Песнь моряка - [3]
– По-мо-ги-и-и-те кто-ни-и-и…
Вопль резко задохнулся. Айк тоже задерживает дыхание. Тихое утро. Только ноет на отмели свистун и три вороны на пригорке все еще гоняются за кошкой. Больше ничего. Он вслушивается целую долгую минуту, не дыша. Наконец набирает воздух: надо садиться в фургон и ехать проверять. Он тащится вдоль трейлера и видит, что фургона нет. Зато есть старый джип соседа.
– Черт бы тебя побрал, Грир.
Хрустя ракушками, Айк подходит к зачехленному драндулету, стаскивает с капота брезент. Сиденье обито инеем.
Айк начинает заводить двигатель. Пять раз, напоминает он себе; потом дать отдохнуть. Не залить. Еще пять раз и еще отдохнуть. Высасывая из аккумулятора последние крохи, четыре цилиндра дымятся жаждой жизни. Айк катится вниз на все еще холодном моторе.
Чтобы поддержать хилый аккумулятор, он не зажигает фары. Дорогу к свалке он находит по запаху дыма. Горы тлеющего мусора проплывают сбоку, похожие на миниатюрные вулканы, вполне действующие и мерцающие огнями – оранжевыми, зелеными и метаново-синими. Свалка тлеет уже не один десяток лет. В девяносто третьем жители города надеялись, что сумасшедшая зима наконец-то ее заморозила, но пришел июнь, солнце растопило ледяную раковину, и оказалось, что пожар все так же тлеет в магме мусора, такой же мерзкий.
Айк задирает губу, пытаясь дышать сквозь усы и фильтровать таким способом воздух. Вообще-то, он ничего не имеет против свалки – она служит пограничным рвом между ним и остальным городом. Но в последнее время сюда все чаще свозят конфискованные дрифтерные сети, сделанные в основном из китайского молекумара. Эта дрянь воняет, как прогнившие династии.
Рыча мотором, Айк минует дымящиеся горы так быстро, что едва не проскакивает поле боя, откуда и раздавались отчаянные крики. Он ухватывает взглядом призрачный бежевый силуэт «хонды-геркулес», припаркованной задом к одному из многочисленных отростков свалки: двери нараспашку, свет в салоне рисует застывшую картинку переплетенных человеческих конечностей.
Айк тормозит, машина идет юзом, он включает задний ход, зажигает фары. Разворачивается и сдает назад до тех пор, пока в лучи фар не попадает запутанная арабеска. Внутри, за раскрытой задней дверцей фургона, возвышается, надо понимать, верхняя часть Луизы Луп. Белое круглое лицо плавает праздным воздушным шаром над парой вздымающихся грудей – три светящихся круга, словно лого над дверью захудалого порноломбарда на Мясной улице. Затем круги резко исчезают из виду, и Айк различает голую мужскую спину. Мускулистые плечи, белые, как те груди, трясутся от ярости.
– Эй, отпусти ее!
Не выключая мотор, Айк выпрыгивает из машины. Орудуя фонарем, как пикой, продирается через груду мусора. И только почти добравшись до парочки, он оценивает силу мышц на этой белой спине, плечах и вспоминает о пистолете, оставленном на ступенях трейлера.
– Эй, ты! Отпусти ее!..
Мужчина будто не слышит. Айк не видит его лица, но догадывается, что мужик не в себе. Значит, скользкого ублюдка придется хватать руками.
– Эй, – Айк подцепляет голый локоть, – отвали, пока не придушил бедную цацу. Отвали!
Тело под его рукой такое же скользкое на ощупь, как и с виду, но Айк держит его до тех пор, пока мужик не вываливается из транса. Плечи расслабляются, дрожь стихает. Не выпуская женского горла, мужик медленно поворачивает голову и подставляет под фонарь физиономию, почти столь же чумную, как и та, что недавно торчала в майонезной банке. Абсолютно гладкая и белая. Ни бровей, ни ресниц. Глаза и рот цвета лососевой икры. Яркий фарфоровый лоб обрамляет грива волос еще ярче, похожая на хром, как ни посмотри, расплавленный угробищный хром!
– Господи! – Айк отшатывается. – Господи Исусе!
Икорный рот раздвигается в смущенном мурлыканье:
– Звиняй, чувачок, я не исусе. – Мужик как ни в чем не бывало отворачивается и продолжает то, что не успел закончить, – душить потерявшую сознание женщину, лишь добавив углом рта блудливо и запоздало: – А это не цаца, а моя жена, ха-ха-хмммм…
Айка сшибает даже не это как-ни-в-чем-не-бывалое душегубство, а тон. Знакомый, осточертевший хихикающий тон. Айк наслушался его в тюрьме – этого панибратского, между-нами-говоря тона, который всегда несет в себе яд оскорбления и одновременно оттенок близости: «Эй, мужик, ну ты понял, ха-ха-ха». Придется хватать его снова. Айк откладывает фонарь, вцепляется обеими руками в длинную гриву белых волос, разметавшихся у мужика вокруг шеи (как воротник у дзюдоиста), разворачивается, прижимается спиной к его спине, потом швыряет. Длинная серебристая фигура прокатывается у Айка над головой и растягивается на куче мусора мокрой тряпичной куклой. Айк выпускает волосы и застывает на месте, переводя дыхание. Самые храбрые из Луповых кабанов уже высунулись из своих дымных гротов и с любопытством озирают место конфликта – если что-то падает на землю с такой силой и чпоканьем, оно обычно там остается и, бывает, годится в пищу. На секунду Айку хочется, чтобы мужик оказался мертв – чистый труп, дело сделано.
Серебристое тело перекатывается и с трудом встает на четвереньки. В свете фар оно неожиданно выглядит хрупким и хлипким, как поганка. Мускулы на торсе снова дрожат, но теперь как-то беспомощно. Мужик поднимается на колени и с мольбой складывает перед собой длинные белые руки:
Роман Кена Кизи (1935–2001) «Над кукушкиным гнездом» уже четыре десятилетия остается бестселлером. Только в США его тираж превысил 10 миллионов экземпляров. Роман переведен на многие языки мира. Это просто чудесная книга, рассказанная глазами немого и безумного индейца, живущего, как и все остальные герои, в психиатрической больнице.Не менее знаменитым, чем книга, стал кинофильм, снятый Милошем Форманом, награжденный пятью Оскарами.
В мире есть Зло. Это точно знают обитатели психиатрической больницы, они даже знают его имя и должность — старшая медсестра Рэтчед. От этой женщины исходят токи, которые парализуют волю и желание жить. Она — идеальная машина для уничтожения душ. Рыжеволосый весельчак Макмерфи знает, что обречен. Но он бросает в чудовищную мясорубку только свое тело. Душа героя — бессмертна…
В орегонских лесах, на берегу великой реки Ваконды-Ауги, в городке Ваконда жизнь подобна древнегреческой трагедии без права на ошибку. Посреди слякоти, и осени, и отчаянной гонки лесоповала, и обреченной забастовки клан Стэмперов, записных упрямцев, бродяг и одиночек, живет по своим законам, и нет такой силы, которая способна их сломить. Каждодневная борьба со стихией и непомерно тяжкий труд здесь обретают подлинно ветхозаветные масштабы. Обыкновенные люди вырастают до всесильных гигантов. История любви, работы, упорства и долга оборачивается величайшей притчей столетия.
Культовый роман, который входит в сотню самых читаемых по версии «Таймс». Вышел в шестидесятых, в яркое время протеста нового поколения против алчности, обезличивания, войн и насилия. Либерализм против традиционализма, личность против устоев. Роман потрясает глубиной, волнует, заставляет задуматься о жизни, о справедливости, о системе и ее непогрешимости, о границах безумия и нормальности, о свободе, о воле, о выборе. Читать обязательно. А также смотреть фильм «Пролетая над гнездом кукушки» с Джеком Николсоном в главной роли.
Кен Кизи – автор одной из наиболее знаковых книг XX века «Над кукушкиным гнездом» и психоделический гуру. «Когда явились ангелы» – это своего рода дневник путешествия из патриархальной глубинки к манящим огням мегаполиса и обратно, это квинтэссенция размышлений о страхе смерти и хаоса, преследовавшем человечество во все времена и олицетворенном зловещим призраком энтропии, это исповедь человека, прошедшего сквозь психоделический экстаз и наблюдающего разочарование в бунтарских идеалах 60-х.Книга публикуется в новом переводе.
После «Полета над гнездом кукушки» на Кизи обрушилась настоящая слава. Это был не успех и даже не литературный триумф. Кизи стал пророком двух поколений, культовой фигурой новой американской субкультуры. Может быть, именно из-за этого автор «Кукушки» так долго не публиковал вторую книгу. Слишком велики были ожидания публики.От Кизи хотели продолжения, а он старательно прописывал темный, почти античный сюжет, где переплетались месть, инцест и любовь. Он словно бы нарочно уходил от успешных тем, заманивая будущих читателей в разветвленный лабиринт нового романа.Эту книгу трудно оценить по достоинству.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.
Три смелые девушки из разных слоев общества мечтают найти свой путь в жизни. И этот поиск приводит каждую к борьбе за женские права. Ивлин семнадцать, она мечтает об Оксфорде. Отец может оплатить ее обучение, но уже уготовил другое будущее для дочери: она должна учиться не латыни, а домашнему хозяйству и выйти замуж. Мэй пятнадцать, она поддерживает суфражисток, но не их методы борьбы. И не понимает, почему другие не принимают ее точку зрения, ведь насилие — это ужасно. А когда она встречает Нелл, то видит в ней родственную душу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юкио Мисима — самый знаменитый и читаемый в мире японский писатель. Прославился он в равной степени как своими произведениями во всех мыслимых жанрах (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и экстравагантным стилем жизни и смерти (харакири после неудачной попытки монархического переворота). В романе «Жизнь на продажу» молодой служащий рекламной фирмы Ханио Ямада после неудачной попытки самоубийства помещает в газете объявление: «Продам жизнь. Можете использовать меня по своему усмотрению. Конфиденциальность гарантирована».
Лауреат Букеровской премии Джулиан Барнс – один из самых ярких и оригинальных прозаиков современной Британии, автор таких международных бестселлеров, как «Англия, Англия», «Попугай Флобера», «История мира в 10/2 главах», «Любовь и так далее», «Метроленд», и многих других. Возможно, основной его талант – умение легко и естественно играть в своих произведениях стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость и веселое озорство – Барнсу подвластно все это и многое другое.
Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления.
Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый роман молодого израильского писателя Йоава Блума, ставший бестселлером во многих странах, теперь приходит и к российским читателям. Впервые на русском!