Погребённые заживо - [6]

— Кто бы ни похитил Люка, он пока не дал о себе знать.

Лифт достиг первого этажа, двери открылись, но Торн не двигался.

— Пока что я знаю не больше вашего, — сказала Портер.

— А какие есть предположения?

— Какой смысл строить предположения? Очевидный факт: Люка Маллена похитили в пятницу после обеда, но его родители по причинам, известным лишь им самим, решили подождать пару дней, прежде чем об этом сообщить.

Конрад

Скажем, ты гном, ладно?

Это совсем не значит, что тебе нравятся лишь другие гномы, верно? Что ты не можешь быть в восторге от неловких ласк с кем-то, кто настолько выше тебя ростом, что приходится забираться на стул, чтобы толком обнять и поцеловать. На самом деле это абсолютно естественно — желать быть с кем-то не похожим на тебя, верно? Просто чтобы посмотреть, а каково это?

Он чертовски хорошо осознавал, что ему не суждено быть с женщиной, которая работает на кассе в «Асде»,[10] носит имитацию дорогого и элегантного плаща «Берберри» и благоухает сногсшибательными духами. И когда вошла Аманда, демонстративно принюхиваясь и громко ахая от восторга, лихо, залпом — эх, чего там, один раз живем! — опрокидывая легкие коктейли бокал за бокалом, — он почувствовал себя крысой, которая живет в сточной канаве. Господи, за что?! Он вечно фантазировал, мечтал о скромном достатке, отдавая себе отчет в том, что такая девушка заслуживает куда большего. И все-таки у них получилось!

С недавних пор, однако, он начал чувствовать какую-то неудовлетворенность, и дело не в том, что немножко снизилось сексуальное влечение — такое с ним случалось раз в несколько месяцев. Нет, дело не только в этом. Он стал чувствовать, что все вокруг становится каким-то призрачным. Она могла называть себя Мэнди, как ей нравилось, одеваться по-домашнему, но она всегда оставалась Амандой — он понимал, что не дотягивает до ее уровня, шла ли речь о воспитании или сообразительности. И не в том беда, что он глуп — совсем нет. Он знал, что есть что, отлично знал, но, когда доходило до дела, до заработка на жизнь, до чего-то серьезного, он склонялся к тому, чтобы его вели и направляли. Это, впрочем, еще тоже ничего не значило — он знал пределы своих возможностей и считал себя достаточно умным.

Однако сейчас он стал задумываться о других женщинах. Не о ком-то конкретно, просто о женщинах другого типа. Подходящих для него. Он начал отключаться даже посреди чертовски важных разговоров — о том, например, что делать с пацаном (и что, возможно, придется с ним сделать). В такие моменты он вдруг представлял себя с женщиной, у которой на лифчике грязные бретельки и которая читает дерьмовые журнальчики. Он думал о женщинах, которые немного громче кричат в постели, относятся к нему должным образом, а не указывают, куда ему девать руки. Сначала он испытывал чувство вины, но потом стал убеждать себя, что, вероятно, она чувствует то же самое по отношению к нему. Может, она мечтает о регбисте, которого в постели называла бы Джайлзом или Найджелом; может, его акцент набил ей оскомину так же сильно, как ее голос действовал ему на нервы…

Может, все дело в парне. Сперва, когда запахло легкими деньгами, они оба быстро согласились на эту авантюру, но Господи, это было очень опасно — совсем не то, что сбить с ног уличного торговца или забраться в квартиру пенсионера. Они с Амандой вели себя немного смешно. Возможно, когда все закончится и они получат настоящие деньги, он снова почувствует себя в своей тарелке. Быть может, они смогут куда-нибудь уехать.

О чем он думал? Чертовски разумно куда-нибудь уехать, и, может, тогда он перестанет мечтать о других девушках…

Когда пятью минутами позже Аманда вошла в комнату, на один ужасный миг ему показалось, что она прочитала его мысли. Что они были так же заметны, как и его напряженный член — он быстро прикрылся газетой «Дейли стар». Но все обошлось: она спросила его, хорошо ли он себя чувствует, и поцеловала в макушку, когда он задал ей тот же вопрос. Отошла, угостилась его сигаретой, потом стремительно оглянулась, чтобы посмотреть, нет ли чего стоящего на шкатулке.

Затем присела на край кровати и стала рассуждать о том, что им делать с мальчишкой.

Глава вторая

— Парень далеко уже не ребенок, верно? — Холланд подался вперед, положив обе руки на подголовники передних сидений. — Возможно, они просто ждали, пока он, весь такой довольный, вернется домой.

— Что-то похожее его родители и сказали, объясняя свое поведение.

— Наверняка такое уже бывало с ним и раньше.

— Нет, не думаю, — ответила Портер. Она обогнала на своем «Сааб-Турбо» полноприводный автомобиль серебристого цвета, сердито глянув на водителя, который оживленно разговаривал по мобильному телефону. — Однако, признаюсь, мы пока не беседовали с родителями по-настоящему. Надеюсь, очень скоро мы узнаем больше.

— Мы теперь вроде бы в одной команде. — Торн несколько неуютно чувствовал себя на пассажирском сидении: его тревожило то, что за рулем Портер вела себя столь же суетливо, как и в своем кабинете. Ее постоянные взгляды в зеркало заднего вида практически не имели отношения к безопасности дорожного движения — скорее ее волновала цель их поездки.