Подруги - [20]
— Да? — просиял Юрка. — Что же ты сразу не сказала? Тогда приходи к пяти в клуб, мы еще раз прогоним постановку, чтоб без осечки было. Договорились?
— Конечно, — скупо улыбнулась Лена, развязывая на халате пояс.
Как видно, у Ивашкина гора упала с плеч, но тут же нахлынули другие заботы, и он стремглав бросился к обрыву, с ловкостью кошки взобрался наверх и исчез с глаз.
Осипов поправил фуражку, вежливо произнес:
— Поздравляю вас, Лена, с праздником…
— А вы, кажется, гуляете? Завидую вам, — без обычной усмешки ответила Лена, так что нельзя было понять, шутит она или говорит серьезно.
— Что вы, Лена! — шутливо-обиженно возразил Осипов, однако не сумел скрыть смущения. — Сев же в разгаре, туда-сюда, вздохнуть некогда. Вот только на минутку зашли вас поздравить.
— Спасибо, — чуть приметно кивнула она и ушла в помещение, чтобы повесить халат.
Лицо Осипова вытянулось. Володя нетерпеливо сказал:
— Подожди, они сейчас выйдут.
— По-твоему, она заметила, а? — с беспокойством спросил Осипов.
— Не слепая. Да и разит от нас за версту.
— Брось. Я абсолютно трезвый. Да и какое это имеет значение?
— Для меня — никакого. Подумаешь! Плевать мне на их мнение.
Володя и в самом деле сплюнул, раздраженный неизвестно чем — то ли обвинениями Ивашкина, то ли упрямством Осипова. Он поднял с земли обломанный прутик и, постегивая им по сапогу, медленно зашагал к обрыву, к лесенке, ведущей вверх. Осипов продолжал нерешительно топтаться возле тамбура.
Девушки вышли минут через десять. Лена и Верочка были в легких ситцевых платьях, в одинаковых косынках, в туфлях на босу ногу. Аня Шустикова все еще не могла решиться сменить сапоги, на плечах у нее небрежно болталась поношенная жакетка.
Лицо Верочки выглядело расстроенным, Лена казалась усталой, но, как всегда, спокойной и рассудительной. Только что у них состоялся такой разговор:
— Неужели ты сыграешь, Лена?
— Ну и сыграю, что ж такого?
— Но ведь ты никогда не выступала…
— А сегодня выступлю.
— Это же просто ужас, что Катя сделала. А может, с ней случилось что-нибудь?
— Да уж наверно случилось, — невесело усмехнулась Лена.
Осипов был поражен весенним видом девушек, особенно Лены — такой он ее еще не видел. Платье почти насквозь просвечивало в солнечных лучах, облегая ее чуть полнеющую фигуру, тонкие губы показались Осипову не менее яркими, чем тогда, когда Лена красила их, только темные глубокие глаза оставались по-прежнему холодно-насмешливыми, несмотря на усталость, на солнце, на праздничный день.
— Дорогие наши труженицы и патриотки, позвольте вас поздравить с праздником! — торжественно и восхищенно заговорил Осипов, испытывая необычайный прилив чувств, хотя вызваны они были лишь присутствием Лены. — Хочу сделать для вас приятное: избавить от вечерней дойки. Как? Очень просто: уговорю двух-трех старушек, им же все равно в клуб не идти, а подоить они сумеют на совесть. Положитесь на меня, девчата, и все будет в порядке.
— Вот хорошо было бы, — вздохнула Аня. — Пропадет же вечер…
— Ни в коем случае, — горячо сказала Верочка. — Как же это так: мы будем гулять, а кто-то за нас работать? И не стыдно тебе, Аня?
— Катя же гуляет, — невинно опуская глаза, возразила Аня.
— И кроме того, Лена должна выступать, — вставил Осипов.
— Все равно, — упрямо мотнула головой Верочка. — Лену мы сами заменим, да и Катя… — Она вдруг заметила Володю, на мгновение остановилась и, словно испугавшись, что он сейчас исчезнет, бросилась к нему.
— Вот это да-а… — изумленно и не без зависти протянул Осипов. — Значит, у них это, так сказать… — И он вопросительно посмотрел на Лену.
— Ничего это не значит, товарищ Осипов, — сухо проговорила Лена и поспешила добавить: — А со старушками у вас ничего не выйдет.
— Напрасно, напрасно, — посочувствовал он. — Ничего в этом предосудительного нет, зря Верочка упрямится… Но вам же все равно придется выступать.
— Конечно, если Катя не придет.
— А вам бы не хотелось сегодня побывать в поселке?
— Нет. Какая разница — что там, что здесь?
— Но, может быть… — Осипов смотрел ей прямо в глаза, затаив дыхание, но Лена спокойно ответила:
— Нет, в поселке мне делать нечего. Скажите, есть тут другая тропка наверх?
— Ясное дело, есть, — радостно сказал Осипов. — Пойдемте, покажу…
Володя, завидев Верочку, в первую минуту хотел вернуться и вместе с Алексеем проводить девушек, но потом раздумал. Помахивая хворостинкой и изредка незаметно оглядываясь, он не спеша поднимался со ступеньки на ступеньку, пока не услышал за спиной такой знакомый голос:
— Володя, подожди!
Он вздрогнул, постоял с секунду, не оборачиваясь, и сел там, где настиг его Верочкин оклик.
Верочка опустилась рядом с Володей.
— Ты чего? Платье-то измяла, видишь… — несколько растерянно проговорил он, уступая свое более удобное место.
Она машинально выправила платье, прикрыв оголенные колени, переведя дыхание, заговорила:
— Слыхал, что наша Катя учудила?
— Ну слышал. Ты же ее нахваливала…
— Она хорошая, Катя, ты не думай, только взбалмошная. Ну где она может быть? Поехала на день, и вот третий день нету. Это же пятно на всех на нас, понимаешь? Вот я и подумала… — Верочка ухватилась за Володин рукав, почувствовала запах водки, поморщилась, но рукав не выпустила, сказала умоляюще: — Володя, съезди ты на велосипеде в поселок, разузнай, где она. Не верю я, что Катя заболела, а если и заболела, нам тем более надо это знать. Чтоб люди худое не думали, понимаешь? А то вон Юрка бог знает что о ней да и о нас думает…
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922 г. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Документальное повествование о жизненном пути Генерального конструктора авиационных моторов Аркадия Дмитриевича Швецова.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Основу новой книги известного прозаика, лауреата Государственной премии РСФСР имени М. Горького Анатолия Ткаченко составил роман «Воитель», повествующий о человеке редкого характера, сельском подвижнике. Действие романа происходит на Дальнем Востоке, в одном из амурских сел. Главный врач сельской больницы Яропольцев избирается председателем сельсовета и начинает борьбу с директором-рыбозавода за сокращение вылова лососевых, запасы которых сильно подорваны завышенными планами. Немало неприятностей пришлось пережить Яропольцеву, вплоть до «организованного» исключения из партии.
В сатирическом романе автор высмеивает невежество, семейственность, штурмовщину и карьеризм. В образе незадачливого руководителя комбината бытовых услуг, а затем промкомбината — незаменимого директора Ибрахана и его компании — обличается очковтирательство, показуха и другие отрицательные явления. По оценке большого советского сатирика Леонида Ленча, «роман этот привлекателен своим национальным колоритом, свежестью юмористических красок, великолепием комического сюжета».