«Подлинные имена» и выход за пределы киберпространства - [34]
Таковы способы представления прогресса, которые отражают два разных отношения к вызванным технологиями переменам. Оба имеют право на существование. Как инженер, я больше склонен к экстраполяции. Я не только верю в прогресс, но и активно в нем участвую. Как инженеру, мне нравится полулогарифмическая шкала. При этом, как отец, гражданин, педагог и ученик, я являюсь не только участником, но и объектом перемен. И, как объект и наблюдатель, я прекрасно понимаю, что происходит нечто феноменальное. Экспоненциальный взрыв означает, что мы живем в особенное и решающее время. Мы меняемся.
Этот век, на пятьдесят лет назад и пятьдесят лет вперед, – редчайший исторический момент, когда человечество переходит от одного общественного строя к другому. Пользуясь физической аналогией, мы находимся в середине переходной фазы, между двумя стабильными состояниями. Катализатором трансформации служат технологии. Это такой самоускоряющийся двигатель перемен, когда каждое новое улучшение создает новые возможности для улучшений. Более совершенные машины позволяют создавать еще более совершенные машины. Более быстрые компьютеры влекут за собой разработку еще более быстрых компьютеров, причем более быстрыми темпами.
Переменам далеко не всегда присуще это свойство. На протяжении большей части истории люди могли не сомневаться, что жизнь их внуков будет мало отличаться от их собственной. Родители по большей части представляли себе, чему учить детей. Строить планы на будущее было гораздо проще. Архитекторы проектировали храмы, которые затем строились веками. Фермеры высаживали желуди, чтобы их потомки могли отдохнуть под тенью дубов. Сегодня приниматься за проект, на который потребуется пара столетий, по меньшей мере странно. Планы на год вперед сегодня считаются «долгосрочными».
Чем объяснить такую близорукость? Ведь мы так же печемся о наших потомках, как и наши предки. Проблема в том, что мы больше не в состоянии представить себе их будущее. При таком бешеном темпе технологического прогресса мы просто не успеваем понять, что за мир оставляем своим детям. Кому из нас сейчас придет в голову посадить желудь и рассчитывать на то, что под ним станут отдыхать наши дети? Или что они вообще этого захотят? Мир слишком быстро меняется. Люди переезжают, меняются их потребности. Многие наши современники занимаются работой, которую их родители и представить себе не могли. Целые отрасли – да что говорить, целые страны – исчезают в одночасье.
Вся эта неразбериха – состояние вполне понятное, даже нормальное, если принять во внимание, что мы находимся в центре трансформации из одного типа общества в другое. Мы и не должны представлять себе, чем будут заниматься наши дети, равно как охотники-собиратели не могли представить будни фермера или доиндустриальный фермер – жизнь заводского рабочего. Единственное, на что мы можем надеяться, – это понять, насколько хорошо то, что мы оставляем в наследство.
Так во что же превращается человек? Определенно в нечто более взаимосвязанное, более взаимозависимое. Очень мало кто способен сегодня выжить, не являясь частью сообщества. Никакой город не может долго продержаться без постоянной подпитки извне от линий электропередачи, каналов водоснабжения, поставок продовольствия и источников информации. Крайне мало стран в состоянии обеспечивать достойный уровень жизни населения без внешней торговли. Технологическая паутина сплетает нас вместе, одновременно толкая во все большую зависимость друг от друга.
По мере того как люди теснее связываются между собой, они все больше привязываются к своим творениям. Каждый раз при взгляде на рабочего у станка, скрипача со скрипкой, ребенка за компьютером я невольно поражаюсь тому, насколько неотделимы мы от технологий. Контактные линзы и кардиостимуляторы стали для нас такой же органичной частью, как волосы и зубы. А скоро рекомбинантная биотехнология окончательно сотрет всякие границы между нами и устройствами.
В 1851 году Натаниель Готорн писал: «Правда ли – или мне привиделось, – что электричество связало физический мир в гигантский нерв, пульсирующий на сотни километров в одно мгновение? Земной шар теперь как голова, мозг, чувствующий разум!». Сейчас, более века спустя мы можем воочию лицезреть это явление. Мировой коллективный разум, биологический и электронный, принимает множество экономических решений. Цены на товары и темпы роста мировых рынков уже определяются совместно людьми и машинами, объединенными в сеть, понять которую не под силу ни одному отдельному человеку. Телефонные системы и Интернет сократили расстояния, буквально «пульсируя на сотни километров в одно мгновение».
Существуют и другие, менее явные признаки того, что мы становимся частью некоего единого симбиоза. Очевидно, что на работе мы становимся все более узкими специалистами, однако и в повседневной жизни наша деятельность становится узконаправленной.
Мы дробим наш день на определенные занятия. Мы поочередно работаем или играем, занимаемся спортом или отдыхаем, учим или учимся. Мы четко разграничили искусство, науки, политику и религию. В прошлом человек смешивал эти понятия, одновременно работая, играя, обучая и обучаясь. Этот тип человека постепенно отходит в прошлое. Интеграция требует однозначности. Подобно тому, как любая отдельная клетка в нашем организме имеет свою конкретную функцию и время действия, так и мы все больше зацикливаемся на наших ролях. На ранних стадиях клетка способна непрерывно чувствовать, двигаться, переваривать и размножаться, однако такой самодостаточной клетке не место в большом и сложном организме.
Создание интеллекта, превосходящего человеческий, произойдет в ближайшие тридцать лет. …Это та самая точка, где наши прежние модели перестают работать, и в свои права вступает новая реальность. Как приближение Сингулярности повлияет на человеческое мировоззрение? И что случится в течение пары месяцев (или пары дней) после этого? В моем распоряжении есть только аналогия, на которую я могу указать: возникновение человечества. Мы окажемся в постчеловеческой эпохе…– это цитата из программной статьи Вернора Винджа «Грядущая технологическая сингулярность», одной из самых часто упоминаемых работ об искусственном интеллекте за последние 25 лет.
«Глубина в небе» в чем-то продолжает, а в чем-то и предваряет «Пламя над бездной», книгу-сенсацию, удостоенную премии Хьюго и признанную наиболее значительным произведением 90-х годов ХХ века в жанре космической саги.Над вселенной может пролететь тысячелетие, но приключения Фама Нювена, легендарного героя Людского Космоса, не заканчиваются – ибо время над ним не властно!Данный роман также удостоился премии Хьюго в 2000 году.
Вернор Виндж — один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много — романы «Мир Гримма», «Острие», «Пламя над бездной», «Глубина в небе» и цикл «Сквозь время», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Сквозь время» занимает среди написанного Винджем особое место. Это — романы об абсолютной власти, которая развращает абсолютно. Роман о «войне за свободу и независимость». Только — что такое свобода и что такое независимость? Это — будущее, продуманное до последней мелочи, и научная в лучшем смысле слова фантастика, слитая воедино с футуристическим триллером.
Спустя почти двадцать лет Вернор Виндж создал продолжение своего незабываемого шедевра «Пламя над бездной». А на планете Когтей прошло десять лет со дня катастрофы, которая уничтожила человечество наряду с неисчислимым множеством иных разумных рас Запределья, загнав маленькую горстку людей и парочку мыслящих кораллов-наездников в диковатый мир стайных разумов. К моменту появления людей цивилизация Когтей примерно соответствовала Средневековью Старой Земли. На помощь кораблю Высокой Лаборатории, в последнем отчаянном рывке спасшему более сотни человеческих детей от Погибели, пришел экипаж «Внеполосного-II», корабля из верхних Зон Мысли.
Вернор Виндж – один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много – романы «Мир Гримма» и «Острие» и цикл «Сквозь настоящее», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Пламя над бездной» занимает среди написанного Винджем особое место. Это – роман-сенсация, роман, который сразу же после публикации был удостоен премии «Хьюго» и признан наиболее значительным произведением 90-х годов в жанре космической саги.
«Пламя над бездной».«Глубина в небе».И теперь – «Дети Неба».Научно-фантастическая сага, самое популярное детище Винджа, произведение, открывшее новые горизонты в жанре НФ и до сих порождающее бесчисленные дискуссии. Им восхищаются лучшие фантасты современности – Грег Бир и Дэвид Брин. Его единогласно сравнивают с легендарным циклом «Гиперион» Дэна Симмонса.Но теперь соратнице и возлюбленной Фама Нювена предстоят новые, смертельно опасные приключения на планете Стальных Когтей.Начинается противостояние обязательств и стремлений, доверия и обмана, великих страстей и мелких расчетов.А над планетой дамокловым мечом нависает флот вернувшейся Погибели…
Зелено-голубая планета очень напоминала Землю, но можно было предположить, что ее флора и фауна таят немало сюрпризов. На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
«Миф о Сизифе» — философское эссе, в котором автор представляет бессмысленный и бесконечный труд Сизифа как метафору современного общества. Зачем мы работаем каждый день? Кому это нужно? Ежедневный поход на службу — такая же по существу абсурдная работа, как и постоянная попытка поднять камень на гору, с которой он все равно скатится вниз.
«Волшебная гора» – туберкулезный санаторий в Швейцарских Альпах. Его обитатели вынуждены находиться здесь годами, общаясь с внешним миром лишь редкими письмами и телеграммами. Здесь время течет незаметно, жизнь и смерть утрачивают смысл, а мельчайшие нюансы человеческих отношений, напротив, приобретают болезненную остроту и значимость. Любовь, веселье, дружба, вражда, ревность для обитателей санатория словно отмечены тенью небытия… Эта история имеет множество возможных прочтений – мощнейшее философское исследование жизненных основ, тонкий психологический анализ разных типов человеческого характера, отношений, погружение в историю культуры, религии и в историю вообще – Манн изобразил общество в канун Первой мировой войны.
Книга-явление. Книга-головоломка. Книга-лабиринт. Роман, который заставляет читателя погрузиться в почти мистический мир Барселоны и перемещает его в совершенно иную систему координат. Читателю предстоит вместе с главным героем встретить зловещих незнакомцев, понять и полюбить прекрасных и загадочных женщин, бродить по мрачным лабиринтам прошлого, и главное – раскрыть тайну книги, которая непостижимым образом изменяет жизнь тех, кто к ней прикасается.
Два полных авторских сборника – «Приключения Шерлока Холмса» и «Возвращение Шерлока Холмса». Здесь будут жених, опасающийся мести бывшей возлюбленной, и невеста, брошенная в день венчания; загадочные апельсиновые зернышки и тайный код пляшущих человечков, смертоносный китобойный гарпун и рождественский гусь с сюрпризом… Но главное – главное, что здесь будет, – это удивительная атмосфера старой доброй Англии со всеми ее красками, запахами и звуками. И даже если вы знаете наизусть все истории о знаменитом дуэте, вы все равно не сможете отказать себе в удовольствии в который раз открыть книгу, а вместе с ней – и знакомую дверь на Бейкер-стрит, 221-b.