Пламя дьявола - [4]

— Это уж точно, — мрачно согласился доктор Кингстон.

Рэчел наклонилась над столом, ставя свою пустую чашку.

— Я уже сказала ему, что поеду, — сообщила она тихо.

— Что?!

— Вы же сами велели мне не волновать его. Он увидел, что я колеблюсь, и стал сердиться. Так что мне пришлось согласиться. Он хочет, чтобы Марк вернулся домой. Это очень важно для него — положить конец этой глупой ссоре. Марк не откажется вернуться, когда узнает, какова ситуация.

— Но почему именно ты должна сообщить ему об этом? — возмутился он. — Этот тип, Форсит, который видел Марка в Боготе… Не может ли он что-нибудь организовать, чтобы мальчишку нашли?

Рэчел вздохнула:

— Но разве вы не понимаете, что таким образом мы вовлечем в это дело посторонних. А это — глубоко семейное дело. Дедушка такого не потерпит. Вы единственный не член семьи, который знает о том, что произошло. Но ведь вы — мой крестный, и я думаю, это включает вас тоже в круг семьи. Ничего страшного в этой поездке и нет, честное слово. Все уже организовано. Мне остается только вылететь на следующей неделе в Боготу, найти там семью Аврилес и убедить Марка вернуться домой — то есть, если он хочет увидеть дедушку живым. — Она потихоньку сглотнула. — Я сомневаюсь, что пробуду в этой стране больше сорока восьми часов.

Доктор Кингстон рассеянно кивнул, пальцы его играли колпачком от ручки. Потом он осторожно спросил:

— Дитя мое, что ты хочешь доказать этим?

Он увидел, как кровь медленно прилила к ее щекам.

— Это несправедливо!

— Но это правда, Рэчел. Так что же?

Она поднялась со стула, подошла к окну, отодвинула штору и заглянула в темноту за стеклом. Наконец она сказала:

— А знаете, снег пошел совсем густо. — Потом, почти не переменив тона, добавила: — Разве вы не понимаете, дядя Эндрю, он попросил меня сделать это для него. В первый раз за всю мою жизнь он о чем-то попросил меня. Он всегда мне только давал. Вы же знаете, так было постоянно со времени смерти мамы с папой. Он всегда совершенно ясно показывал, что ничего не ждет от меня взамен и ничего не хочет от меня потому, что я девушка.

— Он всегда гордился тобой. А теперь ты становишься все более известной актрисой. Это должно радовать его.

Она криво улыбнулась и отпустила занавеску, позволив ей упасть на место.

— Дедушка всегда считал, что для женщины существует только два места, и театр не является одним из них. Он всегда смотрел на мою карьеру, как на забавный каприз, от которого я избавлюсь, когда, наконец, сделаю правильный выбор, выйду замуж и буду рожать наследников — естественно, мальчиков.

— Рэчел!

— Но это правда, дядя Эндрю, и мы оба это прекрасно знаем. Он давно уже простил мне то, что я принадлежу к женскому полу, но не позволил себе забыть об этом … до сих пор… и я вовсе не собираюсь упустить возможность дать дедушке увидеть во мне личность. Я хочу, чтобы он … мне необходимо, чтобы он был благодарен мне. И если это не кажется вам стоящей причиной для того, чтобы отправиться на поиски Марка, тогда извините, но она — единственная имеющаяся.

Рэчел с улыбкой повернулась к нему, но в глазах у нее стояли слезы. Затем небрежно продолжила: — Я надеюсь, что вы сделаете мне все необходимые прививки, дядя Эндрю. Я предпочла бы, чтобы это сделали вы, а не чужой врач, которого нашел дедушка. Вы же знаете, какая я трусиха.

Эндрю Кингстон возразил сухо:

— Это не то слово, которое я бы употребил, говоря о тебе, моя дорогая. Но раз уж ты все решила, я больше ничего не скажу.

Рэчел прислонилась горящим лбом к прохладному стеклу такси и смотрела на улицы Боготы, залитые проливным дождем, которые они быстро проезжали. Путешествие оказалось длинным и утомительным, и она уже начинала жалеть, что не осталась в гостинице, как сначала хотела. Как бы хорошо сейчас было вытянуться на удобной кровати в собственной комнате! Но она задержалась там лишь на несколько минут для того, чтобы зарегистрироваться, оставить багаж и осведомиться у дежурного администратора: не знает ли он адрес сеньора Аврилеса.

Оказалось, что Ларри был прав, утверждая, что этот сеньор хорошо известен в Боготе. Через несколько минут подкатило такси, вызванное услужливым администратором, и Рэчел отправилась в богатые кварталы, расположившиеся к северу от Боготы на фоне слегка пугающих острых вершин Андов.

Было гораздо прохладнее, чем она ожидала, и Рэчел порадовалась тому, что надела в дорогу кремовый шерстяной костюм. Видимо, те жалкие сведения о климате Южной Америки, которыми она располагала, не имели никакого отношения к Боготе. Она предположила, что причина этого кроется в том, что город находится на высоте более восьми тысяч футов над уровнем моря.

Она собиралась кое-что почитать о стране перед выездом, но время летело с сумасшедшей скоростью, и день отъезда наступил неожиданно.

Кроме того, она очень неважно чувствовала себя после прививок, к тому же ей надо было собираться, да еще она ежедневно навещала деда.

Последнее посещение преподнесло ей довольно приятный сюрприз: ему стало полегче, и доктора сказали, что опасность нового приступа уменьшилась. Поэтому она не очень удивилась, услышав, — лишь только переступила порог его комнаты, — что он передумал насчет ее поездки.