Под миртами Италии прекрасной - [10]

); он жил в среде постоянно заседавшей академии, состоявшей из антикваров, востоковедов и ученых Рима…» В статье отмечается и успех дипломатической деятельности русского посла в католическом Риме. Эти похвалы не случайны. Как и Стендаль, Италинский с сочувствием относился к борьбе итальянских патриотов за свободу своей родины. Что касается описания внешности Италинского, то оно вполне соответствует его портретам, один из которых нарисован Кипренским, другой высечен из мрамора Гальбергом. Впрочем, эрудиция — эрудицией, а чиновник остается чиновником. В архиве министерства иностранных дел есть донесение Италинского, настаивающего на отзыве Кипренского из Италии (сообщил мне историк М. Додолев).

Но не только об Италинском думал я в ту минуту. Уже давно возникшее сомнение, постепенно переросшее в убеждение, что Корсаков (православный) не мог быть похоронен в ограде католической церкви, находило здесь еще одно подтверждение. Ломоносов умер во Флоренции. Италинский — в Риме. Но оба похоронены в Ливорно. Очевидно, в то время это греческое кладбище было единственным, по крайней мере в центральной Италии, где похороны совершались по православному обряду. А что если и Корсаков?..

Жаркое средиземноморское солнце уже давно перевалило за полдень, но, казалось, не оставило намерения подпалить высохшую траву, густо присыпанную хвойными метелками кипарисов. Время было обеденное, и сопровождавшая нас женщина поглядывала на часы.

Начали с ряда, расположенного вдоль стены. Ведь Энгельгардт писал: «Близ церковной ограды».

Как и внутри церкви, здесь тоже встречались русские имена, но Корсакова среди них не было…

Оставались два последних ряда, за которыми лежала территория уже другого — голландского кладбища. На одном из стоящих почти вплотную к ограде памятников было начертано имя Корсакова. Но теперь, когда столь затянувшиеся поиски наконец завершились, в это трудно было поверить. Снова и снова перечитывал я короткие, сглаженные солнцем, ветром и дождями французские строки:

Здесь покоится прах

НИКОЛАЯ КАРСАКОВА,

скончавшегося во Флоренции

8 октября 1820 года.

Дата указана по новому стилю. В фамилии первая гласная — «а». Раньше часто говорили Карса́ков, хотя правильнее — Ко́рсаков, так же, как Римский-Ко́рсаков. Кстати, друг Пушкина и композитор принадлежали к одному роду, бравшему начало от чеха Жигмунда Корсака и его сына Венцеслава, приехавшего в русские земли в 1380 году. В XVII веке одна из ветвей этого рода, на основании того, что он происходит из страны, входившей в состав Священной Римской империи, получила право носить двойную фамилию: Римские-Корсаковы.

На памятнике поверх надписи детской рукой мелом были нарисованы смешные фигурки. Совсем как у Пушкина:

И пусть у гробового входа

Младая будет жизнь играть…

Но жена сторожа, смущенная тем, что мы можем принять это за проявление непочтительности к памяти покойного, крикнула своей дочурке, чтобы та мигом принесла ей смоченную губку, и принялась торопливо протирать мраморную поверхность.

Но где же эпитафия, сочиненная самим Корсаковым? Она, чуть измененная по сравнению с текстом в книге Гаевского, высечена по-русски внизу на задней стороне памятника:

Прохожий! Поспеши к стране

родной своей.

Ах! Грустно умереть

далеко от друзей.

Памятник по тем временам прост и скромен. Он не похож на гробницы с возлежащими фигурами в человеческий рост, каких немало и поблизости от него. На почти ушедшем в землю основании стоит блок белого мрамора. Единственные его украшения — две опоясывающие ленты орнамента да надставка в «греческом стиле». На лицевой ее стороне в полукруге изображена отлетающая бабочка, на задней — три перевязанных стебелька с маковыми головками — символы души и сна в мифологии древних.

Тому, кто поставил его, суждено было со временем ответить на вопрос Пушкина:

Кому ж из нас под старость день Лицея

Торжествовать придется одному?

и исполнить его предсказание:

Несчастный друг! средь новых поколений

Докучный гость и лишний, и чужой,

Он вспомнит нас и дни соединений,

Закрыв глаза дрожащею рукой…

После шестидесяти лет, проведенных на дипломатической службе, находясь в отставке, хотя и сохраняя должность члена Государственного совета, Александр Михайлович Горчаков умер в одиночестве 22 февраля 1883 года последним из двадцати девяти лицеистов первого выпуска. Теперь, когда следовало бы воздать должное и его памяти, выяснилось, что ни его могилы, ни самого кладбища под Ленинградом, на котором он был похоронен, не сохранилось.

…«Привет унылый»? Признаться, я ни разу не испытал уныния, стоя перед могилами друзей Пушкина, хотя они и были мне дороги. Конечно, теперь они дороги благодаря Пушкину, его поэзии. Ведь нас волнует уже не столько рассказ о кончине Корсакова, сколько посвященные его памяти стихи. Впрочем,

Два чувства дивно близки нам —

В них обретает сердце пищу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

Животворящая святыня!

Земля была б без них мертва,

Как……..пустыня

И как алтарь без божества.

ПЕРЕВОДЧИК ПУШКИНА ЧЕЗАРЕ БОЧЧЕЛЛА

Съезд общества дружбы «Италия — СССР» проходил в Сиене, сохранившей почти нетронутым старинный облик города раннего Возрождения. Правда, делегаты и приглашенные жили в новой гостинице, несколько в стороне от исторического центра. Но напротив нее стоял дом с прикрепленной к фасаду памятной доской, на которой начертаны относящиеся к нему строки из «Божественной комедии» Данте. Они напоминали о том, как получивший этот дом в наследство молодой человек XIII века за несколько дней и ночей прокутил с компанией приятелей свое состояние, за что вместе с ними и был отправлен поэтом в ад.