Песни - [8]

Шрифт
Интервал

Но я спрошу, вам не во зло:
>40 Уж не из вашей ли родни
Лиса, которой в оны дни
Так с вишнями не повезло?…
VII. – Пейроль, невкусные они!
Лисице, черт меня возьми,
>45 Кой-что перепадать могло.
VIII. – Бернарт, а я в былые дни
Слагал, простец, хвалы одни,
Но мне ничто не помогло.

XXIV

I. Меж деревьев зазвенели,
Прямо в сердце проникая,
Соловья лесного трели, —
И тяжелый груз обид,
>5 Мне любовью принесенный,
В темноте завороженной
Меньше душу тяготит:
Греет радость и чужая!
II. Тем, что сердцем закоснели,
>10 Жизни радость отвергая
И в любви не видя цели,
Жалкий жребий предстоит.
Ланды, рощи, луг зеленый,
Сад цветущий, благовонный —
>15 Все шумит, поет, звенит,
Гимны радости слагая!
III. Мне, увы, еще доселе
Доля выпала иная,
К той мечты мои летели,
>20 Кто лишь горе мне дарит,
И награды, столь законной
Я лишен жестокой Донной.
(Обездоленным не в стыд
Даже резкость небольшая!)[79]
>25 IV. Видно, чуть не с колыбели
Чести, жалости не зная,
Любит Донна, чтоб скорбели
Те, кто к ней мечту стремит.
Будет за порок исконный
>30 Славы лишена стозвонной,
Ветку, где сама сидит,
Опрометчиво срубая.
V. Нет уж! Струны отзвенели,
В ней отзвучья не встречая,
>35 Лишь другие подоспели —
Я изменницей забыт,
Сам в измене обвиненный.
Я же – не умалишенный,
Ждать подачки мне претит,
>40 Ведь певец, а не слуга я…[80]
VI. Ныне сроки подоспели —
Уезжаю, покидая Кров, где видеть не умели,
Как душа моя болит.
>45 Но, порою принесенный
Слух о Донне, мной прощенной,
Мне отраду подарит.
Не желаю Донне зла я.
VII. Вкруг меня враги кишели,
>50 И пред Донною, виляя,
Очернить меня успели!
Божий гнев да поразит
Злоречивцев род прожженный.
Сердцем умиротворенный,
>55 Я просил ее, – простит
И она, всю правду зная!
VIII Мчись тропою проторенной
К той, Венец,[81]кто всей Нарбонной
Правит[82] так, что ложь молчит:
>60 Лжи не верят, правду зная.

XXV

I. Петь просили вы меня,
Хоть должны прекрасно знать,
Нелегко мне распевать.
Сами пойте, в самом деле,
>5 Если песен захотели,
Я ж забыл их все, смолкая, —
Вот пора пришла какая!
II. Не снести любви огня,
Перестал совсем я спать —
>10 Лягу с вечера в кровать —
Соловей заводит трели!
Счастлив он – а мне тяжеле:
Не засну и до утра я,
Горести перебирая.
>15 III. Если счастье дольше дня
Удается удержать,
Можете тогда считать,
Испытав любовь на деле,
Радость есть в любовном хмеле!
>20 У меня судьба иная:
Счастлив был не дольше дня я.
IV. Самого себя кляня,
Скоро мог я испытать,
Что Любви столь доверять
>25 Лишь безумцы бы хотели.
Если б тело вы имели,
Вас, Любовь, копьем пронзая,
Я убил бы, сила злая!
V. Но, терзаясь и стеня,
>30 Вас могу лишь укорять:
Не вернется время вспять,
Чтобы мной вы завладели,
И хвалы, что вам звенели,
Позабуду навсегда я,
>85 Из-за вас теперь страдая.
VI. Та, что лаской поманя,
Так могла меня предать,
Пусть, Лиможец,[83]будет знать,
Что слова мои слетели
>40 Не напрасно: на неделе
Я бегу, стыдом сгорая,
Из погибельного края.
VII. Все ж, надеждой осеняя,
Даст Услада[84] мне – как знать? —
>45 Обрести мой дар опять.
Если силу бы имели
Чувства те, что в ней созрели,
Волю Донны претворяя,
Стал бы выше короля я.
>50 VIII. Кров, где гордо вас презрели,
Кинуть, новый обретая, —
Есть ли в том вина большая?
IX. Ах, Ромео,[85]в самом деле,
Вас и Донну обретая,
>55 Верю в жизнь, как никогда, я.

XXVI

I. – Бернарт де Вентадорн, не мог
Стерпеть – про Донну не узнать,
И вот – к вам с песней на порог![86]
Позвольте вам вопрос задать.
>5 Но вы грустите… Вижу сам,
Что Донна не вняла мольбам.
II. – Лиможец, верный мой дружок,
Мне нелегко вам отвечать:
Напев уйдет, собьюсь со строк, —
>10 Тоски и гнева не унять!
Нрав Донны столь упрям,
Что богу душу я отдам.
III. – Бернарт, тогда любви урок
Для вас позвольте преподать:
>15 Хотя удел ваш и жесток, —
Была бы только тишь да гладь, —
А гнев на Донну только вам
Грозит бедой, вот слово дам!
IV. – Лиможец! Да какой же прок
>20 Опять терзаться и опять?
И как предательства порок
В обманщице не обличать!
Утех искал бы… Но не там,
Где мысль о Донне – по пятам.
>25 V. – Бернарт, не ставьте ей в упрек,
Что вас желает испытать.
Коль тяготит вас долгий срок,
Вас Донна вправе отослать
И вопреки былым словам,
>30 Стократным клятвам и дарам,

XXVII

I. Люблю на жаворонка взлет
В лучах полуденных глядеть:
Все ввысь и ввысь – и вдруг падет,
Не в силах свой восторг стерпеть.
>5 Ах, как завидую ему,
Когда гляжу под облака!
Как тесно сердцу моему,
Как эта грудь ему узка!
II. Любовь меня к себе зовет,
>10 Но за мечтами не поспеть.
Я не познал любви щедрот,
Познать и не придется впредь.
У Донны навсегда в дому
Хмельные грезы чудака, —
>15 Ему ж остались самому
Лишь боль желаний да тоска.
III. Я сам виновен, сумасброд,
Что мне скорбей не одолеть, —
В глаза ей заглянул, и вот
>20 Моя душа попала в сеть;
Таит в себе и свет и тьму,
И тянет вглубь игра зрачка!
Нарцисса гибель я пойму:
Манит зеркальная река![87]
>25 IV. Прекрасных донн неверный род
С тех пор не буду больше петь:
Я чтил их, но, наоборот,
Теперь всех донн готов презреть.
И я открою, почему:
>30 Их воспевал я, лишь пока
Обманут не был той, к кому
Моя любовь так велика.
V. Коварных не хочу тенёт,
Довольно Донну лицезреть,
>35 Терпеть томленья тяжкий гнет,
Безжалостных запретов плеть.
Ужели – в толк я не возьму —
Разлука будет ей легка?
А каково теперь тому,

Рекомендуем почитать
Средневековые французские фарсы

В настоящей книге публикуется двадцать один фарс, время создания которых относится к XIII—XVI векам. Произведения этого театрального жанра, широко распространенные в средние века, по сути дела, незнакомы нашему читателю. Переводы, включенные в сборник, сделаны специально для данного издания и публикуются впервые.


Сага о Хрольве Жердинке и его витязях

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Младшие современники Шекспира

В стихах, предпосланных первому собранию сочинений Шекспира, вышедшему в свет в 1623 году, знаменитый английский драматург Бен Джонсон сказал: "Он принадлежит не одному веку, но всем временам" Слова эти, прозвучавшие через семь лет после смерти великого творца "Гамлета" и "Короля Лира", оказались пророческими. В истории театра нового времени не было и нет фигуры крупнее Шекспира. Конечно, не следует думать, что все остальные писатели того времени были лишь блеклыми копиями великого драматурга и что их творения лишь занимают отведенное им место на книжной полке, уже давно не интересуя читателей и театральных зрителей.


Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава

В книге представлены два редких и ценных письменных памятника конца XVI века. Автором первого сочинения является князь, литовский магнат Николай-Христофор Радзивилл Сиротка (1549–1616 гг.), второго — чешский дворянин Вратислав из Дмитровичей (ум. в 1635 г.).Оба исторических источника представляют значительный интерес не только для историков, но и для всех мыслящих и любознательных читателей.


Фортунат

К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Хорошо известно, насколько в эпоху Возрождения был велик интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру.


Сага о гренландцах

«Сага о гренландцах» и «Сага об Эйрике рыжем»— главный источник сведений об открытии Америки в конце Х в. Поэтому они издавна привлекали внимание ученых, много раз издавались и переводились на разные языки, и о них есть огромная литература. Содержание этих двух саг в общих чертах совпадает: в них рассказывается о тех же людях — Эйрике Рыжем, основателе исландской колонии в Гренландии, его сыновьях Лейве, Торстейне и Торвальде, жене Торстейна Гудрид и ее втором муже Торфинне Карлсефни — и о тех же событиях — колонизации Гренландии и поездках в Виноградную Страну, то есть в Северную Америку.