Пламень очистительный - [34]

— Много слышал про ваши дороги, но и представить не мог, что они такие-е-е-е…

На злокозненном, даже для ворликских трасс рекордном ухабе из последних сил постарался не боднуть проверенную, из добротно проржавелых бочек склепанную броню, но безуспешно, и оставил на обшивке пусть не особо приметную, очередную вмятину.

— Пардон, — вполне воспитанно извинился секретаришка перед ментонером за повреждение боевой техники, что тот тоже не преминул взять на заметку — в смысле, крепость головы.

— Правда, врут про дороги-то? Сейчас по шоссе путь держим, а если бы тебе, протектор, скажем, по дачному кольцу требовалось… Тот, не поверишь, автобан даже лучше этого! — больше в силу привычки, чем по необходимости расщедрился на похвальбу достопримечательностям переводяга.

— «Ноу, ноу», лучше «ноу» надо!

Забарабанил гость заморский на ухабищах по обшивке транспортера, побледнел виновато и вновь извинился перед ментонером, что, вроде, сверял заданный маршрут по выцветшему, затаившемуся «паучку», а на деле ревниво приглядывал за нанесением побоев боевой единице моторизованного отделения.

— Не боись, лучше не будет: шоссе-то не бесконечное, через сколько-то вест въедем в цивилизацию, а та-ам только держись…

Неминуемая, что снег с елки на голову, цивилизация встретила, как за ней водится, толчками, швырками и прочими прелестями людского обиталища.

В ответ на проявления неприветливости экипаж сплотился вокруг души коллектива, переводяги, которому по расчетному номеру доверили ведать флягой. Ментонер, с полнотой ответственности за взятое дело, попытался сунуться в командирскую башенку, но на секретариков манер броню избодав, доверился в высматривании подходящей живности водиле, а сам со спокойной душой вновь влился в теплую компанию.

БТР не подводил, исправно дребезжа, пер вперед. И там, где колею запорошило, и там, где торосы намело, боевой «газон», на чьей базе склепан броневичок, отважно скрежеща цепями на колесах, шел на таран с присущей героической технике самоотверженностью.

— Слышь, переведи патрону, что отечественный автопром хорош, конечно, и захочешь — не придерешься. «Зеер гуд» — по-ихнему. Но вот какое дело, — замялся ментонер, то ли стесняясь, то ли стыдясь отступничества перед проверенной техникой. — Хотелось бы «срайслер» заиметь или какую другую бронемашину, чтоб со скоростными качествами да, желательно, на лыжном ходу. Пусть определенно скажет, может подходящую тачку контейнерной перевозкой доставить или нет? А если доставит, то, переведи: обратно не с ветерком, с ураганом домчим, какой даже в ночи не снился, а днем не виделся! Точняком, пускай не сомневается. Да растолкуй: не для себя стараюсь — для околотка аэропортовой обороны, чтобы багаж таких как он ротозеев сподручней на толкучку… выявлять на толкучке. Так и переведи!

— Да-да, конечно. Об чем речь, сейчас сбацаю. Ты же знаешь: мне это раз плюнуть…

— Что говорит наш «каманданте»? — лукавил секретаришка, очень даже соображавший: раз уж назвался богатым дядюшкой — готовься раскошелиться.

— Да что путного ждать от прожженного солдафона? — Подмигнул и ободряюще улыбнулся ментонеру переводяга. — Сморозил очередную тупость, бред сивой кобылы, а точнее, мерина. В качестве гонорара с него достанет блока сигарет и ящика джина — куда уж больше? Подумаешь, попутных, можно сказать, подбросил. Везет себе и пускай везет, чего еще от приличной компании требуется?

— А ни лучше ли — ящик виски? Джин, напиток любителей слабеньких коктейлей, не предназначен для сурового климата — употребляется в тропиках…

— Ну что, организует заморский броневичок? — с затаенной в сердце надеждой ожидал вердикта по разрешению транспортных проблем ментонер.

— Факт, ему это, что каптеру пару сапог спереть — нарисует запросто. Только вот движок работает на виски: новая модель специально для миллиардеров, а то бензин смердит — обонять, видишь ли, неприятно. А еще уговаривает смотаться в тропики…

— Не-е, лучше бы — на разбавленном авиационном соляре, а то постоянно у бака дежурить — кому, кроме себя, пост доверишь? Это же какой удар по здоровью! Не-е. Так и переведи, мол, ну его, это виски, не надо. Тропики тоже… катись они… Москиты в штаны поналезут — заскачешь как голозадая обезьяна да зачешешься в неприличных местах как дурок невымытый, а если в строю приспичит… не… — Покачал ментонер обритой под ноль, в следах да шрамах от побитостей головой, избавляясь от неприятных наваждений и воспоминаний…

— Видишь, не катит твое виски — пускай им скотлэндцы подавятся. Кстати, в позапрошлом «Некармане», ух, и фасонистые лапсердачки засветились, покрой из шкуры удава — хоть с потрохами пропадай! Вот бы парочку… десятков, а?

— По каталогу — «ноу проублем», только сообщить серийный номер и размеры… — Секретаришка особо не задавался вопросами исполнения желаний нынешнего непритязательного окружения:

«Какой к «мазеру» ящик то ли джина, то ли виски, какая одежда из удавов? Можно подумать: все вокруг трезвые и раздетые, кроме его самого, в драном-то ватнике — обойдутся. Главное — добраться до станции «Бульгонской», осмотреться, законспирироваться, отморозить капиталы из амортизационного фонда и банально смыться на тропические острова, а когда жара опротивеет, перебраться в уютное шале под виноградные лозы!» — Радужные планы после восстановительной дозы прописанного ментонером лекарства казались легко, чуть ли ни беспрепятственно выполнимыми. Настроение поднялось настолько, что переводяга предстал вполне приятным в общении молодым человеком, которого объегорить-то зазорно, а ментонер виделся солидным, обстрелянным офицером, для такого даже целого ящика можжевеловки не жалко.