Подвал - [47]

Вчерашние события казались дурным сном. Неужели это действительно случилось? Если думать о чем-то долго-долго, оно начинает казаться нереальным. Особенно если это что-то страшное — просто невозможно поверить, что такое может быть на самом деле. Я знала, надо чем-то заняться, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, но сил не было. Мою душу постепенно наполняла пустота. Саммер исчезала, а я цеплялась за эту беззаботную, упрямую девочку-подростка, не хотела отпускать ее. Не хотела превращаться в Лилию!

По коже пошли мурашки, тело содрогнулось от отвращения. Я вскочила с постели, схватила полотенце и одежду.

— Я в душ, — пробормотала я.

— Давай, — отозвалась Роза с дивана, где читала книжку.

Я включила горячую воду, села на пол и стала ждать, когда сольется холодная. Почувствую я себя когда-нибудь чистой? Не думай об этом… Саммер. Сняв пижаму, шагнула под душ. Вода обожгла кожу. Я стиснула зубы, положила руки на стену и попыталась вонзить в нее коротко остриженные ногти. Вода невыносимо горяча. Казалось, все тело облепили разъяренные пчелы, но я не двигалась.

Вся красная, я вышла из-под душа и осторожно завернулась в полотенце. Кожу саднило, места, соприкасавшиеся с мягкой тканью, болели особенно сильно — так, что на глаза наворачивались слезы. Зеркало на стене рядом с душем запотело. Хорошо, что я не вижу себя в нем. Раньше мои соседки по подвалу, без конца принимающие душ, казались мне ненормальными. Но теперь я подумала: может, это потому, что они просто чувствуют себя грязными.

Из вещей более-менее моего размера здесь были только белые хлопчатобумажные брюки и тонкий светло-зеленый топик с длинными рукавами. Я расчесала волосы щеткой — от корней до концов, и так сто взмахов. Этому меня еще в детстве научила мама. Для меня это была игра: я громко и радостно выкрикивала числа. Как же хочется вернуться в детство — туда, где, сидя на коленях у отца, я расчесывала свои влажные волосы.

— Лилия, у тебя все нормально? — спросила Роза, когда я вышла из ванной. Я кивнула, хотя чувствовала себя не нормально, а совсем наоборот.

Роза поднялась с дивана, мы с Мак на него сели. У меня было подозрение, что на определенные темы Мак не хочет говорить при Розе, но я не понимала, то ли она не доверяет ей, то ли не хочет огорчать.

— Это пройдет, точно тебе говорю.

— Пройдет?

— Будешь чувствовать себя иначе. Станет… терпимо. Мне это тоже противно, Лилия. Сейчас надо просто придумать, на чем сосредоточиться. — Честное слово, я пыталась. — Я, например, мечтаю о том, какой мне хотелось бы сделать свою жизнь, и на эти несколько минут я — в другом мире, — она улыбнулась своим мыслям.

— И какой бы ты хотела сделать свою жизнь?

— Счастливой, — просто ответила она. — Представляю себе, что живу в красивом маленьком домике. Его стены увиты плющом. И сад такой же красивый, в нем клумбы с яркими цветами. Еще есть овощные грядки. Мой муж — хороший человек, он много работает, чтобы его семья ни в чем не нуждалась, а я сижу дома с нашими детьми. Представляю себе, как буду носить беременности, как будут выглядеть наши дети и семейные торжества, как мы будем играть в саду. И мы счастливы, знаешь? Действительно счастливы.

Я слабо улыбнулась.

— Да, красивая мечта. — Я сама раньше мечтала о том, чтобы жить в Лондоне, в огромной квартире, получать большую зарплату и чтобы вокруг было много коктейль-баров. Сейчас я бы согласилась на что угодно, даже на картонную коробку, лишь бы выйти из этого подвала.

— Ты знаешь, это глупо, но домик и семья, — сказала Мак, — это все, что мне надо. Никогда не хотела ничего иного.

Я покачала головой.

— Это не глупо. Все это еще может у тебя появиться. — Надо только отсюда выбраться. Мак мечтает о счастливой жизни, но заставит ли ее эта мечта помочь мне? С ее помощью я бы могла что-то сделать с Клевером. И Фиалка, без сомнения, приняла бы в этом участие.

Мак вздохнула и покачала головой.

— Не может, Лилия. Это всего лишь мечта. Хочешь еще чаю? — Прежде чем я успела ответить, она подошла к электрочайнику. Кипящая вода. Мы могли бы ошпарить его кипящей водой.

— Лилия, тебе положить третий кусок сахара?

С какой стати она предлагает мне третий кусок сахара? Я нахмурилась.

— Нет, спасибо.

Мак улыбнулась и стала заваривать чай. Ей бы заваривать чай для мужа и разливать по стаканам сок для детей. Она заслуживает такой жизни. Я откинулась на спинку дивана и впервые осознала, что не только я здесь страдаю. Когда Клевер похитил Розу и Мак, у них не было семей, но это не значит, что они не мечтали их завести. Они могли бы завести их сейчас, если бы не сидели в подвале.

Передо мной появились чай и тост. Свежий ли это тост или оставшийся от завтрака? Впрочем, неважно.

— Спасибо, — я откусила кусочек, но желудок не принимал пищу, меня затошнило. Я слишком отвратительно себя чувствовала, чтобы есть.

Новая Фиалка открыла дверь спальни и с опаской, лихорадочно осматриваясь, вышла в главную комнату.

— Все нормально, — прошептала я. Боже мой, я уже веду себя как Роза и Мак, даю новой девушке ложную надежду. Фиалка подошла к дивану и села на его подлокотник.

— Она еще не сказала ни слова, — шепнула Мак мне на ухо, — не хочет говорить с нами, не хочет нас слушать. —