Поэт, или Охота на призрака - [143]

Соскочив на пол и придерживая спадающие штаны, я подкрался к двери и приложил ухо к косяку. Снова ничего. В двери, правда, имелся глазок, но мне не хотелось им пользоваться, потому что в комнате горел свет, и, заслонив его своей головой, я дал бы незваному гостю понять, что его кто-то рассматривает.

Тут плеск воды в ванной прекратился – Рейчел выключила душ. Из коридора по-прежнему не доносилось ни звука, и я, выждав несколько секунд, все же заглянул в глазок. Никого.

– Что это ты делаешь?

Я обернулся. Рейчел стояла возле кровати и пыталась изобразить леди Стыдливость, но гостиничное полотенце оказалось слишком маленьким.

– Мне показалось, что в дверь постучали.

– И кто это был?

– Не знаю. Когда я заглянул в глазок, то никого не увидел. Может быть, это просто глюки. Если ты закончила, то я пойду в душ.

Я отпустил джинсы и, когда они упали, переступил через них и подошел к Рейчел. Она размотала полотенце, и ее тело показалось мне самым прекрасным из всего, что я когда-либо видел. Протянув руки, я заключил ее в объятия, и мы долго стояли, прижавшись друг к другу.

– Сейчас вернусь, – выдавил я наконец и отправился в ванную.

Когда я покончил с туалетом, Рейчел уже оделась и теперь ждала меня. Наручные часы, которые я оставил на тумбочке возле кровати, показывали самое начало двенадцатого. В номере имелся старенький телевизор, но я решил, что новости смотреть не стоит.

– Я не устала, – сказала Рейчел.

– Я тоже.

– Давай все-таки поищем какой-нибудь бар, где можно получить приличную выпивку.

Я быстро оделся, и мы потихоньку выбрались из комнаты. Рейчел предварительно выглянула в коридор и убедилась, что Бэкус с Торсоном не рыщут поблизости и путь свободен. По дороге мы не встретили ни единой живой души и, благополучно миновав вестибюль, вышли на улицу. Здесь было пустынно и темно, и мы медленно двинулись к бульвару Сансет.

– Ты не забыла свой пистолет? – полушутя спросил я.

– Я всегда ношу его с собой, – серьезно ответила Рейчел. – Кроме того, здесь полно наших людей. Они наверняка видели, как мы вышли из отеля.

– В самом деле? А я думал, что они охраняют Томаса.

– Так оно и есть. Просто оперативник должен каждую минуту иметь представление о том, что делается на улице, за которой он наблюдает. Если только он хороший оперативник.

Я повернулся и сделал несколько шагов в обратном направлении, где в темноте горела зеленая неоновая вывеска «Марка Твена». Мне казалось, что я очень внимательно осмотрел пустынную улицу и припаркованные по обеим сторонам машины, но ни одного наблюдателя я не заметил.

– Сколько их здесь?

– Должно быть пятеро. Двое пеших агентов на постоянных постах, двое в стоящей машине, и один – в движущейся. Он патрулирует квартал.

Я развернулся в обратном направлении и поднял воротник куртки: снаружи оказалось намного прохладнее, чем я ожидал. Наше дыхание вырывалось облачками пара, который быстро таял в свете редких фонарей.

Когда мы выбрались на бульвар, я поглядел по сторонам и заметил неоновую вывеску в одном квартале от перекрестка. Бар назывался «Кот и скрипка», и я указал на него Рейчел. Она молча кивнула и решительно зашагала туда. Никто из нас не произнес ни слова до тех пор, пока мы не оказались перед высокой кирпичной аркой, на которой и была установлена привлекшая мое внимание вывеска.

Арка привела нас в небольшой палисадник, где под ярко-зелеными парусиновыми зонтиками стояло несколько столиков. Все они были пусты, зато в глубине двора мы заметили освещенные окна бара: внутри наверняка было тепло и уютно. Несмотря на наплыв посетителей, мы сразу нашли свободную кабинку, расположенную напротив уголка для игры в дартс, и сели.

Бар был оформлен с претензией на английский паб. Подошла официантка, и Рейчел предложила мне выбирать, сказав, что полагается на мой вкус. Я заказал два «желто-черных» пивных коктейля.

В ожидании, пока нам подадут бокалы, мы немного поболтали, оглядывая зал. Потом коктейль принесли, мы чокнулись и стали пить. Я исподволь наблюдал за Рейчел, уверенный, что она никогда не пробовала ничего подобного.

– Пиво «Харп» тяжелее, – пояснил я, – поэтому оно остается на дне и не смешивается с «Гиннессом».

Рейчел улыбнулась:

– Когда ты заказал «желто-черное», я подумала, что это какой-нибудь особенный журналистский ёрш. Довольно приятная смесь, только очень крепкая.

– Ирландцы, надо отдать им должное, умеют делать пиво. Англичанам есть чему у них поучиться.

– Еще одна порция такого коктейля, и тебе придется пойти за подмогой, чтобы меня доставили обратно.

– Сомневаюсь.

Некоторое время мы хранили молчание, но в нем не было ни капли отчуждения, а только взаимопонимание и тепло.

– Твое настоящее имя – Джон?

– Да.

– Если не ошибаюсь, Шон – это ведь ирландский вариант Джона?

– Не ирландский, а шотландский. Мы были близнецами, вот родители и решили… вернее, это мама придумала.

– По-моему, очень оригинально.

Я сделал еще несколько глотков и решил, что настал подходящий момент задать несколько вопросов о деле.

– Расскажи мне про Глэддена.

– Мы еще ничего о нем не знаем.

– Но ты же когда-то встречалась с этим типом, допрашивала его. Мне кажется, ты должна была интуитивно понять, что он собой представляет.