Петля - [39]

— Может, поделитесь со мной вашими критериями и перестанете делать идиотские предположения, о чем я могла подумать?

— Непременно. Тебе не холодно почти голой? Или это просто не входило в перечень того, на что ты готова ради ужина?

— Не входило. Я не думала, что с кем-то столкнусь в такое время.

— Удивительно, что ты вообще об этом думала.

Мне показалось, что он отвесил мне пощечину. Нарочито унизительным тоном и с этим раздевающим взглядом, под которым кожа начинала дымиться.

— Мои вещи намокли, а новых мне никто не принес. Те, в которых я была раньше, забрала ваша кухарка. Это было единственное, в чем я могла выйти из комнаты.

Он проигнорировал мой упрек, словно вообще меня не слышал. У него всегда поразительно получалось выставить меня идиоткой.

— Я думаю, что у тебя было достаточно времени подумать о своем поведении и о дальнейшем пребывании в этом доме. Свои условия я тебе озвучил сегодня днем. Моя дочь скоро приедет со стажировки и будет жить здесь с тобой под одной крышей. Для нее ты будешь просто гостьей. И я хочу, чтобы она ни на секунду в этом не усомнилась, иначе мне придется избавиться от тебя так же быстро, как избавляются от надоедливого насекомого.

— Гостья? И часто здесь бывают такие гостьи?

— Не часто, — холодно ответил он, — настолько не часто, что это вызовет много вопросов, на которые у меня есть вполне логичные ответы, и ты, — он слегка подался вперед, — мне подыграешь. В свою очередь я значительно улучшу условия твоего пребывания в этом доме.

— Вы предлагаете мне сделку? — мне становилось холодно стоять босиком, и я все еще надеялась, что мне удастся сегодня поесть.

— Нет. У нас с тобой не будет никаких сделок, Александра. Есть мои условия и твое беспрекословное их исполнение.

— Хорошо. Я подумаю над вашим предложением. А теперь скажите, где здесь кухня.

— Я не закончил. Это не все.

— Значит, не все? А что еще?

— У моей дочери день рождения через несколько дней и, как ни странно, она слушает твои песни. Ты будешь петь для нее и для наших гостей.

Мне показалось, у меня потемнело перед глазами от этого наглого заявления. Даже дышать стало трудно. Он не спросил, буду ли, он не поинтересовался, хочу ли я. Он просто поставил меня перед фактом, совершенно уверенный, что я не посмею отказаться. Да что он о себе возомнил? Чтоб я пела для него и для его дочери?

— А стриптиз для вас не станцевать на столе? Может, еще ублажить ваших гостей?

— Знаешь, — Воронов откинулся на спинку кресла и закинул ногу за ногу, — я думаю, что стриптиз в твоем исполнении мог бы быть куда лучшим развлечением, чем бездарное вытье, от которого сводит скулы и болят барабанные перепонки, но это не мой день рождения, а день рождения моей дочери. Думаю, ей вполне хватит того, что ты пооткрываешь рот под фонограмму и развлечешь ее сокурсников. Вряд ли ты способна петь вживую. Нынешние звездочки не отличаются особыми талантами, кроме тех, которые прячутся у них под юбкой и помогают им взбираться по лестнице на олимп славы.

Впрочем, — он встал с кресла и затушил сигарету, — ты можешь потом станцевать для меня лично, если так этого жаждешь.

По мере того, как он говорил, мне казалось, у меня в ушах нарастает гул. Сначала медленно, а потом все громче и громче. С такой силой, что мне захотелось сжать виски и в то же время броситься к нему и впиться ногтями в его наглые глаза. Царапать его лицо, оставляя кровавые полосы. Но вместо этого я, тяжело дыша, продолжала смотреть на него, а Андрей сделал шаг ко мне, потом еще один, заставляя попятится назад и вжаться в стену сильнее.

— Раздумываешь над моим предложением, Александра? Правильно. Ведь ты умная девочка, которая понимает, что лучше не отказываться, а воспользоваться возможностью, которую ей предоставляют.

Он облокотился рукой о стену возле моей головы, продолжая смотреть мне в глаза.

Я почти не дышала… мое сердце не билось… потому что я чувствовала его запах, смотрела в карие глаза с темными крапинками и проваливалась в бездну, меня опять засасывало. Какие густые и черные у него ресницы… Так близко… слишком близко. Перевела взгляд на его губы, и в горле засаднило. Когда он целует… он такой же властный и холодный? Черт… Так не бывает. Я не должна чувствовать всей этой дряни. Щеки не просто горят, а их разрывает изнутри. Со мной происходит непонятная и паршивая ерунда. Все тело неестественно напряглось, после того как он ко мне прикоснулся днем, во мне что-то изменилось. Кошмар. Даже не думала, что я и все эти дикие эмоции вообще совместимы. Внутри разгоралась какая-то странная и неподвластная мне стихия.

Собственная реакция пугала. Наверное, это просто взбесившиеся гормоны, возраст, полное отсутствие секса и так далее… Это нормально. Кроме того, он красив. Слишком. Только поэтому. Да, именно поэтому. А еще мужчины никогда не приближались ко мне настолько близко.

Андрей вдруг взял меня за руку и повернул ладонью вверх. Я вздрогнула от прикосновения, даже больше, внутри все скрутило в узел от прикосновения этих пальцев, слегка шершавых, ухоженных, но в то же время очень сильных. По венам разносились заряды электричества. Смотрит на меня пристально, и эти губы… они снова та-а-ак близко.