Поддельные шедевры - [8]
- Тринадцать девятьсот!
- Тринадцать девятьсот десять!
Атмосфера накалилась предельно: чувствовалось, что оба соперника уже перешли критическую черту, и один из них вот-вот отступится.
- Тринадцать девятьсот двенадцать!
- Тринадцать тысяч девятьсот двенадцать франков. Кто больше, господа? Тринадцать тысяч девятьсот двенадцать франков. Раз… Два… Три…!
Стук молотка аукциониста прозвучал в полной тишине.
- Продано!
Барон де Трикети торопливо вышел из зала. Он даже не скрывал, что сильно раздосадован неудачей. Генеральный директор Императорских музеев граф де Ньеверкерк мог быть довольным: Лувр обогатился еще одним первоклассным произведением итальянского искусства.
- Номер 237. «Мадонна с младенцем». Картина исполнена темперой на доске. Работа итальянского художника…
Но уже мало кто слушал аукциониста. Распродажа подходила к концу, все самое интересное было продано, и большинство публики двинулось к выходу.
Через некоторое время «Джироламо Бенивьени» был выставлен в одном из парадных залов Лувра, рядом с произведениями крупнейших мастеров итальянской скульптуры эпохи Возрождения. Новое приобретение музея имело громадный успех у публики. В том, что это действительно подлинная оригинальная работа выдающегося, увы! неизвестного мастера XV - XVI веков, не возникало ни малейшего сомнения. Многие знатоки и любители искусства познакомились с портретом Бенивьени еще в доме де Ноливо, широко открытом для художественного и артистического Парижа, или же летом прошлого, 1865 года на выставке старинного искусства во Дворце промышленности. Установленный на самом почетном месте, посередине большого зала, бюст привлекал к себе всеобщее внимание. Рецензенты парижских газет и журналов были единодушны в похвалах. Известный историк искусства Ренессанса Поль Манц поместил в «Gazette des beaux arts» пространный отзыв о выставке, на которой он особо выделил портрет флорентийского поэта, как произведение несомненной подлинности и высоких художественных достоинств. Иностранные журналы и, в частности, немецкий «Zeitschrift fur bildende Kunst» опубликовали сообщения своих парижских корреспондентов и фотографии скульптуры. Успех портрета еще более упрочил известность де Ноливо как антиквара безупречной репутации и собирателя с точным глазом и интуицией истинного знатока. Многие строили догадки относительно возможного автора «Бенивьени». Назывались имена едва ли не всех крупных итальянских ваятелей XV века - Донателло и Вероккио, Мино да Фьезоле и Антонио Росселлино. Но на портрете изображен пожилой человек, а все эти художники умерли значительно раньше, чем Бенивьени достиг хотя бы пятидесяти лет. Поль Манц называл имя живописца Лоренцо ди Креди, дружившего, по свидетельству одного из биографов художника, с Бенивьени. Однако нет никаких данных, что этот бюст исполнил именно он, да и вообще неизвестно, занимался ли он когда-нибудь скульптурой. Лоренцо ди Креди, правда, исполнил живописный портрет своего ученого друга, но где сейчас портрет - неизвестно, и о нем мы знаем только по литературным источникам. Решение вопроса затруднялось и тем, что до нашего времени не дошло ни одного изображения Бенивьени: как поэт и философ он не принадлежал к звездам первой величины, и имя его еще при жизни затерялось среди громких имен более знаменитых современников.
После первых недель шумного успеха «Бенивьени» наступило некоторое отрезвление.
Трудно сказать, кто первый пустил этот тревожный слух. Казалось бы, не было к этому никаких поводов, а слухи между тем ширились и проникали далеко за границы узкого круга искусствоведов и музейных работников. Все больше людей начали поговаривать о том, что «Портрет Бенивьени» - фальшивка. Кое-кто уже начал злорадно посмеиваться над конфузом, грозящим знатокам.
А вскоре эти слухи обрели под собой весьма прочное основание. В декабре 1867 года в «Chronique des Arts» появилось сообщение из Флоренции: антиквар Джованни Фреппа заверяет, что бюст Бенивьени исполнен по его заказу в 1864 году итальянским скульптором Джованни Бастианини и что он, Фреппа, заплатил ему за работу 350 франков. Моделью послужил рабочий табачной фабрики Джузеппе Бонаюти. При продаже скульптуры г-ну де Ноливо антиквар, якобы, и не пытался убедить покупателя, что это скульптура XV века; хотя с другой стороны и не сказал ничего о ее подлинном авторе.
Бастианини? Но кто такой Бастианини? И вообще при чем он, если этому бюсту уже триста с лишним лет и за него уплачено почти четырнадцать тысяч франков?!
Пусть говорят, что хотят, но честь мундира превыше всего. Граф де Ньеверкерк высокомерно заявил, что утверждение синьора Фреп-пы - ложь и злобная клевета итальянских националистов. Они, видите ли, не хотят смириться с очевидным фактом: выдающимся памятником итальянского искусства владеет французский музей.
Журналисты охотно подхватили эту удобную версию и на все лады начали трубить, что выпад Фреппа не что иное как хитрая интрига и акт мести итальянских торговцев древностями. Дескать, де Ноливо обещал при перепродаже «Бенивьени» доплатить Фреппа тысячу франков, но не сдержал слова, а тот и озлился. Правда, «Gazette des beaux arts» осторожно обмолвилась, что слова флорентийского антиквара заслуживают если не полного доверия, то во всяком случае проверки. Но большинство пребывало в уверенности, что портрет Джироламо Бенивьени исполнен рукой выдающегося скульптора эпохи итальянского Возрождения.
