Пограничные земли в системе русско-литовских отношений конца XV — первой трети XVI в. - [94]
| Иван Федорович и Михно П.: Сп. 1514. С. 124; Михно был жив еще в 1541 г. (ЛМ. Кн. 28. Л. 66) Федор П., дворянин, 1517–1518 гг. (РИБ. Т. 20. Стб. 447, 1270). Дворянин Богдан Лукьянович П., 1528 г. (ЛМ. Кн. 224. Л. 238–239). Ян П. упом. в списке смоленских бояр, получивших пожалования в Браславском повете, 1516 г. (KW 1516–1518. S. 171). Вероятно, он же — «боярин смоленский» Ян Григорьевич П. упом. в 1543 г. (ЛМ. Кн. 24. Л. 248 об.). | Михалко, Сенька, Андреец Сидоровы дети П. — «литва дворовая» в Медыни, 1550-е г. (ТКДТ. С. 207). |
| 94. Полтевы — бояре и Полтевы — панцирные слуги (РИБ. Т. 27. Стб. 496) | |
| Захар П., «боярин смоленский», декабрь 1514 г. (ЛМ. Кн. 9. Л. 130). | Множество имен П. среди «литвь дворовой» в 1550-х гг.: четверо в Ярославле, трое — во Владимире один — в Медыни (ТКДТ. С. 144–145, 156, 207). |
| 95. Понтюковы | |
| Нет сведений | |
| 96. Приемниковы | |
| Нет сведений | |
| 97. Протасьевы | |
| Игнат Протасьевич, «смольнянин», 1525 г. (ЛМ. Кн. 12. Л. 372). | Нет данных |
| 98. Пустосел[ы] | |
| Богдан Михайлович П.: Сп. 1514. С. 126. | Не упом. |
| 99. Редкины | |
| Не упом. | Среди «литвы дворовой» в Медыни, 1550-е гг.: Андрейка Федоров сын Р. (ТКДТ. С. 207). |
| 100. Резанцовы | |
| Не упом. | Нет данных о смольнянах |
| 101. Роговы | |
| Михайло Р.: Сп. 1514. С. 126. | Нет данных о смольнянах |
| 102. Родмежевские | |
| Нет сведений | |
| 103. Русиловичи | |
| Нет сведений | |
| 104. Садловы, Садиловы | |
| Не упом. | В 1581 г. в Казань из Смоленска выселено несколько семей Садиловых (грамота в б-ке Казанского университета)[1176]. |
| 105. Сверщков[ичи] | |
| Грышко С., Иван Грынев С, Андрей С.: Сп. 1514. С. 126. | Среди «литвы дворовой» во Владимире, 1550-е гг.: Алешко Сверчков (ТКДТ. С. 157). |
| 106. Свиридоновы | |
| Дворянин Володко С., 1530 г. (ЛМ. Кн. 17. Л. 134). | (?) В 1550-е гг. среди «литвы дворовой» в Медыни и Ярославце много Спиридоновых: ТКДТ. С. 207–208. |
| 107. Свирковы | |
| Нет сведений | |
| 108. Сезентьевы | |
| Нет сведений | |
| 109. Сенюковы | |
| Нет сведений | |
| 110. Сидоровы[-вичи] | |
| Богдан С.: Сп. 1514. С. 127; он же, дворянин, 1522 г. (ЛМ. Кн. 12. Л. 166 об.). | Данные о смольнянах не найдены |
| 111. Синцевы[-вичи] | |
| Нет сведений | |
| 112. Скрипоревы, Скипоревы | |
| Вдова Семена С. с тремя сыновьями: Сп. 1514. С. 125; дворянин Михаил Семенович С., 1526 г. (АЮЗР. Т.1. № 82. С. 69). Андрей Федорович С., дворянин, 1538 г. (ЛМ. Кн. 20. Л. 247). | В Ярославце среди «литвы дворовой» — Гриша Семенов сын С. (ТКДТ. С. 208). |
| 113. Слюбовские (?) | |
| Нет сведений | |
| 114. Слоповы | |
| Нет сведений | |
| 115. Созоновы | |
| Не упом. | Данные о смольнянах не найдены |
| 116. Сокуревичи | |
| «Боярин смоленский» Денис Климентьевич Сокур, Михайло Александрович С. упом. в 1536 г. (ЛМ. Кн. 21. Л. 51 об.). | Не упом. |
| 117. Софоновы | |
| Федко Сафонович: Сп. 1514. С. 124. | Данные о смольнянах не найдены |
| 118. Старостины | |
| Нет сведений | |
| 119. Стегримовы | |
| Нет сведений | |
| 120. Сулд[т]ешевы | |
| Нет сведений | |
| 121. Татаровы | |
| Не упом. | Иван и Петр Тимофеевы дети Т. — «литва дворовая» в Медыни, 1550-е гг. (ТКДТ. С. 207). |
| 122. Тимофеевы | |
| Не упом. | Среди «литвы дворовой» в Костроме, 1550-е гг.: Сенька и Федька Иевлевы дети Т. (ТКДТ. С. 151). |
| 123. Токмины | |
| Нет сведений | |
| 124. Тюфаевы | |
| Нет сведений | |
| 125. Уваровы | |
| Проня Уварович: Сп. 1514. С. 126. | Фамилия часто встречается, но о смольнянах данных не найдено |
| 126. Федоровичи | |
| Нет сведений | |
| 127. Ходыкины | |
| Боярыня Олехновая X. с двумя сыновьями, Богдан X., Федко X., Степан X., МитькоХ.: Сп. 1514. С. 125. | Не упом. |
| 128. Хролищевы-Никандровы | |
| Нет сведений | |
| 129. Цалцовы | |
| Нет сведений | |
| 130. Чалые | |
| Нет сведений | |
| 131. Чечетовы | |
| Не упом. | В ПК 1626/27 г. по Можайску в порозжих землях упом. поместье смольнянина Ивана Чечетова (РГАДА. Ф. 1209. Кн. 10815. Л. 211 об.) |
| 132. Чоховичи | |
| (?) дворянин Федор Чех, 1524 г. (ЛМ. Кн. 12. Л. 286 об.-287). | Не упом. |
| 133. Шамяки | |
| «Бояриня смоленская» Михайловая Шемякиная с сыном Шомаком Михайловичем, 1529 г. (ЛМ. Кн. 224. Л. 353 об.). | Не упом. |
| 134. Шембели (-левы) | |
| Роман и Артем Ш.: Сп. 1514. С. 127. Григорий Шенбель упом. среди смоленских бояр, владеющих имениями в Браславле, 1528 г. (РИБ. Т. 33. Стб. 62) | Не упом. |
| 135. Шиловы | |
| Федко Ш., Яким и Луня LLL: Сп. 1514. С. 126. | Нет данных о смольнянах |
| 136. Шкровтов (?) | |
| Нет сведений | |
| 137. Юровы | |
| (?) Федко и Васко Юрьевичи: Сп. 1514. С. 126, 127. Ср.: дворянин Борис Юрьевич, 1526 г. (ЛМ. Кн. 14. С. 316–316 об.). | Нет данных о смольнянах |
| Б. Смоленские бояре по другим источникам конца XV — начала XVI в. | |
| 138. Андреевичи | |
| Занько А.: Сп. 1514. С. 127; Прокоп А., «боярин смоленский», 1532 г. (ЛМ. Кн. 17. Л. 253). | Нет данных о смольнянах |
| 139. Борисов, Федор | |
| Упом. только в конце XV в. | |
| 140. Гавриловичи | |
| Федько Г.: Сп. 1514. С. 126. | Нет данных |
| 141. Держковичи | |
| Дворянин Ян Д., 1536 г. (ЛМ. Кн. 21. Л. 37). | Не упом. |
| 142. Досуговы | |
| Нет сведений | |
| 143. Ермолиничи | |
| Нет сведений | |
| 144. Есковичи | |
| Нет сведений | |
| 145. Ивановичи | |
| «Боярын смоленьский» Юрий И., 1523 г. (ЛМ. Кн. 12. Л. 226). | Нет данных |
| 146. Илиничи | |
| Нет сведений | |
| 147. Кошки[чи] | |
| После 1509 г. не упом. | |
| 148. Левоновичи[1177] | |
| Мишко Носов Л.: Сп. 1514. С. 127; смоленский боярин Илья Л., 1530, 1532 г. (ЛМ. Кн. 224. Л. 405; кн. 17. Л. 300 об.) | Не упом. |
| 149. Лоевы | |
| Не упом. | Среди «литвы дворовой» в Можайске, 1550-е гг. — Федька и Путята Васильевы дети Л. (ТКДТ. С. 187). |
| 150. Михайловичи | |
| Якуб М.: Сп. 1514. С. 127. | Нет данных о смольнянах |
| 151. Мишутиничи | |
| Нет сведений | |
| 152. Павшины | |
| Не упом. | Нет данных о смольнянах |
Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.
Книга посвящена важному эпизоду русско-литовских отношений — Стародубской войне 1534—1537 гг. Хотя она не принесла ни одной из сторон больших территориальных приобретений, но по напряжению сил и масштабу боевых действий в пограничье от Опочки на севере до Чернигова на юге нисколько не уступала иным кампаниям. Не сходясь в крупных полевых сражениях, армии ожесточенно штурмовали крепости, совершали глубокие рейды по территории противника: зимой 1535 г. русские почти дошли до Вильны.Особый интерес придает сохранность большого комплекса источников.
Эта книга — о становлении российской государственности. Но вместо традиционного рассказа о военных походах и присоединении земель автор акцентирует наше внимание на внутренних аспектах государственного строительства: обретении суверенитета, формировании структур управления, функциях монарха и его советников, выработке ключевых понятий и идеологии, роли выборных органов и т. д. Развитие Московского государства в XV — начале XVII века автор рассматривает в широкой сравнительной перспективе — от Испании на западе до Османской империи на востоке — и приходит к выводу, что перед нами один из вариантов общеевропейской модели модерного государства. Михаил Кром — доктор исторических наук, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, специалист по истории раннего Нового времени и исторической компаративистике, автор множества научных работ. В оформлении обложки использован портрет Ивана IV (ок. 1600 г.), Национальный музей Копенгагена.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
Военно-политический крах Франции летом 1940 г. явился одним из поворотных моментов Второй мировой войны, который предопределил ее ход и тем самым повлиял на будущее всего европейского континента. Причины сокрушительного поражения французской армии, с 1918 г. считавшейся одной из сильнейших в мире, и последовавшего за ним падения Третьей республики, по сей день вызывают споры среди историков. Вытекали ли они из всего хода социально-политического и экономического развития Франции после Первой мировой войны? Что было первично – военное поражение или политический кризис французского общества, не нашедшего ответов на вызовы эпохи? Какую роль в этих драматических событиях сыграли отдельные исторические фигуры – Эдуард Даладье, Поль Рейно, Филипп Петэн, Шарль де Голль? В данной книге предпринята попытка дать ответы на эти вопросы.
Летописец содержит подробные и уникальные сведения о строительстве городов, военных походах, событиях опричнины и Смуты. Первое монографическое исследование памятника включает его всесторонний анализ. Убедительно показано возникновение его основной части в приказной среде в 1611–1613 гг. под пером московского дьяка Нечая Перфильева. Автору удалось выявить источники памятника: летописи, разрядные записи, окружные грамоты царя Василия Шуйского, записи устных рассказов и наблюдений составителя. Летописец интересен как памятник историографии и как записки современника событий, а также особой манерой изложения.
Монография посвящена рассмотрению восприятия событий Куликовской битвы в общественном сознании России на протяжении XV–XX столетий. Особое внимание уделено самому Донскому побоищу и его осмыслению в ранних источниках, а также в исследованиях, публицистике, художественных произведениях, живописи. На оценки влияли эсхатологические воззрения, установки Просвещения, господствовавшие идеологические течения, а также внешнеполитические и внутрироссийские события. В настоящее время изучение эпохи Дмитрия Донского переживает подъем.
Книга посвящена анализу источников и современных точек зрения по вопросу образования Древнерусского государства. Рассматривается весь комплекс письменных и археологических источников по генезису восточно-славянского государства. В работе представлены теоретические аспекты понятия государства, причины и пути его возникновения. Ряд проблем — роль скандинавского элемента, гипотезы существования «северной конфедерации племен» и «Русского каганата» — исследуется на широком фоне международных отношений раннесредневекового периода.