Побудь со мной - [65]

- Ди? С тобой все в порядке?

Слышать любимый взволнованный голос оказалось большим, чем она могла вынести.

- Нет, - приглушенно из-за поднятых ладоней сказала Диона. - Не уверена, что когда-нибудь буду в порядке.

Она ощутила руки Блейка на своих, он медленно притягивал ее к себе. Когда Блейк обнял ее, Диона не могла не заметить, как он напряжен.

- Конечно, будешь, - заверил любимый, целуя ее в висок. - Вернемся в постель, ты замерзла.

Неожиданно ей стало холодно - все ее обнаженное тело прочувствовало ночную прохладу. Вместе с Блейком Диона дошла до кровати, позволила ему уложить себя и укрыть одеялом. Он обошел вокруг, выключил лампу и лег рядом. Осторожно, словно стараясь не спугнуть, Блейк потянулся к ней и крепко прижал к себе.

- Я люблю тебя, - произнес он в темноте, и слова, вибрируя, отдались во всем теле. - Клянусь, Ди, я никогда больше не прикоснусь к тебе в гневе. Я слишком сильно люблю тебя, чтобы заставить вновь пройти через подобное.

Горячие слезы жгли ей веки. Как он мог извиняться за то, что на самом деле было ее собственной слабостью? Сколько времени пройдет, прежде чем он начнет негодовать из-за этого ее изъяна? Блейк не сможет вести себя с ней естественно, и напряжение проложит между ними пропасть. Нормальные пары спорят и кричат друг на друга, зная, что злость не разрушит их любовь. Блейк же, боясь очередной сцены, станет сдерживать себя. Возненавидит ли он ее из-за ощущения, что она ограничивает его? Блейк заслуживает кого-то цельного и такого же свободного, как и он сам.

- Наверное, мне лучше уехать, - выдавила Диона, ее голос дрожал, несмотря на все попытки заставить его звучать ровно.

Рука под ее головой напряглась, и Блейк приподнялся на локте, неясной тенью нависнув над Дионой.

- Нет, - твердо сказал он, переполненный уверенностью - уверенностью, к которой она стремилась, но не могла достичь. - Ты именно там, где должна быть. И никуда не поедешь. Мы собираемся пожениться, помнишь?

- Именно это я и пытаюсь объяснить, - запротестовала Диона. - Как ты сможешь вести хоть сколько-нибудь нормальную жизнь, если постоянно будешь следить за тем, что говоришь и делаешь? Ты возненавидишь меня, и я себя тоже!

- Ты волнуешься о пустяках! - отрезал Блейк. - Я никогда не возненавижу тебя, так что забудь об этом!

Резкость в его тоне полоснула по ней, словно бритва, и Диона замолчала, не понимая, как так случилось, что она поглупела настолько, чтобы действительно поверить в это - в то, что они смогут жить как все нормальные люди. Ей бы уже следовало выучить на зубок, что любви не суждено стать частью ее судьбы. Блейк не любит ее. И разве здравый смысл не кричал об этом с самого начала? Она вскружила ему голову. Причинами стали тот вызов, которым она для него была, и тепличная оранжерейная атмосфера, созданная напряженной программой восстановления. В оранжереях распускаются яркие цветы, но ей надо бы помнить, что такие растения не выживают в настоящем мире. Им требуется изоляция и защита, оказываясь в зачастую недружественной обычной среде, они сохнут и увядают.

Сила влюбленности Блейка уже слабеет. И убивает ее не влечение к другой женщине, как опасалась Диона, а ежедневное столкновение с реальной жизнью.

Глава 12

Знать, что это произойдет, - одно, а самой подготавливать неизбежное - совсем другое. Каждый раз, когда Диона ловила взгляд Блейка, задумчиво наблюдающего за ней, приходилось отворачиваться, чтобы скрыть боль, корчащую ее изнутри. Очевидно, он уже раскаивался в своем предложении руки и сердца, но гордость не позволяла ему отступить. Вероятно, Блейк так никогда и не попросит избавить его от обязательств, ей придется взять разрыв на себя. Диона ощущала, что он пока не готов признать свою ошибку, поэтому не пыталась что-либо предпринять, чтобы отменить помолвку немедленно. Когда настанет подходящий момент, она поймет и окончательно освободит Блейка.

Новый год прошел, затем, как и планировалось, Блейк начал трудиться полный день. Диона посмеялась над его постоянным стремлением вырваться из дома, и он стал возвращаться пораньше с портфелем, набитым бумагами. Диона поинтересовалась, не берет ли он работу на дом, чтобы иметь предлог запираться в кабинете и избегать ее компании, тогда труженик объяснил, что Ричард принял предложение отправиться в месячный отпуск, и она почувствовала себя виноватой. Блейк действительно оказался погребенным в документах, в отсутствии Ричарда приняв на себя дополнительную нагрузку.

Как-то ночью Блейк добрался до кровати уже после двенадцати и устало застонал, когда тело расслабилось от напряжения долгого дня. Диона повернулась и коснулась его щеки, проведя пальцами по коже и ощутив покалывание щетины.

- Хочешь массаж? - тихо предложила она.

- Если ты не против, - вздохнул он. - Шею и плечи постоянно сводит, потому что часами не разгибаюсь над столом. Боже мой, не удивительно, что у Ричарда с Сереной возникли проблемы: он два года пробыл на этой каторге, достаточно, чтобы любого свести с ума.

Блейк перевернулся на живот, и Диона, подтянув на бедра длинную ночную рубашку, оседлала его спину и подалась вперед, колдуя над натянутыми мышцами. Безжалостные пальцы зарылись в плоть, и он приглушенно вскрикнул от боли, а потом блаженно зарычал, когда мучившие узлы исчезли.