениев со всей России соревнуются… в скоростном взломе банкоматов и мобильных телефонов, моделей систем безопасности атомных станций и военных сетей. Парадокс? Ничуть. Чтобы что-то защитить нужно сначала понять, как это взломать.А где же тут киберпанк? А вот он: к конференции проводится конкурс рассказов.
Вначале было Слово. Именно оно – самый драгоценный дар, полученный людьми. А потом начались сложные отношения между Человеком и Словом. В их дружбе, вражде и сотрудничестве родилась особая магия – ее-то мы теперь и называем литературой. Герои рассказов и повестей в этой книге – Буква, Слово, Речь, Текст, Книга. Думаете, жизнь этих героев скучна и правильна, как учебник грамматики? Нет! Она полна опасных и прекрасных приключений! И выстрелы прогремят, и бурные страсти вскипят, и снова схватятся в драке Добро и Зло.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перламутровый веер ситуаций, событий, зарисовок. Эпос и быт, космическая карусель, праздничное конфетти, домашнее тепло очага, грозный рокот миров. Фантастика и реальность, абсурд и мистика, упреждение зла добром, жизнь и деяния кошачьей когорты — это Котэрра, территория кошек.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.
Что такое «традиционный ислам» в современной России? По мнению авторов коллективной монографии, это понятие – искусственный конструкт, которым пользуется государство для обозначения постсоветской модели государственно-конфессиональных отношений. Один из ее главных признаков – демонстрация лояльности религиозных организаций и верующих политическому режиму в стране. Те же, кто выступает с критикой государства, могут быть отнесены властями и официальными религиозными институтами к представителям так называемого «нетрадиционного ислама».
Книга современного британского исследователя Грэма Харви предлагает принципиально новый взгляд на религиозность и на то, как ее следует изучать. Религия здесь не ограничивается высокой теологией, привычными институциональными рамками и понятиями западноевропейской интеллектуальной культуры – она включена в поток реальной жизни реальных людей и потому рассматривается как одно из измерений повседневности. Каким образом религия связана с приготовлением пищи и правилами совместных трапез? Как регулирует сексуальные отношения и само представление о телесности? Как определяет взаимодействие с чужаками и незнакомцами? Отвечая на эти и другие вопросы, автор предлагает не только новую концепцию религиозности, но также новое видение науки и природы человека.
Ритуалы и тексты, с помощью которых люди разных культур пытаются примириться с идеей смерти, интересовала еще классиков социальных наук — Э. Тайлора, Э. Дюркгейма, Б. Малиновского. К на стоящему моменту дисциплинарные границы death studies стали намного шире, а сама эта область гуманитарных исследований претендует на статус одной из самых популярных и активно развивающихся. Книга антрополога и теолога Дугласа Дэвиса представляет собой обзорный труд, способный послужить прекрасным введением в эту научную традицию.
Когда после революции большевики приступили к строительству нового мира, они ожидали, что религия вскоре отомрет. Советская власть использовала различные инструменты – от образования до пропаганды и террора, – чтобы воплотить в жизнь свое видение мира без религии. Несмотря на давление на верующих и монополию на идеологию, коммунистическая партия так и не смогла преодолеть религию и создать атеистическое общество. «Свято место пусто не бывает» – первое исследование, охватывающее историю советского атеизма, начиная с революции 1917 года и заканчивая распадом Советского Союза в 1991 году.