Надо изо всех сил сдерживать свои чувства… Она молчала, а Тримейн, выждав какое-то время, медленно поднял руку и нажал на кнопку… сейчас стекло грациозно скользнет вниз…
Внезапно возмущение и тревога Пернел, боязнь опоздать на работу – все куда-то улетучилось: она заметила на себе его взгляд. Какая удача, что она выбрала сегодня этот нарядный, лимонно-желтый полотняный костюмчик с новомодными рукавами до локтя. Он моментально отвел глаза, но ведь они у него есть! Неплохой контраст с ее плачевным, мокрым видом вчера, в сарае…
А он не торопится, с равнодушной физиономией предоставляет ей возможность объяснить, почему она позволяет себе задерживать его. Пернел глубоко вздохнула, пытаясь хоть немного успокоиться, – и опять вспыхнула. Разве гордость позволит ей унижаться, умолять, чтобы он ее подвез?! Как бы это обратиться к нему помягче? Но вопрос все же прозвучал резко:
– Разумно ли будет с моей стороны обратиться к вам за помощью?
Его темно-синие глаза в упор уставились на нее, и, сделав вид, что ничего не понимает, Тримейн бесстрастно осведомился:
– В каком смысле?
Пернел с трудом проглотила комок, застрявший в горле.
– Мне нужно быть на работе до девяти, а машина не заводится.
Она ничуть не сомневалась, что ситуация ему ясна как Божий день. Невозмутим, как Будда, разглядывает ее как букашку какую-нибудь и сейчас откажет, не подвезет…
– Вы все еще считаете, что я плут? – раздалось как гром среди ясного неба.
Ну и ну! Прошло столько времени, а он все еще помнит! И это после того, как только сейчас она в душе оправдала его, пришла к выводу, что не он, а мистер Гудвин виноват, что Миртл достался не ей.
Он все еще внимательно изучает ее губы, словно оценивая, что из них еще вылетит в его адрес. Надо овладеть собой, извиниться. Вот ужас-то! Безусловно, он сочтет, что она кается, поскольку деваться некуда: нужно место в машине. Пернел взглянула ему прямо в глаза и сухо произнесла:
– Нет, не считаю.
Еще несколько секунд он смотрел на нее так, словно просвечивал, потом коротко кивнул:
– Садитесь!
Она быстро обнаружила, что Тримейн не очень-то разговорчив: только раз открыл рот – чтобы спросить, куда ее подвезти.
– В Восточный Дарнли. Это как раз по дороге, когда будете выезжать на автостраду к Лондону.
Кажется, она снова не права: он ведь посадил ее, даже не зная ее маршрута, не думая, удобно ли ему. Опять она его оправдывает! И даже присваивает ему несуществующие добродетели!
Однако все ее покаянные помыслы испарились, едва она показала, где остановиться.
– Вы работаете у Майка Йоланда. – Он не спрашивал, а утверждал.
– Да, я его секретарь. – Пернел вышла из машины и, намереваясь поблагодарить за любезность, вместо того вдруг сама, неожиданно для себя, задала вопрос: – Вы с ним знакомы?
Ответом ей было лишь краткое распоряжение закрыть дверцу. Миг – и она осталась стоять на тротуаре, растерянно глядя, как «ягуар», мягко урча, влился в поток транспорта, направляющегося в Лондон.
«Грубиян!» – вскипела Пернел, почувствовав себя полной идиоткой: угораздило же ее, – конечно, он знал Майка или, во всяком случае, слышал о нем.
Она все еще переживала свое унижение, когда в десять тридцать в дверях появился Майк, бледный, с траурным выражением лица. Нетрудно догадаться, что доложил ему бухгалтер. Осведомился лишь, звонил ли Эдгарс, и, услышав, что нет, совсем поник. Видя, как он угнетен, переживая сама, Пернел так и не удосужилась поинтересоваться, встречался ли Майк с Тримейном, ее соседом.
Начавшаяся неудачами неделя так и продолжалась. Пернел позвонила своему механику Нику насчет машины, и он заехал к ней на работу за ключами. Быстро привел все в порядок и сообщил по телефону, что оставил ключи в почтовом ящике. На вопрос Майка она доложила, что ничего страшного, просто всю ночь шел дождь и намок распределитель зажигания.
– Тебе бы гаражом обзавестись, – посоветовал Майк.
Легко сказать, а по карману ли ей сейчас такая роскошь? И тут позвонил Эдгарс: в займе отказано, это ясно по реакции Майка. Жаль его ужасно… Но он молодец, мужественно переносит трагическое для себя сообщение, вежливо благодарит…
– Я так тебе сочувствую, Майк.
– Спасибо, оставь меня пока. Надо подумать.
Пернел послушно вышла; взрослые мужчины редко плачут; кажется, хозяин к этому близок… Минут через пять услышала: говорит по телефону с женой.
– У меня не жена, а клад! – возвестил появившийся Майк – он заметно повеселел. – Никогда не унывает и подала идею: Натан укажет на дверь – есть еще «Брэддон консолидейтид» и… – Звонок прервал его на полуслове. – Это тебя. – Майк передал трубку и вернулся в кабинет.
Приятель Пернел, Джулиан Коллинз, желал записать новый номер ее домашнего телефона. «Интересно, – мельком вспомнила она, – а как узнал мой номер Тримейн? В телефонной книге его еще нет, а он звонил тогда… Справлялся на станции?..» И упрекнула себя: о чем это она, когда Джулиан просит:
– Не пора ли нам выбраться куда-нибудь пообедать?
Но сегодня Пернел отказывала всем – кроме, пожалуй, одного человека:
– Извини, Джулиан, но у меня уйма дел: и дом устраиваю, и на работе…
– Когда же ты пригласишь меня посмотреть твой коттедж? – Он нисколько не обиделся.
