По ту сторону - [24]

Последнее колесико встало на место. Даррен резко открыл глаза и выпрямился. Нужно было отвлечься. Он разбудил заснувший экран ноутбука и проверил время. Уже слишком поздно, чтобы самому куда-то идти и кого-то с собой звать. Не потому, что действительно слишком поздно — в больших городах не бывает слишком поздно, — а потому, что сам он не любил подрываться из дома посреди ночи. Поразмыслив немного над сложившейся этим вечером ситуацией, Даррен пришел к выводу, что лучший отдых — это полное отключение мозга и погружение в мир абсурда. Без дальнейших церемоний он принялся сооружать себе пристанище лени: включил телевизор, откопал в кухонном шкафу пачку достаточно свежих чипсов, перетащил ноутбук на журнальный столик у дивана в гостиной, а на сам диван наносил подушек с кровати и плед, с поисками которого пришлось повозиться. Плед этот стал подарком на рождество от Энни два года назад. По размерам он напоминал походную палатку и выкрашен был веселеньким праздничным узором со снежинками, снеговиками и прочими жизненно необходимыми для пледиков элементами. Вполне естественно, что в неживой интерьер, царивший в апартаментах Даррена, он не вписывался, и его пришлось спрятать в самый дальний угол гардероба. С тех пор счастливый обладатель и не вспомнил о нем ни разу, но сегодня его как будто осенило. Он неожиданно пришел к выводу, что без уродливого, на его взгляд, пледа ему никак не обойтись этим вечером.

Упаковавшись единолично в плед, который запросто мог выдержать шестерых, Даррен долго не мог обустроиться. Ноутбук он положил на живот, пульт — между боком и диванными подушками, а пачку чипсов поставил на пол, но почти сразу же отказался от этой идеи, потому что тянуться туда за ними было в высшей степени неудобно. Пришлось переложить их за ноутбук и опереть пакет на его открытую крышку. Однако на этом его душевные терзания не закончились, так как подушки лежали как-то не так. Как «так», Даррен не знал, а потому у него ушло добрых минут двадцать на то, чтобы уложить их до достижения максимального комфорта. Только после этого он успокоился и, найдя наименее раздражающую программу и убавив звук телевизора, принялся бороздить просторы портала, где был зарегистрирован и его блог.

Какой только ерунды в интернете не найдешь. Люди пишут обо всем подряд: пользователи, фотографирующие содержимое карманов незнакомцев; женщина, работающая проституткой и описывающая свой опыт; дневник наблюдений за птицами; блог с чужими, найденными в самых неожиданных местах, фотографиями; ну и конечно же десятки и сотни политических обзоров от диванных знатоков. И безусловно, всем им кажется, что их мнение единственно верное и чертовски важное, и важность эта измеряется в пределах целой нации. На исходе часа и пачки чипсов, Даррен наткнулся на музыкальный блог. Он не мог назвать себя меломаном, да и большим любителем музыки в целом, но написано было так душевно, что ему сразу же захотелось переслушать всех исполнителей, упомянутых на странице, и он начал расследование. Слушал все подряд — поп, рок, фолк, инди, трэп, совсем непонятные названия, — старался проникнуться каждым треком, но у него ровным счетом ничего не вышло. Пока динамики ревели басами каких-то непризнанных, по мнению автора блога, гениев, Даррен изо вех пытался понять, как же он так ничего не смыслит и почему и не идет в ногу со временем. Почувствовав себя старым и разочаровавшись в первую очередь в себе и в своих музыкальных пристрастиях, Даррен бросил попытки приобщиться к прекрасному. Однако это заставило его понять, как сильно засиделся он в своем панцире. Он ведь не имел ни малейшего представления о том, что творится за пределами его дома и ограниченного его же мыслями воображаемого мира. Ему ведь всего двадцать восемь, а он ни сном ни духом о современных тенденциях.

Несмотря на то, что он намеренно старался отгораживать себя от мировых проблем и глобальных бедствий, периодически чувство отчуждения и добровольной сепарации заставляло его окунуться в еще более невероятный, чем выдуманные, мир реальности. Тогда он целыми днями смотрел новостные каналы, или закупал кипу газет, или часами читал новостную ленту. Последним он и занялся в этот раз. Он читал о политических распрях, массовых убийствах и глобальном потеплении. О нескончаемой, заранее проигранной борьбе с коррупцией, новых смертельных вирусах и угрозе терроризма, исходящей со всех сторон, кроме их собственной. Все во всем друг друга винили, и никто ни за что не нес ответственность. Лишь иногда попадались заголовки гласящие о триумфальных возвращениях давно забытых артистов; прорывах в области медицины, еще немного приближающих нас к бессмертию; о спасенных жизнях и о спортивных победах. Но подобные новости были лишь крошечной каплей в огромном океане событий, омывающем планету. Казалось, что мир погружен в беспросветный хаос из ненависти, жестокости и обмана. Даррен отчаянно напомнил себе, что верить всему, что говорится в новостях, нельзя. Тут даже делить на два не поможет, разве что на десять. Даррен задумался над тем, какие новости читают люди в их газете, вернее журнале (ему все время приходилось себе напоминать). Когда он только начинал там работать, всегда старался целиком прочитать каждый выпуск. Ему казалось, что таким образом он проявляет уважение к коллегам и их непростому труду. В то время он и свою колонку перечитывал. Отчасти, но лишь отчасти, из тщеславия, а в основном все же, чтобы убедиться, что она действительно на месте, и узнать свои слова на бумаге, такой настоящей и материальной. Но чем больше он тратил интерес к миру за пределами его сознания, тем меньше его волновала и собственная работа, и уж тем более чужая. В итоге, чтение «