Песочные замки - [12]
— Может быть, следует искать объяснения у Фрейда? — продолжает П.
Я чуть было не сказал «да, может быть». Да нет же, как мне это раньше в голову не пришло…
— Влюбленные целуются, когда поезд трогается, потому что хотят убедиться, что в купе нет знакомых.
— А-а! — протянул разочарованно П.
Старый рабочий с багровым лицом, рабочий из семейства железа (ибо существует семейство железа, как существует пропыленное семейство стройки, пахучее и сухое семейство леса, семейство бумаги и еще разные семейства…), ворчит вслух на все купе. У него ишиас. Ох уж эти поезда. Вся его жизнь прошла в поездах. Ради поездов. Он — железнодорожник. Поезда! Двадцать лет работал на сортировочной в Вильнёве. Одни поезда. Двадцать — на сортировочной в Вэре. И тоже поезда. Вам это ничего не говорит? Одни поезда да поезда. Теперь он заведует складом. И опять поезда. Я вас спрашиваю: разве это жизнь?
— Да выходи на пенсию, бог ты мой! — говорит ему приятель помоложе. — Даже если бы тебе не полагалось по возрасту, ты имеешь право по стажу. Зайди в ВКТ[16]! Ты знаешь, куда обратиться?
— Да нет же, нет! — ворчит старик. — Это невозможно. Невозможно. Ты ничего не понимаешь! Я тебе объясню. На складе Восточного вокзала тридцать две тысячи разных наименований. Тридцать две тысячи!
Чтобы придать своим словам вес, он не спеша шесть раз подряд выбросил на пальцах число пять, разжимая перед собеседником влажный кулак и демонстрируя прекрасную трудовую руку. Кончил он числом два.
— Тридцать две тысячи по каталогу! Ну как? Теперь ясно? Тот парень, который мог бы меня сменить, знает только двадцать восемь тысяч. Это он мне сказал. Сам. А мы уж вон сколько времени работаем вместе. Всего двадцать восемь тысяч! Вот я и не выхожу на пенсию. Понимаешь? Я один знаю, где что найти. Один.
Лицо его, чуть лоснящееся, пышет здоровьем, которое прекрасно сочетается со старостью. А в живых глазах — чертовская гордость, гордость человека, который держит в голове тридцать две тысячи наименований.
О, эта обитательница пригорода обворожительна! Она очень хороша собой. У нее есть стиль. Существует особый стиль парижских пригородов! Точно так же, как «морской» стиль или «крестьянский». Как недавно появившийся «рабочий», который не имеет ничего общего с «народным» стилем прошлого века. Да… Ее густые взбитые волосы подняты над тонким лицом, ноздри прозрачны, рот в форме полумесяца. Платьице цвета перванш с круглым отложным воротничком. И пахнет от нее туалетной водой моего детства, той самой, которой парикмахеры опрыскивали после стрижки послушных детей. Она читает роман форматом в несколько квадратных сантиметров. Без сомнения, она сейчас как раз на той сцене, когда молодая работница говорит сыну хозяина: «Я люблю вас, да, я люблю вас, но замуж за вас не пойду никогда, потому что вы слишком богаты», и вдруг поезд резко трогается. Кто-то летит вперед, что-то валится сверху из сетки. От толчка у моей соседки падает в проход пестрая полотняная сумка, очень модная, которая прекрасно сочетается с ее платьем. Все оказывается на полу. Даже роман.
Я поднял раскрывшийся красный судок. В нем остатки рагу. Наверно, в обеденный перерыв у нее не было аппетита. От жары и душевного томления. Там же лежали два листика салата. По всему проходу разлетелись пудреница, губная помада, тряпочка, вязание, алюминиевая вилка, бумажник из кожзаменителя, набитый квитанциями и несколькими монетами по десять франков, одна из которых укатилась в другой конец вагона, и ее передавали из рук в руки.
Когда, собрав все, я поднял крышку судка, мы оба выпрямились. Юная обитательница пригорода была пурпурного цвета. Она быстро запихнула все как попало в свою красивую сумку.
Вероятно, она раскраснелась оттого, что слишком низко наклонилась, собирая свои вещи. Во всяком случае, так я ей сказал. Ресницы ее дрогнули с пониманием и благодарностью. Церемонная девица. Церемонный пригород. Церемонный поезд.
Часа четыре дня. Вагон метро почти пуст. Я вижу со спины парочку лет тридцати. У него жилистая шея и черные прямые волосы, как у корсиканца. Она повернулась ко мне в профиль. Он читает.
Она положила руку ему на плечо. Играет отворотом его куртки. Затем рука скользит к уху, гладит мочку, сжимает ее. Он вздрагивает, но продолжает читать. Рука тянется выше, к слипшимся волосам, поднимает одну прядь, ставит ее торчком, приглаживает, расправляет, потом все сначала. Улыбка озаряет ее профиль, ненакрашенные пухлые, пожалуй, даже чересчур крупные губы, раздутые ноздри, блестящий маленький глаз, маленький низкий лоб. Я догадываюсь, что формы у нее налитые, ядреные, и в постели она, вероятно, игрива и изобретательна. К тому же эта улыбка, обращенная к пряди волос, которую она теребит, мнет, гладит, потягивает, достаточно многозначительна. Рот ее приоткрыт. Мужчина продолжает читать.
Внезапно женщина обернулась. Она заметила, что я смотрю на нее. Ее это не смущает! Просто она понимает, что я понимаю, вот и все. Это становится двусмысленным, ибо она продолжает игру уже сознательно. Я готов поручиться, что она прекрасно сознает непристойность своего поведения. У меня нет другого слова для ее игры с прядью.
Удостоенный Гонкуровской премии роман «Когда море отступает», — это роман о войне и мире, о смерти и жизни, о рабстве и свободе, о прошлом, настоящем и будущем…Действие романа относится к лету 1960 года. Участник высадки войск союзников в Нормандии, канадец Абель Леклерк решает провести свой отпуск в местах, где он когда-то сражался. С ним едет Валерия Шандуазель, молодая женщина, потерявшая в Нормандии своего жениха — Жака. Она едет в Нормандию, чтобы преклонить колени перед могилой Жака, героя, отдавшего жизнь за освобождение Франции…
В своей книге Арман Лану ведет читателя тропинками литературоведа-исследователя, знакомит его с разноречивыми свидетельскими показаниями, делится своими сомнениями, приглашает вместе с собой подумать над разными толкованиями какого-нибудь факта. Лану много знает о Мопассане, очевидно, почти все, что о нем можно было узнать в 60-годах XX столетия. Фактов, событий, документов значительных и мелких много в книге, их, может быть, слишком много, и не всегда случайное отделено от главного. [Адаптировано для AlReader].
О жизни и творчестве Эмиля Золя написаны сотни книг и статей. У читателя, берущего в руки книгу Армана Лану «Здравствуйте, Эмиль Золя!», естественно, может возникнуть вопрос: «А что нового расскажет она мне об этом всемирно известном писателе?»Арман Лану несколько лет работал над этим произведением. Его книга об Эмиле Золя — это яркое и своеобразное художественное повествование о большом и трудном пути автора знаменитого письма «Я обвиняю!..» и вместе с тем серьезное и оригинальное исследование творчества создателя «Ругон-Маккаров», «Трех городов» и «Четырех Евангелий».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Арман Лану — известный современный французский писатель. Роман «Свидание в Брюгге» — вторая книга трилогии «Безумная Грета». Первая книга трилогии «Майор Ватрен» и третья книга «Когда море отступает» получили широкую известность среди читателей.Романы «Майор Ватрен», «Свидание в Брюгге» и «Когда море отступает» не имеют единого сюжета, и герои в них действуют разные. Целостность «Безумной Греты» создается сквозным лейтмотивом, это своего рода тема с вариациями: война и память войны.Тема романа «Свидание в Брюгге» — разные судьбы людей, прошедших вторую мировую войну, поиски героями своего места, своей линии поведения в сложной обстановке послевоенной жизни.
Роман известного французского писателя посвящен годам второй мировой войны, движению Сопротивления. В поэтическом многоплановом рассказе о партизанской борьбе в Восточных Пиренеях, о людях, сражающихся за свободу своей страны, автор обращается к фольклору, к легенде.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
Роман греческого писателя Андреаса Франгяса написан в 1962 году. В нем рассказывается о поколении борцов «Сопротивления» в послевоенный период Греции. Поражение подорвало их надежду на новую справедливую жизнь в близком будущем. В обстановке окружающей их враждебности они мучительно пытаются найти самих себя, внять голосу своей совести и следовать в жизни своим прежним идеалам.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.
Роман «Площадь» выдающегося южнокорейского писателя посвящен драматическому периоду в корейской истории. Герои романа участвует в событиях, углубляющих разделение родины, осознает трагичность своего положения, выбирает третий путь. Но это не становится выходом из духовного тупика. Первое издание на русском языке.
О чем моя книга? О жизни, о рыбалке, немного о приключениях, о дорогах, которых нет у вас, которые я проехал за рулем сам, о друзьях-товарищах, о пережитых когда-то острых приключениях, когда проходил по лезвию, про то, что есть у многих в жизни – у меня это было иногда очень и очень острым, на грани фола. Книга скорее к приключениям относится, хотя, я думаю, и к прозе; наверное, будет и о чем поразмышлять, кто-то, может, и поспорит; я писал так, как чувствую жизнь сам, кроме меня ее ни прожить, ни осмыслить никто не сможет так, как я.