По большому счету - [103]
Мастер-Банк стал первым узелком, за который ухватилась Набиуллина. Еще несколько лет она будет тянуть эту ниточку с узелками. Банки станут падать как костяшки домино в годы ее руководства Центральным банком: почти шестьсот банков исчезнут за пять лет, множество окажутся санированы. Набиуллина будет резать банки жестко, не оглядываясь на владельцев и клиентов. Например, в 2016 году она отзовет лицензию у Внешпромбанка, входившего в топ-50 российских банков по размеру активов, где держали деньги госкорпорации и высокопоставленные чиновники[438]. А в 2018 году лишится лицензии банк «Объединенный финансовый капитал», крупнейшим акционером которого был однокурсник Владимира Путина Николай Егоров[439]. Тридцать миллиардов рублей, которые пришлось выплатить из фонда Агентства по страхованию вкладов (АСВ) из-за отзыва лицензии у Мастер-Банка, покажутся детским садом по сравнению с дальнейшими выплатами, когда станут отзывать лицензии у гораздо больших банков, например «Югра», Татфондбанка или Внешпромбанка. АСВ ежегодно будет платить сотни миллиардов рублей, за несколько лет руководства ЦБ Набиуллиной АСВ заплатит больше одного триллиона рублей[440]. А уж сколько денег ЦБ потратит на санацию крупнейших частных банков в 2017 году, и сказать страшно: почти один триллион рублей. Вот сколько ЦБ напечатал, чтобы рассчитаться с вкладчиками за исчезнувших банкиров.
С приходом Набиуллиной закончилась для банкиров вольница, эра накопления бизнеса, инфраструктуры и менеджерских решений. Она решила, что пришло время банкам зарабатывать репутацию и профессионализм. Набиуллина хозяйской рукой взялась наводить порядок в хаосе этой отрасли бизнеса. Она стала вытаскивать грязное белье банков. Взялась она наводить порядок несмотря на то, что процесс этот – больной и неприятный. Многие, очень многие вкладчики теряли деньги в процессе отзыва лицензий: не только простые люди, но и чиновники, звезды эстрады, компании и госструктуры. Чтобы не было паники у населения, ЦБ вдвое увеличил страховые выплаты по вкладам населения: с семисот тысяч до одного миллиона четырехсот тысяч рублей. Это помогло остановить массовый отток вкладов из летящих под метлой Набиуллиной банков.
А что же случилось с Булочником, оказавшимся одним из первых в колоде на вылет? Как ни странно, ничего страшного. Он, конечно, потерял бизнес в России. Сначала уехал в Израиль, а потом с семьей перебрался то ли в Лондон, то ли на Украину. После отзыва лицензии у Мастер-Банка дело Сугробова оказалось востребовано, и многие сотрудники учреждения были приговорены к наказанию лишением свободой, но сразу же амнистированы. Булочника арестовали заочно[441]. Но многие спрашивают: почему человека, который больше десяти лет был крупнейшим игроком теневого рынка обнала, выпустили из страны? Слишком много в России высокопоставленных людей, которые не хотели бы, чтобы Булочник называл их имена. К тому же, как говорят сами VIP-вкладчики, он расплатился со всеми, кто его крышевал.
Семнадцать
– Интервенция!
Набиуллина подняла глаза и пронзительным взглядом посмотрела на коллегу, который это сказал. Это не был совет – просто нервный, тихий возглас. Первый заместитель главы Центробанка Сергей Швецов оторопело смотрел на экран своего планшета, на котором было видно, как курс рубля стремительно падает. Зрелище не для слабонервных: видеть на экране, как из-за твоего решения обесценивается национальная валюта. Каждая секунда – потерянные миллиарды, россияне беднеют с каждым ползком рубля в сторону снижения курса по отношению к ведущим мировым валютам. Набиуллина переводила взгляд с планшета с ползущим рублем на Швецова и продолжала молчать. Кривая рубля скакнула вверх.
Швецов не выдержал и просящим тоном сказал:
– Нужна интервенция![442]
Он знал, что предыдущий его шеф Сергей Игнатьев не допустил бы такой ситуации. Такого просто не могло быть: доллар уходит в поднебесные высоты, а ЦБ смотрит на это холодно и не выступает в защиту рубля, вкидывая на рынок валюту, чтобы сбить курс и накормить обезумевших трейдеров. Похожей ситуации не было уже много лет, все успели забыть те ощущения из 1990-х. Самый критичный момент за последние пятнадцать лет имел место в конце 2008 года, когда рубль стал обесцениваться на фоне снизившейся цены на нефть. Тогда Игнатьев рисковал и тратил валюту из международных резервов на поддержку курса. Потратил больше двухсот миллиардов долларов, и ему повезло: цена на энергоресурсы стала расти вновь. И рубль, провалившись, вслед за нефтяными котировками стал возвращаться на спокойные уровни. Все резкие перепады рубля роднит одно: никто не знает, что будет с экономикой и с ценой на нефть. Но тогда Игнатьев поддержал рубль валютой и выиграл. А сейчас Набиуллина, устав от интервенций, которые пришлось проводить несколько месяцев подряд, решила остановиться.
