Петля - [38]

— Я проголодалась. — Иногда лучше говорить правду, чем загонять себя в угол совершенно ненужной ложью. После того что произошло днем в его кабинете, я уже не могла смотреть на него, как раньше. Мне становилось тесно в его присутствии, и тут же вспыхнули щеки. Пожалуй, под струями воды я выглядела намного лучше и защищеннее, чем сейчас, в одной атласной ночнушке на голое тело. Настолько короткой, что когда я дернула подол вниз, она просто сползла с моих плеч, и я тут же поправила тоненькие лямки. Воронов опустил взгляд и осмотрел меня с ног до головы. Господи, почему же он у него такой невыносимый, такой адски тяжелый и в то же время заставляющий судорожно глотнуть воздух.

— Или вы запретили меня кормить?

— Забавная версия. Думаешь, стоило посадить тебя на голодный паек? Считаешь, что заслужила?

Снова этот тон, как с капризным ребенком-дегенератом. Вся моя решимость вести себя тихо куда-то улетучивалась рядом с ним. Мне хотелось, чтобы он не говорил со мной так, не смотрел, не смел меня унижать, и в то же время я уже боялась его разозлить.

— Я ничего не считаю, просто хочу есть.

— Такие привилегии нужно заслужить, — слегка усмехнулся, явно наслаждаясь своим триумфом, а у меня снова перехватило дыхание от его взгляда. Потому что он говорил одно, а глаза продолжали ощупывать мое тело, и я начала покрываться мурашками от этого взгляда. Наверное, я впервые ощутила полный смысл этой фразы — "раздевать глазами". Он не только раздел. Он меня уже трогал. Прикасался везде и заставлял вздрагивать от этих прикосновений.

Я смотрела на него и, как дура, не могла себя заставить оторваться, это было просто невозможно… Так кролик смотрит на удава. Меня завораживало буквально все: его превосходство, властный голос, грациозные движения, сигарета в идеальных губах и то, как он выпускал кольца дыма… Все в нем привлекало внимание, порабощая волю. Породистый, безумно красивый аристократ, от кончиков волос до кончиков ногтей. Утонченный, жестокий и властный ублюдок. Мужчина не может быть одновременно красив как дьявол, умен, сексуален и силен, должен быть хоть один изъян… маленький, незначительный изъян. Но их не было. Не придраться. Белая отутюженная рубашка, ровно завязанный галстук, идеально выбритый подбородок, лоснящиеся, зачесанные назад волосы… длинные ухоженные пальцы, удерживающие сигарету. Я засмотрелась. На моем месте никто не смог бы реагировать иначе. Аура безграничной власти, раболепного преклонения его подчиненных, уважения… фанатичной преданности в их глазах… они смотрели на него, как на Бога, и вторили ему, словно эхо. Я бы не удивилась, если бы все они дружно встали на колени и целовали носки его туфель. Мне это казалось более, чем естественным.

Он действовал на меня точно так же. Бывают люди, которые умеют ставить других на колени только интонацией своего голоса и одним взглядом — он был одним из них. У меня не было опыта настолько близкого общения с мужчинами. У меня вообще не было почти никакого опыта в этом плане, но такие вещи чувствуются подсознательно. Они ощущаются на уровне молекул и атомов, вдыхаются вместе с запахом его сигарет и парфюма.

Я смотрела на его сильную шею в вороте белоснежной рубашки, на смуглую кожу, четкую линию скул, идеальные губы, ровный нос. Он поднес бокал к губам, и я снова судорожно сглотнула, когда Воронов сделал глоток и затянулся сигаретой. Его горло напряглось, скулы дернулись, и я вздрогнула. Во мне опять просыпалось нечто странное, неконтролируемое… Как сегодня днем. Мгновенная реакция на него. Нереальная. Невозможная. Противоестественная. Если прикоснуться к его скуле… какая у него кожа на ощупь? Гладкая, атласная или бархатная? Шероховатая от пробивающейся щетины? А если скользнуть по его щеке губами? Дотронутся до его шеи, запустить пальцы в густые волосы. Невероятно и невозможно, словно дотянуться до звезды. Снова взгляд на его губы, и мои собственные невольно дрогнули. Когда Андрей провел по нижней губе кончиком языка, и она влажно заблестела, у меня пересохло в горле.

— И как в этом доме заслуживают подобные привилегии? Мне встать на колени? Умолять? Протягивать к вам руки, как попрошайки на улицах? А может, у вас иные критерии заработка на пропитание?

— Ты знаешь, — он сбил пепел в толстую, круглую хрустальную пепельницу, — мне понравился каждый из предложенных тобой вариантов. Но да, здесь иные критерии, и они намного эффективнее, чем стояние на коленях и мольбы. Они даже эффективнее чем то, о чем ты подумала.

Снова усмехнулся, и я тронула щеки пальцами. А о чем я подумала?

Вот сейчас он и заставил подумать именно об этом. Намеренно. Я уверена, что намеренно, на все сто процентов. Мне захотелось зажмуриться. Такая улыбка делала его намного моложе, и в то же время он наглая и самоуверенная сволочь. Знает и не сомневается в том впечатлении, которое производит на женщин. Наверное, в этот момент в моей голове пронеслись самые яркие и эротичные картинки, на которые только был способен мой мозг. Я почему-то представила себя на коленях… но совсем не для того, чтобы умолять его дать мне поесть. О Боже.