Племя вихреногих-3 - [19]
Но парень подходил всё ближе и в какой-то миг Антон понял, что все пришедшие ему в голову мысли были чушью — это и в самом деле был Льяти. Пусть без лука, но явно он.
— Кстати, а что он тут делает? — вдруг спросил Серый. — Домой идет? С чего бы это?
— А куда он должен был идти? — удивился Антон.
— В Столицу, например. Где другие наши.
— Может, он там и был, да его "Алла Сергеевна" нафиг послала, — предположил Андрей. — Вот он домой и идет.
Это казалось похожим на правду и Антон вздохнул. Вот же гадство, в тысячный уже наверное раз подумал он. Ни радио, ни телефона, ни даже простого бинокля. Сиди и гадай, что и как, и что расскажет тебе встречный путник…
Расстояния в степи обманчивы и мальчишке показалось, что Льяти добирался к ним никак не меньше часа. Навстречу ему никто однако уже не спешил — сам дойдет, зачем ноги бить? Да и слышать возможные дурные вести никому не хотелось. Все движения парня говорили о том, что приближается он к ним без всякой радости, просто потому, что так положено обычаем, да ещё из желания узнать новости, не больше. Это Антону уже совершенно не нравилось и он едва ли не жалел теперь, что заметил его. Впрочем, не заметил бы он — заметил бы кто-то другой…
Наконец, парень остановился ниже по склону, шагах в двадцати от них. Остановился и замер, как статуя, сложив руки под наконечником упертого тупьём в землю копья. Теперь, вблизи, стало видно, что это уже совершенно точно Льяти — с ножом на поясе, с дорожной котомкой за плечами. Но вот физия у него была непривычно хмурая. По крайней мере, никакой особой радости от встречи с пропавшими друзьями на ней не отражалось. И виной тому были явно не стоявшие вокруг Маахисы — с ними, насколько помнил Антон, отношения у Льяти сложились более-менее нормально. По крайней мере, не так, как с немцами или Куницами…
Ежу ясно, что последний месяц у парня выдался явно тяжелым, подумал Антон. Или случилось что-то такое, что перебило даже его упорную веселость, бывало, так злившую его в иные дни…
Льяти, тем временем, водил взглядом по шеренге встречавших — справа налево и обратно. По удивленной его физии было понятно, что он никак не ожидал встретить тут Маахисов. Да и их четверых встретить не особенно рассчитывал. И не особо был им рад…
Взгляд Льяти, между тем, остановился на Сергее. Он замер, всматриваясь внимательней, потом вдруг мотнул головой и своей быстрой, упругой походкой пошел к нему. Остановился в трех шагах, пристально глядя на светящиеся бусины Ключа.
— Это у тебя что? — удивленно спросил он.
Сергей усмехнулся. Снисходительно.
— Ключ. Ключ от Надира. Хочешь примерить?..
Льяти издал какой-то нечленораздельный звук — но Серый уже стащил бусы-Ключ с шеи и протянул ему. Льяти пару секунд как-то ошалело смотрел на них, потом вдруг быстро шагнул вперед, стремительным движением цапнул, почти вырвал из руки и торопливо набросил на шею. И… И…
Ключ вдруг засиял ярко-ярко, а сквозь ошалело смотревшего на всё это Антона прошла явственно ощутимая волна тепла. Или чего-то другого…
Льяти замер, ошалело моргая. Вид у него сейчас был такой, словно он только что проснулся и не понимает, где он и кто он. Сияние Ключа потускнело, но оставалось явно ярче, чем было только что…
— Я думаю, — наконец сказала Файму, — что вопрос поиска восприимца следует считать закрытым…
С минуту, наверное, висела изумленная тишина — все, включая самого Льяти, пытались осознать случившееся. Наконец Льяти вдруг часто-часто заморгал, словно стараясь не расплакаться, глубоко вздохнул и успокоился. Отчасти. Физия у него была всё ещё обалдевшая.
— Как ты? — спросил Серый.
Льяти удивленно моргнул, потом повернулся к нему.
— Тепло, — он накрыл ладонью Ключ. — Он… он поёт мне. И я… я чувствую Надир. Вон там, — его рука поднялась точно и плавно, указывая куда-то на восток. — Я думаю, мне надо… надо идти туда. Чтобы исполнить обещанное.
— А что с тобой было-то? — спросил Антон, опомнившись. — Лук-то твой где?
Льяти быстро повернулся к нему. Несколько секунд удивленно моргал, словно не понял вопроса. Потом вдруг его лицо стало очень хмурым. Он обвел взглядом шеренгу смотревших на него ребят, явно что-то прикидывая… потом вдруг усмехнулся. Иначе, чем усмехался раньше. Как-то… по-взрослому? И не очень-то приятно, кстати говоря…
— Сломал я свой лук. А… — в животе у него вдруг громко заурчало и он сразу же переменил тему. — Жрать у вас есть что? Я с прошлого вечера голодный.
Вздохнув, Файму добыла из заплечной сумки изрядный кусище жареного мяса — всё, кстати, что осталось от завтрака! — и протянула его Льяти. Тот цапнул его почти так же жадно, как и Ключ — и принялся жадно жевать, буквально не сходя с места. Остальные молча смотрели на него, словно на явившегося прямо с небес ангела…
Наевшись, Льяти устало уселся на траву. Ребята сели вслед за ним. Теперь их всех скрыли высокие шелестящие заросли, над ними простерлось бескрайнее небо, полное розовеющих воздушных гор, неторопливо плывущих на юг. Трава шумела и клонилась под ветром, словно оплакивая что-то…
— Ну, рассказывай, что с тобой было-то? — спросил Сергей. — Где ты сломал свой лук и вообще…
О величайшей войне. Реки движутся вспять, Три часа до прорыва из Нижних миров. Дан приказ отступать, В штабе жгут документы несбывшихся снов. Твердь земная дрожит под ногой, Древо мира кренится, как башенный кран. Звезды гаснут одна за другой — Это орды Магогов идут на таран…
Чего не сотворишь со скуки. Даже вот такую игрушку, запретную, но забавную: маленький плоский мир, почти как настоящий, населённый живыми куклами, почти разумными. Правда, эти красивые создания ленивы и нелюбопытны, одичали до каменного века и стремительно вымирают — а чего ещё ждать от кукол?.. Гений — всегда нежданное диво. Лохматый дикарь в неукротимой жажде познания сокрушит все табу, обратит поражение в победу и падение — во взлёт, и расправит крылья, взломав скорлупу игрушечного мира, и взглянет в глаза своему создателю (Аннотация Марии Ровной).
1001-я история про попаданцев — детская такая книжка о том, как отряд пионеров (из СССР образца 1972 года) попал в первобытный мир и поставил весь этот мир на уши (что, собственно, уже понятно из названия:)
Четвертая, заключительная часть цикла про пионеров-попаданцев. Маахисы и их соседи созданы совместно с Викарти Анатрой.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.