Периваньес и командор Оканьи - [13]

Шрифт
Интервал

Ах, нет! Не бедняку дано

Быть мужем женщины красивой...

Я в низком званьи на беду

С такой спознался красотою,

Но в добродетели найду

Я средство справиться с бедою,

Свой стыд в усадьбе я укрою...

Что ж? Только горшее окно

Я тем открою, кто равно

Все извращает речью лживой.

Ах, нет! Не бедняку дано

Быть мужем женщины красивой...

Оканью бросить? Это мне

Мои дела не позволяют,

Нельзя мне жить в чужой стране.

Как будто сговорясь, мешает

Все, что мне с виду помогает.

Итак, осталось мне одно:

Спросить жену, хоть и грешно

Ее смущать мечтой ревнивой...

Ах, нет! Не бедняку дано

Быть мужем женщины красивой...

ЗАЛА В ДОМЕ КОМАНДОРА

ЯВЛЕНИЕ XVII

Командор, Леонардо.

Командор

Как я сказал тебе, указом этим

Наш государь велит мне, Леонардо,

К нему людей направить из Оканьи

И из земель подвластных мне и сел.

Леонардо

Что думаешь ты делать?

Командор

Я повсюду

Велю приказ расклеить о наборе.

Пусть соберутся двести молодцов,

Из них составлю я две славных роты:

Сто человек крестьян и сто идальго.

Леонардо

Не лучше ль было б из одних дворян?

Командор

За мыслью ты моей не поспеваешь,

Иль в ногу с ней итти ты не желаешь,

Военачальником для ста крестьян

Я Периваньеса хочу поставить

И тем хитро убрать его отсюда.

Леонардо

Влюбленные на выдумки ловки!

Командор

Любовь - война, она хитрить умеет.

Как думаешь, приехал он?

Леонардо

Лухан

Мне говорил, что ждут его к обеду.

Полна Касильда страха и тоски.

Узнал я после от Инес, что обе

Они решились в тайне сохранить

Ночной приход твой, а Инес вдобавок

Скрывать пока решила от Касильды,

Что для тебя она согласна сделать.

Касильда так убита, так грустна

Пред ней сейчас никак нельзя открыться.

Командор

О женщина жестокая! Пусть небо

Испепелит то место, где упал я.

С тех самых пор не мог я, Леонардо,

С порога двери встать ее.

Леонардо

Молчи!

Была сильнее Троя, но победа

Повергла стены гордые ее.

Крестьянки эти так робки обычно

От мысли, что они нас недостойны,

И часто отвергают то, сеньор,

О чем в душе они вздыхают сами!

Сумей лишь мужа честно удалить,

И ты любовь победой увенчаешь.

Командор

Услышь тебя, удача! Но, клянусь,

Известно миру, как в делах любовных

Всегда я был решителен и смел.

И что ж теперь? Я весь охвачен страхом.

Леонардо

Нам нужно знать, вернулся ль Периваньес.

Командоp

Ступай же, Леонардо, расспроси

О всем твою Инес! Но только помни:

Ты улицей не проходи ее

И глаз не поднимай к дверям и окнам.

Леонардо

Безумьем эту робость назови

Надежда нам сопутствует в любви.

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XVIII

Командор один.

Командор

Король - легенда есть - был деревом пленен,

А юноша один так с мрамором сдружился,

Что близ своей любви он вечно находился,

И камню страсть свою вверял всечасно он.

Но тот, кто в грубый ствол и в камень был

влюблен,

Надеждой большею, бесспорно, тот гордился.

Мог подойти он к ним, когда мечтой томился,

Лобзанием своим был тайно награжден.

Увы, о горе мне! Я о скале тоскую.

Зеленый плющ, что той скале родня,

Жестокий, дикий плющ разжалобить хочу я,

Надежду скорбную в душе своей храня,

Что ты, крылатый бог, коль от любви умру я,

В такой же камень здесь ты превратишь меня!

ПОЛЕ БЛИЗ УСАДЬБЫ ПЕРИВАНЬЕСА В ОКАНЬЕ

ЯВЛЕНИЕ XIX

Периваньес, Антон.

Периваньес

Теперь ступайте-ка домой,

Антон. Вас ждут, я в том уверен.

Антон

А вы? Вы разве не со мной?

Периваньес

Я навестить жнецов намерен,

Раз случай выпал мне такой.

Они на этой пашне где-то...

Антон

Касильда ваша разве вам

Не ближе пашни?

Периваньес

Правда это,

Но должен я своим жнецам

Дать наставленья и советы.

Вы по пути к своей жене

Моей скажите, что нежданно

На пашне задержаться мне

Пришлось по делу...

Антон (в сторону)

Случай странный!

Хоть понял я его вполне,

Боюсь, чтоб он не догадался...

(Периваньесу.)

Храни вас бог!

Периваньес

И также вас!

ЯВЛЕНИЕ XX

Периваньес один.

Периваньес

Я для того лишь притворялся,

Чтоб не итти домой сейчас.

В какой беде я оказался!

О горе мне! Но раз верна

Касильда, почему с женою

Страшусь я встречи? Нет, одна

Ее краса всему виною,

Лишь в красоте ее вина.

Мое сокровище! Красивой

Ты родилась... Какое ж диво,

Что так сеньор наш командор

В тебя влюблен с недавних пор?

О вы, поля мои и нивы,

С какой отрадою иной,

Поля, я любовался вами,

Когда вас засевал весной,

Какими полон был мечтами,

Как счастлив был своей судьбой!

С какой надеждою умильной

Хотел открыть в амбарах дверь,

Чтоб колос ваш собрать обильный!

Но чести нет... Вы мне теперь

Заботой стали непосильной.

Я должен спрятаться опять.

Вот конь заржал... Я песнь желаю

Жнецов услышать и понять.

В чужих устах душа, я знаю,

Порой готова зарыдать.

За сценой слышны голоса жнецов.

ЯВЛЕНИЕ XXI

Периваньес; Мендо, Бартоло, Льоренте

и другие жнецы за сценой.

Мендо

Бартоло, ночь на землю сходит!

Эй, пошевеливайся, брат!

Гляди, вон солнышко заходит.

Бартоло

У нас обычно говорят:

"Прилежный труд свой хлеб находит".

Первый жнец

Как он поддел тебя, Андрее,

Сказав, что выпьешь ты полмеры!

Второй жнец

Две лишних мне налей, Хинес!

Периваньес

Душа мрачна, нет прежней веры,

Покой души моей исчез...

Мендо

Льоренте, спой нам песнь скорее

Ты про хозяина жену.

Периваньес

На что ж надеяться я смею?


Еще от автора Феликс Лопе де Вега
Собака на сене

В комедии «Собака на сене» любовь прекрасной аристократки Дианы к секретарю Теодоро возникает из ревности. Причем название комедии оправдано поведением Дианы: она не позволяет Теодоро любить себя, но и запрещает любить служанку Марселу. Теодоро, честный, благородный юноша, оказывается заложником игры сословных предрассудков. В пьесе бушуют огненные страсти, плетутся интриги, строятся воздушные замки, вершатся судьбы и рушатся иллюзии. Счастливый конец достигается лишь благодаря проворному слуге Тристану, одному из типов пикарескных слуг в комедиях Лопе.


Звезда Севильи

Трагедия о чести. Королю понравилась юная Эстрелья, названная народом «Звездой Севильи» за необычайную красоту. Он хочет овладеть красавицей, но на его пути встает брат девушки. Застав короля в своем доме, он бросается на него со шпагой и король решает избавиться от него руками Санчо Ортиса, жениха Эстрельи. Король выводит Санчо на откровенный разговор о преданности и берет с него слово выполнять все приказы господина беспрекословно и после вручает ему бумагу, в которой написано, кого он должен убить. Теперь Санчо Ортиса стоит перед выбором – выполнять приказ короля или нет.


Фуэнте овехуна

Сюжетную основу пьесы составил исторический эпизод, имевший место в 1476 г., когда крестьяне деревни Фуэнте Овехуна (Овечий ключ) восстали против своего сеньора Фернанда Гомеса де Гусмана, командора военно-церковного ордена Калатравы. Память об этом выступлении хранили народные песни и романсы, записи хронистов.Излагая события 1476 г., происшедшие в селении Фуэнте Овехуна, в полном соответствии с исторической хроникой, Лопе де Вега по-иному оценивает и объясняет их, и «жестокий бунт» неблагодарных подданных превращается им в то, чем на самом деле было восстание крестьян: в справедливое возмездие, в правое народное возмущение против феодальной тирании.


Девушка с кувшином

Однажды юная донья Мария застает своего отца в расстроенных чувствах и плачущим. Выясняется, что молодой дон Диего приходил свататься и, придя в гнев от отказа, поднял на него руку. Отец Марии считает себя униженным и она решает отомстить обидчику. Мария является инкогнито в тюремную камеру, куда попал вспыльчивый дон Диего, и ранит того ножом. Теперь ей приходится пуститься в бега, скрываясь от правосудия под личиной служанки.


Испанская новелла Золотого века

В этой книге впервые представлен во всем своем многообразии жанр новеллы периода его рождения и расцвета в испанской литературе. Кроме широко известных у нас произведений Сервантеса, Лопе де Веги и Тирсо де Молины, читатель может познакомиться с творчеством многих испанских писателей XVI–XVII вв.: X. Тимонеды, Г. Сеспедеса-и-Менесеса, X. Переса де Монтальвана, М. Сайяс-и-Сотомайор и других…


Испанский театр. Пьесы

Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства.