Первый ангел - [61]

Противник воспользовался краткой передышкой и тем, что нога Мефистона была на неустойчивой опоре из его руки. Подсечка, и оба вновь лежат на полу. Хорошая попытка. В этот раз Мефистон был куда более собран, сразу откатился в сторону и не дал себя оседлать. Противник тоже был проворен. Не давая подняться, потянул свои лапищи к горлу, стремясь задушить. В этот момент, Мефистон почувствовал незнакомый, дикий зов крови. Он перестал мыслить, как борец, как участник рукопашной схватки. Им овладела жажда рвать и метать, нечеловеческая, чудовищная.

Вместо того, чтобы отбиваться от тянущихся к его горлу рук, он сам подался им навстречу. Только в последний момент под странным углом изогнул шею и зубами впился в запястье врага. Эффект превзошел все ожидания! Ударила струя горячей алой крови. Мефистон был удивлен, насколько глубокие раны оставил его шальной укус. Захотелось проверить зубы, уж не клыки ль на их месте? Возможности не было. Иван Сергеевич опешил не меньше. Чистый инстинкт заставил его отшатнуться перед лицом такой ярости и зажать рану. Чистый инстинкт, но другого порядка, толкнул Мефистона вперёд. Добить и обезвредить жертву.

Пока жертва зажимала рану, он вскочил и обозначил удар ногой в голову. Игнорировать такое трудно даже с кровоточащей раной и противник поднял здоровую руку. То, что надо. С нечеловеческой скоростью Мефистон сменил вектор и с размаху всем весом ударил под локоть лежащему человеку. Сустав разлетелся вдребезги. Из одной руки хлестала кровь, другая повисла как плеть. Даже крупный мужчина может выглядеть беспомощно. Пульс крови требовал от Мефистона «Еще! Бей еще!», он усилием сдержал себя. Хотел оценить состояние противника. Иван Сергеевич тяжело дышал и, смотря ему в глаза, сказал «Довольно».

Повисло тяжелое молчание. Мефистон оглянулся на дверь, увидел ошалевшие глаза санитаров и ободряюще улыбнулся. Как он думал. Оценив себя со стороны, в порванном халате и с лицом, будто пил кровь из горла, он бы подумал дважды. Красная пелена спала с его глаз. Он вновь стал чувствовать боль от многочисленных ушибов. Но еще больше его беспокоило само состояние, из которого он вышел. Отрицать эффективность сангвинарной школы было трудно. Но и превращаться в чудовище он не хотел. Мало иметь силу, надо её контролировать, ограничивать. Иначе она контролирует тебя. От этих тревожных мыслей его отвлек бывший противник.

Мефистон обернулся и увидел, что рана на руке Ивана Сергеевича уже затянулась, а сустав, с легким щелчком встал на место.

— Биомансия? — не удержался и спросил он.

— Можешь назвать и так.

— Почему Вы напали на меня? Почему сдались? Не буду лукавить, я вижу, что Вы могли бы раздавить меня, как муху, если бы хотели. Почему не воспользовались силами?

— Остынь, ты же видишь, я готов к диалогу и, следовательно, всё расскажу. Ты не станешь отрицать, что на правой руке у тебя клеймо Тёмных Богов? — он говорил, будто видел Печать как в ясный день.

— Не стану, хотя осознал, чья именно это Печать, недавно.

— И когда получал её, не знал, о чем идет речь?

— Мне рассказали совершенно другую историю. Да и выбора особо не было. Одиночество или Круг.

— Все культисты так говорят.

— Культисты?

— Служение Богам — культ. И ты из них. Хочешь того, или нет.

— Вынужден согласиться. Но я планирую с этим покончить.

— Ишь ты, какой. Планирует. Думал, будешь спорить. Но ты оправдал мои ожидания. Хоть и меченый, да не обычный. Потому я и давить тебя перестал.

— При всем уважении. Если бы Вы продолжили «давить», я бы убил Вас. Или нанес еще более серьезные травмы. Главный вопрос, почему Вы не использовали психическую мощь? В Нави Вы пылаете ярче звезд.

— «Навь», так вы это называете? Хорошая идея, сынок. Я не использовал силы потому, что они только этого и ждут. Слушай сюда и вникай.

— Весь внимание.

— Запомни главный принцип Нави, буду по-твоему говорить. Что бы ты ни знал о ней, как бы уверенно себя не чувствовал, каким бы мастерством не владел — всё это ложь, обман! И я не исключаю, что она хочет обманывать, расслаблять нас, снижать бдительность.

— Она? Вы считаете Навь самостоятельным субъектом? Живым существом?

— О ней трудно вообще судить определенно, разве не видишь? Скорее, не считаю. Но образ хороший. И что можно сказать с уверенностью, она это не место, не среда, не пространство и уж точно не пустота. В ней обитают, если так можно сказать, Тёмные Боги. Я опасаюсь, что они не столько обитают, сколько составляют её! Смекаешь?

— Да, я сам задавался подобными вопросами. Но продолжайте. Интересно, что Вы тоже говорите о Богах во множественном числе. Вы знаете несколько, можете различить?

— Знаю. Могу. Если тебе это поможет, ты в услужении у Архитектора Судеб, Изменяющего Пути. Бога коварства, манипуляции, секретов и запретных тайн. Нити его безумных планов опутывают всё живое и мыслящее.

— Если бы знал раньше, то сам пришел бы к такому выводу. Любопытно, кто его собратья, но сначала — как это связано с Вами и психическим воздержанием?

— Как раз подхожу к этому. Каждый Тёмный Бог это воплощение низменных эмоций и желаний человека, скверны и разложения наших душ. Гнев, ярость, страх смерти и желание жить, хоть на коленях и по горло в грязи, сладострастие, затмевающее разум, можешь продолжить список — всё это воплощается в Нави и никуда не уходит.