Дрожащий выдох вырвался из её губ.
Взгляд скользнул по крепкой жилистой шее, когда он запрокинул голову и его белоснежные зубы впились в нижнюю губу. Так он кусал её вчера? Так он хотел её, грязнокровную волшебницу, как хотел сейчас Пэнси? Мерлин… Как же он потрясающе красив.
— Драко… Драко, ну же!
— Заткнись.
Глухой голос врезался в мозг Гермионы подобно удару. Заставляя девушку вздрогнуть, сделать шаг назад. Кровь с новой силой бросилась ей в лицо, а удушающая рука желания на секунду отпустила её глотку. Что она делает? Она подсматривает за тем, как Малфой трахает свою шлюху!
Грейнджер кинулась к двери в свою комнату, когда его громкий и продолжительный стон достиг ее ушей, заставив остановиться. Сердце замерло. Девушка прислушивалась к шумному дыханию, прислонившись лбом к дереву двери и ощущая, как сердце вылетает из груди. Чувствуя пульсацию где-то внутри и сжимая на железной ручке влажные пальцы.
Гермиона прекратила стискивать зубы, только когда ощутила резкую боль и привкус крови во рту.
Металлический и будто пустой. Он пробежал по языку и исчез в горле.
Мерлин побери их всех, если это нормально. Если она, стоящая в полутёмной ванной, прислушивающаяся к звукам, издаваемым кончающим Драко Малфоем, — это нормально. Гермиона тяжело сглотнула, осознавая, что рот наполнился слюной, а затем медленно потянула дверную ручку на себя.
Она скользнула в свою комнату, плотно закрывая дверь и прислоняясь к ней спиной. На несколько секунд спрятав лицо в горячих ладонях, почувствовала, как глаза наполняются слезами.
Слезами непонимания и паники.
Что с ней происходит? Что, чёрт возьми, с ней ПРОИСХОДИТ?
— Ох, Драко, это было прекрасно.
Теперь голос Паркинсон казался приглушенным. Гермиона сжала зубы, подскочила к тому месту у стола, где валялась палочка, и шепнула заклинание звуконепроницаемости. Спальня тут же погрузилась в гудящую тишину.
Почему она подсматривает за ним, ищет его взгляда, высматривает его фигуру в толпе слизеринцев? Когда это началось?
Неужели она, Грейнджер, испортилась? Стала неправильной. Нет, нет. Так не должно быть. Девушка зажмурилась, отбрасывая палочку в сумку, и перед глазами вспыхнула картинка, увиденная несколько минут назад. Его идеальное тело, обтянутое светлой кожей. Его дыхание.
Слёзы потекли по щекам.
Никогда в жизни она не думала, что будет плакать о Малфое. Никогда в жизни она не простила бы ему этого.
— Агуаменти.
Из палочки вырвалась небольшая струйка воды, наполняя подставленный заранее кубок. Курт, наблюдая за Гермионой, несчастно вздохнул, роняя голову на сложенные на столе руки.
— У тебя получится, не отчаивайся, — она ободряюще улыбнулась, стараясь, чтобы это выглядело убедительно. Пододвинула кубок к нему. — Пить хочешь?
— Нет.
Его приглушённый голос раздавался откуда-то снизу.
— Я безнадежен. Это всё равно что обучать магии воды дикого великана.
Девушка назидательно сложила ладони вместе.
— Великаны не так глупы, как могло бы показаться с первого взгляда. Я встречала одного, который беспрепятственно откликался на свое имя и некоторые команды…
Миллер, кажется, фыркнул, после чего поднял улыбающееся лицо на гриффиндорку.
— Это невероятно обнадеживает.
— Я не хотела сказать, что шансы обучить тебя равны шансам обучить великана… — Гермиона запнулась, заметив смешинки в его глазах. — Но тебе стоило бы отнестись к этому серьезнее, Курт.
— Прости. Но ты невероятно забавно сравнила меня с практически безмозглым существом.
Гермиона сдержала улыбку, вновь пододвигая к молодому человеку кубок.
— Попробуй ещё раз.
Он вздохнул, расправляя плечи и прокашлявшись в кулак.
— Агуамэ-энти!
Брызги ледяной воды обрушились Гермионе на мантию и на лицо. Она зажмурилась, сжимая губы.
— Чёрт… Прости!
Она приоткрыла один глаз, глядя на смущённого Курта, который уже тянулся к своей сумке.
— Агуаменти, Курт. А-гу-а-мен-ти. Потренируйся в произношении, а на сегодня… — внезапно мягкая ткань заскользила по ее лицу. Миллер старательно промокал платком ее щеки. — Что ты…
— Вот, — он вытер кончик ее носа и лоб. — Прости. Я бездарен в заклинаниях воды.
Гермиона смущенно опустила глаза, улыбаясь.
— Не страшно. Ты только учишься. На сегодня мы закончим, уже поздно, — она сложила книги и поставила на место чернильницу, отправляя томики на полки.
Миллер наблюдал за ней.
— Ты не хочешь прогуляться?
— Что?
— Прогуляться. Совместить приятное с полезным.
— Я… не знаю, — Гермиона растерянно сжала руками палочку. — Уже поздно.
Курт взглянул на часы, удивлённо присвистнув.
— Действительно. Половина девятого. Время с тобой мчится незаметно, — он улыбнулся, заглядывая Гермионе в лицо. — Тогда позволь проводить тебя до Башни старост.
Грейнджер пожала плечами, отправляя очередную стопку книг на стеллаж.
Честное слово — единственное, чего ей хотелось сейчас, это остаться наедине со своими мрачными мыслями, которые нагромождались одна на другую, представляя из себя уже довольно высокую и устойчивую пирамиду. И упирались, естественно, в одного-единственного человека.
Тут и думать не нужно было. Это злило её. Поэтому Гермиона, не позволяя сомнению захватить сознание, быстро кивнула:
