Пингвин влюбленный - [20]

— Сторона северная! — с ударением сказала она.

— Западная! — мягко возразил Чуприн.

— Нет, северная!

— Нет, западная!

— Северная! — неожиданно громко сказала женщина.

— Именно, что западная! Мне-то лучше знать! — повысил голос Чуприн, — Раз я сказал — западная, стало быть, так оно и есть…

Черноволосая женщина жестом остановила его, достала из сумки компас.

— Господи-и! — возмутился Леонид, — Зачем такие сложности! Куда солнце садится, там и запад. Любому дураку ясно.

Женщина положила компас на ладошку, щелкнула рычажком. Повертелась на месте в разные стороны. Чуприн только головой покачал.

— Компас надежнее! — пробормотала она.

— Надежнее солнца!? Да-а… женская логика, ничего не скажешь. Ты бы еще теодолит с собой приперла.

— В нашем деле нужна точность.

— …или курвиметр.

Черноволосая женщина возмущенно подняла голову от компаса.

— Это еще что такое!?

— Курвиметр — это… — снисходительно усмехнувшись, пояснил он, — …для точности измерения извилистых линий. Для таких, как ты, предмет первой необходимости. После французских духов, разумеется. Ну! Что я говорил! Почти западная…

— Вот именно, почти!

Темноволосая женщина спрятала компас в сумочку, строго посмотрела на Чуприна. В ее глазах застыл немой вопрос: «Что дальше?».

— Пусть будет… северо-запад! — снисходительно усмехнулся Леонид.

— Значит, солнца не бывает!

— Далось тебе это солнце! — раздраженно заметил Леня. И даже передернул плечами. — Полумрак тоже имеет свои преимущества. Создание творческое настроение. Большинство своих лучших рассказов я написал как раз в этой комнате. Между прочим, интимные отношения легче завязываются именно в полумраке.

— Нет солнца, значит, — есть сырость! — мрачно заявила женщина.

Чуприн чуть не расхохотался. Уже запрокинул голову назад, но передумал.

— Вот уж чего нет, того нет! — жестко сказал он. — Абсолютно сухая, светлая, теплая квартира. Даже излишне теплая, я бы сказал. На ночь все форточки открываю, иначе не уснуть…

— Паркет вспучился, значит, сыро!

— Паркет вспучился, как раз от сухости, если хочешь знать!

— Да-а… — с откровенной издевкой, усмехнулась она. — Что-то новое!

Леонид не выдержал и стукнул костылем об пол. Для выразительности.

— Квартира у меня — сухая!!!

— А я говорю, сырая!!!

— Сама ты… — рявкнул Леня Чуприн в сильном раздражении.

— Что-о-о!? — широко раскрыв глаза прошептала черноволосая женщина. В это мгновение лохматый Челкаш не выдержал и, решив вмешаться, громко залаял.

«Еще подерутся!» — думал он и лаял все громче, принимая «огонь на себя». Очень во время пронзительно зазвонил телефон. Чуприн и темноволосая женщина сверлили друг друга уже почти ненавидящими взглядами. Но оба при этом пытались улыбаться. Челкаш переводил растерянный взгляд с хозяина на гостью и лаял все громче. Телефон звонил все громче и пронзительнее.

Вдобавок ко всему, за стеной у соседей вспыхнул скандал. Слышимость в квартире Леонида была просто отличная. Акустика, тоже. От соседей отчетливо доносился громкий шум, крики, звон разбитой посуды. Выделялся сиплый мужской голос:

— Мать твою!!! Ты мне всю жизнь покурочила-а! Замолчи-и!!! Все мало!?

Леонид, не вставая с кресла, потянулся к стене, костылем громко постучал в нее.

— Эй-й! Соседи-и! Нельзя ли потише-е!

— Интеллигенция, что с них взять! — язвительно заметила черноволосая.

Чуприн поднялся с кресла, доковылял в коридор к телефону, поднес трубку к уху. Продолжал при этом пристально смотреть на черноволосую женщину. Челкаш стоял рядом, у левой ноги, и вопросительно смотрел на хозяина.

— Да!!! — рявкнул Леонид в трубку. — Да. Продаю! Это… вы не могли перезвонить через… некоторое время.… У меня как раз покупатель! Да! Я всегда дома! Нет, нет… — раздраженным тоном, отвернувшись к стене, продолжал он. — Нет, говорю…

Пока Леонид говорил по телефону, черноволосая подошла к книжному шкафу. Начала с интересом рассматривать корешки книг. Потом наугад вытащила пару из них, посмотрела на обложки. Неожиданно ее лицо засветилось самой неподдельной детской радостью. Она повернулась к Чуприну, уже явно хотела что-то сказать, но тут же… испуганно зажала себе рот ладонью.

Некоторое время в сильном волнении она переводила взгляд с Леонида, в коридоре разговаривающего по телефону, на книги в своих руках. По ее лицу, сменяя, одно другое, пробегала целая гамма чувств. Подобное случается с эмоциональными натурами, ставшими невольными свидетелями чужой тайны. Или чего-либо подобного.

Ничего этого Леонид не видел. Он был увлечен разговором. Никак не мог его завершить. Собеседник явно попался крайне болтливый.

Чем ближе Валера Суржик подъезжал к центру, тем мрачнее сгущались тучи над городом. Когда выехал у метро «Войковская» на Ленинградское шоссе, тучи замкнули свое традиционное кольцо, и вокруг заметно потемнело. При въезде в тоннель у Сокола на лобовом стекле появились первые капли. Суржик едва успел поднять боковые стекла. На выезде из тоннеля «Форд» встретила уже сплошная стена дождя.

Яростные потоки буквально «как из ведра», грохотали по крыше, бились в боковые двери, злобно шипели под колесами «Форда», раскачивали его, швыряли из стороны в сторону и пытались оторвать от асфальта, опрокинуть набок. Валера включил фары, аварийную сигнализацию, очень осторожно, пропуская вперед безмозглых лихачей, мчащихся на предельной скорости, перестроился из средней полосы в крайнюю правую и остановился. Достал сигареты, закурил, чуть опустил боковое стекло. Пускал в него струйки дыма и напряженно думал. Потом, чертыхнувшись, достал мобильный телефон.