Плетеный Король. Легенда о Золотом Вороне - [35]

– Нам нужен не столько сам огонь, сколько источник энергии. Неважно, будет ли это чистая энергия или энергия разрушения, главное, чтобы ее хватило для активации Лазурного Сполоха. Конечно, сгодилось бы и электричество, но с ним слишком много мороки, ведь тут понадобится что-то типа разряда молнии, и, как бы мне ни хотелось рискнуть, я вовсе не желаю, чтобы ты случайно погиб от удара током. – Джек слабо улыбнулся. – Огонь – это хорошая замена: он даст бурную разрушительную энергию и обойдется дешево. Надо только просчитать, как раздобыть ее в достаточном количестве.

– Можно подпалить здание, – задумчиво покусывая губу, предложил Август. – Например, фабрику игрушек.

– Ага. – Джек закатил глаза. – Только это будет умышленный поджог. Лучше просто сожжем в лесу какой-нибудь хлам.

– Ты всерьез собираешься устроить лесной пожар? Чтобы он перекинулся на город? Нас закроют в тюряге пожизненно.

– А если мы спалим чертово здание целиком, нас не закроют?

– Дурачок, фабрика игрушек заброшена. Уже больше двадцати лет. Она нафиг никому не сдалась. – Август лениво отшвырнул яблочный огрызок и перевернулся на живот.

Джек погрузился в размышления, медленно кивая.

– Ладно… Ладно. Если с водой не получится, так и сделаем. Уговорил. Надо только поторопиться. Чем ближе он к цитадели, тем сильнее сгущается тьма, и для меня это невыносимо. Имперские шершни уже появляются из-за ворот. Времени мало.

Последней фразы Август не понял, однако его охватила дрожь.

Плотность материала

Август спустился в подвал и сел на футон рядом с матерью. По телевизору шла «Цена удачи»[20]. Громкие звуки резали слух Августа, и он испытывал огромное желание разбить телик об стену.

– У меня вопрос, – сказал он.

– М-м-м. – Мама не повела и бровью.

– Ты бы совершила дурной поступок, если бы знала, что в итоге он принесет больше добра, чем зла?

– Добро – это добро, а зло – это зло, – пробормотала мама, поправляя уголок стеганого одеяла.

От досады Август скрипнул зубами, но все-таки тихо продолжил:

– Я должен сделать кое-что важное. И опасное…

– Ради Джека? – перебила мама.

– Э-э, ну да, – удивленно произнес Август.

– Ты думаешь, я ничего не замечаю. А я замечаю.

Semper fidelis

[21]

– Боишься?

– Нет.

– Боишься. Но ты все равно очень храбрый… – Джек беспокойно поерзал на краю ванны. – Теперь я понимаю, почему они предпочли тебя мне. Почему совет выбрал защитником королевства тебя, а я не подошел.

Август пустил воду.

– О тебе слагают легенды, поют песни. Называют тебя Вороном, Золотой Птицей, Львиным Сердцем. Когда мы идем по улицам, женщины тебе улыбаются, мужчины говорят о тебе, собравшись вокруг костров. Надписи на стенах прославляют тебя. Люди тебя обожают, а ты их даже не видишь… мой Рыцарь Львиное Сердце. Представляешь?

Джек упорно сверлил глазами кафельную плитку, пока Август раздевался: снял рубашку с джинсами и кинул их на пол. Он осторожно залез в ванну и погрузился в воду, насквозь промочив трусы.

– Надеюсь, сработает, – вздохнул Джек.

Август вдруг сел и схватил его за руку.

– Я делаю это ради тебя. Не ради Плетеного Короля. Не ради тех, кем мы стали, а ради тебя. Если все кончится плохо, помни об этом.

Джек кивнул. Август скользнул под воду – и вдохнул.

Ясно

Он пришел в себя. Долго выкашливал воду прямо на пол. Из носа текла кровь. Ванная комната кренилась и вращалась перед глазами. Он смутно ощущал, как Джек убирает волосы с его лба, лихорадочно пытаясь помочь.

Август зажимал нос, пока кровотечение не прекратилось, после обессиленно скорчился на полу. Джек поднял его и заключил в объятья, баюкая, как ребенка.

– Что-нибудь видел? – со смесью ужаса и надежды спросил он.

Август сглотнул. В груди горело и выкручивало. Несмотря на героические попытки произнести хоть слово, прошла целая минута, прежде чем он смог ответить.

– Нет, – прохрипел он. – Прости.

Джек обнял Августа крепче, скорбно прижался лбом к его лбу. Они дышали одним и тем же воздухом, молекулы которого находились так близко друг от друга, но никогда – никогда – не соприкасались. Сквозь туман в голове Август задался вопросом, чувствует ли Джек на зубах следы звездной пыли, которую он принес с собой с рубежа смерти.

– Это ничего, – прошептал он. – Все будет хорошо.

Тартар

Назавтра они пошли в школу как ни в чем не бывало. Август писал контрольную по математике. Джек проспал весь урок британской литературы.

Алекс и близнецы никак не прокомментировали багровые синяки под глазами Августа. Промолчали насчет того, как дрожали его пальцы, когда он брал бутылку с водой. И насчет того, что он не прикоснулся к еде на подносе – уже в третий раз за неделю.

Август опять сжег на парковке книгу в мягкой обложке, потому что из-за стресса его руки начали непроизвольно трястись, а другого способа избавиться от этого он с ходу не придумал. Правда, сегодня он проявил осторожность и сумел не попасться. Потом он затушил костер колой, закинул рюкзак на спину, глубоко вздохнул и вернулся в класс.

Черника

На следующий день Август проснулся от звонка в дверь. Такого не было уже несколько… лет. Даже почтальон просто стучал и оставлял посылки на крыльце. Август потихоньку прокрался вниз и недоверчиво заглянул в замочную скважину. К его изумлению, на пороге стояла Алекс. Он практически не встречался с ней вне школы и уж меньше всего ожидал увидеть у себя на пороге. Август открыл дверь и привалился к косяку.