Побѣдители - [120]
Ник, как всегда невозможно обаятельный, улыбнулся польщенному Абрикосову, стоявшему поблизости.
– Ваше Величество, не скрою, собирался тоже затеять разговор, но отступлюсь. Эта картина должна висеть в исторических стенах. Если же госпожа Бегичева спросит чрезмерную для вас цену, мы, в Собрании, будем почтительнейше просить позволения преподнести картину Вашему Величеству по подписке.
Ну да, ну да, а еще в раме из якутских алмазов. Я проглотила смешок. Успех. Великолепный, безусловный успех.
– Как все трогательно, не правда ли?
У меня сложилось впечатление, что Костер излишне приложился к шампанскому – очень уж взбудораженный был у американца вид. Или просто царей никогда не видал вживе? Нам-то не привыкать стать, мы Высочайшим вниманием избалованы не только в столицах. Ник на подъем легок.
Филипп Орлов все еще стоял со мною рядом. И с каким-то странным вниманием глядел на Костера.
– Это наш гость из Соединенных Штатов, журналист и славист Юджин Костер. А это историк Филипп Орлов.
– Вот как, вы – американец? – Орлов словно бы немного удивился. – Тогда вам едва ли докучают с курьезным обстоятельством, что вертится у меня на языке. Но не примите за обиду, не могу удержаться. Вы просто удивительным образом похожи на одного из красных вождей.
– Как же его звали? – Костер нервно облизнул губы. От вида заострившегося языка, быстро скользнувшего меж мелкими белыми зубами, меня отчего-то передернуло. Я ощутила, будто мое сердце пару раз стукнуло как-то неровно.
– Сразу на этот вопрос не ответить, они ж все псевдонимы. Был такой, по прозвищу Киров. Повешен вместе с Лениным. Настоящая-то его фамилия была Костриков.
Костриков… Мое сердце продолжало сбоить, словно подавая мне сигналы… Костриков… Костер… Случайность?
Взгляд мой заметался по залу, разыскивая Романа. Только что он был справа от картины… Нет… Где же, Роман, где же ты?
– Догадалась? – Костер улыбнулся очень сладкой улыбкой. – Я ведь похож… на деда.
Мне попадалось это лицо, черно-белое, слишком округлое для того, чтобы попасть в красивые, но чрезмерная округлость была единственным его изъяном… Эти русые волосы, зачесанные назад… Попадалось, но нечасто. Не узнала. Внук? Но зачем он здесь? Что ему нужно?!
Мои глаза, наконец, нашли Романа. И, каким-то непостижимым, особым чутьем, он уловил мой взгляд. Не знаю, отчего я не крикнула, впрочем, было так шумно. Но кричать и не понадобилось. Я позвала его, и он услышал. Словно незримый телеграф соединил нас в многолюдстве. Я видела: он понял что-то, мною до конца не осознанное. Повелительно вскинул руку, призывая жандармов.
Подав сигнал, Роман стремительно двинулся к Государю, раздвигая толпу. Костер тоже метнулся к картине, в два шага поравнявшись с загораживающей ее корзиной орхидей. Счастье, что у него нет оружия! Что б там ни было, но оружия-то у него нет!
Двое полицейских бежало, пробиваясь к центру от дверей.
– Стойте все!! Хуже будет!
Костер запустил пальцы в цветочную корзину. И тут же, как мне помнилось, патетически указал в сторону Ника рукой. Рука же удлинилась совсем чуть-чуть, но маленький ее нарост поблескивал металлом.
Я не испугалась, со мною произошло что-то странное. Я словно раздвоилась. Мы с Романом будто сделались одним целым, я слышала стремительный ход его не успевающих воплощаться в слова мыслей, я всеми нервами ощутила концентрацию его физической воли. Я угадывала, я знала… Я свято знала сейчас, что Ник безопасен.
– …!!!!
Мерзкое слово87, которое во всю силу выкрикнул Костер, заполнило зал. Смрадный крик повис в воздухе, и только услышав это, я поверила, что не мучусь виденьями прошлого, что все происходит на самом деле.
Это был прыжок зверя, это был полет.
Оторвавшись от пола, Роман бросил себя между Государем и террористом.
Что-то хлопнуло, не очень громко. Роман чуть покачнулся, на его манишке выступило красное пятно. Яркое, но не ярче ягод клубники, что рассыпались по полу, выпавшие из чьей-то руки. И немногим больше, чем клубничная ягода. Его задело не очень сильно, он даже не остановился.
Бесконечный миг длился и длился, а у меня голове звенели намеренья Романа. Я знала, я знала, почему так, почему не иначе.
Стой враг хоть на три шага дальше, он разобрался бы по-другому. Он бросился бы на царя, сокрушая его на пол, прикрывая собой – и врагу бы он подставил тогда свою спину. Но… слишком близко! Сейчас Роман не рискнул даже закрывать Ника своим телом.
Нет! Угадав, просчитав, почуяв все в мановение ока, он швырнул себя навстречу врагу, принимая выстрел в грудь.
Не пуля нашла его, он нашел пулю, вложив все силы, чтобы сделать это как можно дальше от Государя.
Рана не страшная, нет, отчаянно думала я, ведь Роман не упал! По-прежнему находясь между Ником и Костером, он надвигался на последнего, надвигался молча и неотвратимо, невзирая на расплывающееся по крахмальной белизне красное пятно, а пистолет уже свистнул в воздухе, падая, выбитый Мишиным ударом в локоть, а двое жандармов уже висели на террористе, заламывая ему руки и швыряя на пол.
