Поэзия США - [16]

Шрифт
Интервал

Одним добром, что сам во мне узнал.
Люби меня, когда затихнет боль:
Пусть я мертва, но я была с тобой!
А как утрату сменишь на доход,
Не оставляй, прошу, моих сирот!
Во имя дней, когда ты был мне рад, —
Оберегай от мачехи ребят!
А невзначай заметишь этот стих —
Вздохни по мне хотя б на малый миг,
Прижми к губам исписанный листок,
Что весь насквозь от слез моих промок.

ПАМЯТИ МОЕЙ ДОРОГОЙ ВНУЧКИ ЭЛИЗАБЕТ БРЭДСТРИТ, СКОНЧАВШЕЙСЯ В АВГУСТЕ 1665 ГОДА, В ВОЗРАСТЕ ПОЛУТОРА ЛЕТ

1
Прощай, дитя, прощай, моя услада,
Прощай, малыш, отдохновенье глаз.
Прощай, цветок, похищенный из сада
И Вечностью отобранный у нас.
К чему мне плакать над твоей судьбою,
Считая дни, прожитые тобою?
Тебя бессмертье увело с собою.
2
Прожив свой срок, деревья умирают.
Наливом слив и яблок сыплет сад.
В страду хлеба и сено убирают —
Все бренно, нет для времени преград.
Но из-под пней ростки спешат гурьбою,
Цветут сады, не зная перебоя, —
Господь вершит природой и судьбою.

ЭДВАРД ТЭЙЛОР

© Перевод А. Эппель

ПРОЛОГ

Пылинке ль, Боже, мир перетягчить,
И круче туч и горней неба стать?
И ей ли Божий Промысел вместить
И Необъятность Божию объять?
Ей, умакнув перо в златой состав,
Покрыть ли вечной славой Славу Слав?
Хоть будь перо из ангеловых крыл,
Хоть отточись об адаманта грань,
Хоть пусть бы даровитейший покрыл
Золотобуквенно хрустальну ткань —
Скребло б, скрипело б, дрызгало б оно,
Раз не Тобой, Господь, сотворено.
Пылинка есмь, и будь я сотворен
Своим пером прославить Твой чертог,
О драгоценный адамант — Сион,
Ликуя, отточил бы тусклый слог
И златом бы на Имени Похвал,
Твоея славы ради, я писал.
Молю — се на мольбу дерзает персть! —
Помилуй, призри, только не презри.
Своей пылинке дай уста отверзть
И тем ей жизнь для гимнов подари,
И не считай ее огрехов. В них
Она не вся же, в упущеньях сих.
Лиши, Господь, пылинку немоты,
Води ее пером и дай сказать,
Что сущий — Ты, что дивносущий — Ты
И — что́ в Тебе ни есть — всё Благодать.
Дабы вся тварь, ликуя о Творце,
Сияла, точно яхонт на ларце.

РАЗМЫШЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Что за Любовь к Тебе, какой не стать
              Твою же Бесконечность счесть своей,
Пусть даже зрит — себе самой под стать —
              Конечность в Бесконечности Твоей?
              Как? Божеству ли пребывать в плену,
              Взяв человечество Себе в жену?
Любовь безмерна! Небеса залив,
              Их преполняя, через край течет;
Спасаемым явив надежд прилив,
              Ад затопляющу волну влечет,
              Где чрез Тебя ж кровоточеньем вен
              Мы гасим огнь, что нам уготовлен.
О! Я в Любви бы сердце потопил!
              Зажег Любовью б — да в Любви живет!
Но нет! Устал я, и угас мой пыл,
              Мой огнь не огнен, а Любовь — что лед!
              Ничтожна мерой, сутью холодна.
              Господь, раздуй ее! В Тебе она.

РАЗМЫШЛЕНИЕ ШЕСТОЕ

Я… лилия долин.

Песн. 11, 1
Твое ль я злато? Твой ли кошелек?
              Монетный ль двор мне жизнь судил иметь?
Старателем отыскан ли в свой срок?
              А вдруг под позолотой — просто медь?
              А ну как мягок пробный камень Твой,
              Не распознавший ложный золотой?
Ужель на мне божественный чекан —
«Аз есмь!» оттиснул Ты и облик Свой?
Не разгляжу; глаза замглил туман —
              Будь мне стекло и зрение утрой!
              Коль отлит образ Твой в моих чертах,
              Я — ангел золотой[4] в Твоих перстах.
Господь, соделай душу мне доской —
              Да просверкнет подобие Твоё
И Слово на поверхности мирской,
              На ждущей Бога плоскости ее.
              Ты — клад мой, я — Твой вклад. Сему итог:
              Тебе я ангел стану. Ты мне — Бог!

РАЗМЫШЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Я — хлеб живый.

Иоан. 6, 51
Я зрел, благодаря зодейству сфер,
              Как вне земли злаченый путь пролег,
Соединив, прямой черте в пример,
              Златой Чертог и низкий мой порог.
              Светла стезя златая, и на ней
              Хлеб жизни зрел я у своих дверей.
Певала птица райская в раю,
              Посаженная в клетку (мню свой труп!),
И пищу вдруг отринула свою,
              Поскольку плод запретный стал ей люб,
              И в небесах она узнала глад,
              Сбирая жалки крохи невпопад.
Увы, о птица бедная! Беда!
              В твоих полях душе ли пища есть?
Стучись хоть в двери ангелов — всегда
              Пуста посуда, хлеба душам несть.
              Увы! Прельстительного мира корм
              Не даст тебе ни крошки на прокорм.
Уныла участь! Но пресек Господь
              Клубленье алчных и мирских потреб.
Решил пшеницу чистую смолоть,
              И Божий Сын дарован нам, как хлеб!
              Се жизни хлеб из ангеловых рук
              На твой голодный стол был явлен вдруг.
Замес ли Божий и Его ль припёк
              На стол тебе с благих небес пришел?
«Прииди и яди! — не он ли рек? —
              Се хлеб твоей душе я произвел.
              Сей нежен даже ангелам десерт,
              Но вниждь, бери и ешь. Бог милосерд!»
О! Божья каравая Благодать!
              Но душ греховных мал к ней интерес.
На помощь, ангелы, — переполнять
              Она способна чашу и небес.
              Се жизни хлеб воззвал в моих устах:
              «Ешь, ешь, душа, и не умрешь в веках!»

Еще от автора Томас Стернз Элиот
Дерево свободы. Стихи зарубежных поэтов в переводе С. Маршака

Самуил Яковлевич Маршак (1887–1964) принадлежит к числу писателей, литературная деятельность которых весьма разностороння: лирика, сатира, переводы, драматургия. Печататься начал с 1907 года. Воспитанный В. В. Стасовым и М. Горьким, Маршак много сделал для советской детской литературы. М. Горький называл его «основоположником детской литературы у нас». Первые переводы С. Я. Маршака появились в 1915–1917 гг. в журналах «Северные записки» и «Русская мысль». Это были стихотворения Уильяма Блейка и Вордсворта, английские и шотландские народные баллады. С тех пор и до конца своей жизни Маршак отдавал много сил и энергии переводческому искусству, создав в этой области настоящие шедевры.


Стихотворения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дьявол и Дэниел Уэбстер

От исторических и фольклорных сюжетов – до психологически тонких рассказов о современных нравах и притч с остро-социальным и этическим звучанием – таков диапазон прозы Бене, представленный в этом сборнике. Для рассказов Бене характерны увлекательно построенный сюжет и юмор.


Полые люди

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Популярная наука о кошках, написанная Старым Опоссумом

Классика кошачьего жанра, цикл стихотворений, которые должен знать любой почитатель кошек. (http://www.catgallery.ru/books/poetry.html)Перевод А. Сергеева.Иллюстрации Сьюзан Херберт.


Кошачий король

От исторических и фольклорных сюжетов – до психологически тонких рассказов о современных нравах и притч с остро-социальным и этическим звучанием – таков диапазон прозы Бене, представленный в этом сборнике. Для рассказов Бене характерны увлекательно построенный сюжет и юмор.


Рекомендуем почитать
Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».