Периваньес и командор Оканьи - [11]
ЯВЛЕНИЕ IX
Те же, командор и Леонардо.
Лухан
Ты ль, мой сеньор?
Командор
Конечно, я!
Лухан
Входи!
Командор
Вошел. Веди меня!
Лухан
Все спят, утомлены косьбою.
Ты смело через них шагай
Груженый воз их не разбудит,
Заботы с ними нам не будет.
Командор
Я с домом не знаком. Ступай
Вперед, веди к ее покою.
Лухан
Пусть Леонардо обождет
Нас здесь, сеньор.
Леонардо
Ну, что ж, идет!
Лухан
Так в путь!
Командор
Любовь, звездой златою
Ты засияй в моей судьбе!
Командор и Лухан входят в дом. Леонардо прячется
за дверью.
ЯВЛЕНИЕ X
Льоренте, Мендо, Чапарро, Бартоло, Элипе; Леонардо
за дверью.
Льоренте
Эй, Мендо!
Мендо
Что, Льоренте?
Льоренте
Худо!
Здесь кто-то бродит...
Мендо
Что за чудо!
Приснилось, может быть, тебе!
Да нет... Теперь я понимаю!
Ах, бедный Периваньес! Вот
Как честь его она блюдет!
Льоренте
Не разглядел я - кто, а знаю,
Что не жнецы, не косари,
Плащи все в золоте.
Мендо
Недаром
Боялся я... Меня хоть варом,
Льоренте, насмерть обвари,
Но это пахнет командором.
Льоренте
Я крикну...
Мендо
Погоди кричать.
Верней, быть может, помолчать?
Льоренте
Да с ним не справишься, как с вором.
Как ты узнал, что это он?
Мендо
А кто другой в Оканье смело
Решится на такое дело?
Кто дерзок так и так смышлен?
Льоренте
Ах, плохо мужем быть красивой
Жены!
Мендо
Да, знаешь, не верна
Ему, мне кажется, она!
Льоренте
Сюда идут... Усни и - живо!
ЯВЛЕНИЕ XI
Те же; командор и Лухан, по-прежнему в плащах.
Командор
Тсс, Леонардо! Потерял
Я редкий случай.
Леонардо
Что такое?
Командор
Замкнула дверь в своем покое
Тигрица злая...
Леонардо
Ты стучал?
Стучи еще!
Командор
Народу много,
Боюсь я всех перебудить.
Леонардо
Сеньор, подумай, как же быть?
Да ты забудь свою тревогу!
Ты говоришь: народу тьма,
А я скажу: какая малость!
Одни жнецы. Вино, усталость
Замок для чувств и для ума.
Но тсс! В окне, я замечаю,
Мелькнула тень. Вот вновь видна...
Командор
Мне не везет.
Леонардо
А вдруг она?
Взгляни скорей!
Командор
Она, я знаю.
В окне показывается Касильда; на голове у нее платок.
ЯВЛЕНИЕ XII
Те же и Касильда.
Касильда
Друзья, теперь не время спать!
Вставайте все!
Командор
Моя сеньора!
Я знаю, день настанет скоро,
Пора жнецам косить и жать.
И раз вы встали - солнце встало,
Все ярким светом залило.
Но нам вас видеть тяжело
Одной. Ваш муж вас любит мало.
Что он в Толедо позабыл?
Какими занят он делами,
Чтобы на ночь расстаться с вами?
Когда б счастливцем этим был
Не он, а командор Оканьи,
Я знаю, как он в вас влюблен,
О, вас бы не оставил он,
Хоть жди его король Испаньи!
Пускай огонь в его крови
Рождает в вас одно презренье,
Но вас покинуть - преступленье
Перед законами любви.
Касильда
Жнец, пришедший издалека,
Ты, кого к нам август знойный
В этот город заманил,
Кто тебя лукавой речи
И коварству научил?
Ты чулки надень на ноги
Из простой домашней пряжи,
Сбрось с плеча кафтан свой грубый.
С шеи острый серп сними,
Из-за пояса наперсток
Тот достань, что надевают
В пору жатв мои жнецы,
Вместе с солнцем поднимайся
День зовет тебя давно.
Ты вяжи снопы сухие
И колосьев мне не порть.
А когда на небо звезды
Дружной высыпят гурьбой,
Ты на отдых собирайся
И оставь дела в покое,
Для тебя совсем чужие,
Те дела, что угрожают,
Жнец, тебе одной бедой.
Знай, что командор Оканьи
Служит даме благородной,
Не крестьянке, что одета
В красный лиф, с простою юбкой
Из пальмильского сукна.
Он придворной служит даме
С пышной модною прической,
Воротник ее голландский
Блещет тонким полотном.
И не грубую наколку
Эта дама надевает,
А серебряную току,
Что нарядней наших ток.
В экипаже, на носилках,
Разукрашенных шелками,
Эта дама в дни святые
Отправляется к обедне.
С виноградника на пашню
Ей, придворной даме, ездить
Не приходится в повозке,
Сбитой из простых досок.
Командор в учтивых письмах
Рассыпается пред нею
В нежных клятвах, обещаньях
В них вельможного презренья
Нет к крестьянской простоте.
Эта дама пахнет сладко
Амброй тонкою перчаток,
Пахнет запахом пьянящим
Притираний дорогих,
А не диким тимиамом,
Ни лавандою, ни мятой,
Ни шиповником лесным.
Но когда бы командор твой
Полюбил меня сильнее
Самой жизни и почетной
Правдой стала б для меня
Ложь влюбленных обещаний,
И тогда б мне Периваньес,
Пусть в плаще из грубой ткани,
Был милее командора
В блеске яркого плаща.
Периваньес мне мой дорог
На сваей кобылке серой,
В бороде сверкает иней,
Снег белеет на рубашке.
Арбалет свой положил он
На луку седла, свисают
Две убитых куропатки,
Пара кроликов с седла,
Рядом гончая из своры,
И таким мой Периваньес
Мне милее командора
В блеске яркого плаща.
Будь тот в шапке драгоценной
Из сверкающего шелка,
И гори на нем алмазы
Пышных буфов и застежек,
Знай: во мне благоговенья
Крест из камня вызывает
Больше в маленькой часовне,
Чем багряный крест Сантьяго
На камзоле парчевом.
Жнец, скорей ступай отсюда!
Верь, беда не за горами,
И тебе не видеть больше
Света белого дневного,
Если здесь мой Периваньес
Повстречается с тобой.
Командор
О сеньора, вас молю я,
Вы не гневайтесь, сеньора!
Здесь, Касильда, о Касильда,
В вас влюбленный командор.
Вам принес две тонких нитки
Я жемчужин драгоценных
И цепочку из эмали
В комедии «Собака на сене» любовь прекрасной аристократки Дианы к секретарю Теодоро возникает из ревности. Причем название комедии оправдано поведением Дианы: она не позволяет Теодоро любить себя, но и запрещает любить служанку Марселу. Теодоро, честный, благородный юноша, оказывается заложником игры сословных предрассудков. В пьесе бушуют огненные страсти, плетутся интриги, строятся воздушные замки, вершатся судьбы и рушатся иллюзии. Счастливый конец достигается лишь благодаря проворному слуге Тристану, одному из типов пикарескных слуг в комедиях Лопе.
Трагедия о чести. Королю понравилась юная Эстрелья, названная народом «Звездой Севильи» за необычайную красоту. Он хочет овладеть красавицей, но на его пути встает брат девушки. Застав короля в своем доме, он бросается на него со шпагой и король решает избавиться от него руками Санчо Ортиса, жениха Эстрельи. Король выводит Санчо на откровенный разговор о преданности и берет с него слово выполнять все приказы господина беспрекословно и после вручает ему бумагу, в которой написано, кого он должен убить. Теперь Санчо Ортиса стоит перед выбором – выполнять приказ короля или нет.
Однажды юная донья Мария застает своего отца в расстроенных чувствах и плачущим. Выясняется, что молодой дон Диего приходил свататься и, придя в гнев от отказа, поднял на него руку. Отец Марии считает себя униженным и она решает отомстить обидчику. Мария является инкогнито в тюремную камеру, куда попал вспыльчивый дон Диего, и ранит того ножом. Теперь ей приходится пуститься в бега, скрываясь от правосудия под личиной служанки.
Поэтическая испанская драматургия «Золотого века», наряду с прозой Сервантеса и живописью Веласкеса, ознаменовала собой одну из вершин испанской национальной культуры позднего Возрождения, ценнейший вклад испанского народа в общую сокровищницу мировой культуры. Включенные в этот сборник четыре классические пьесы испанских драматургов XVII века: Лопе де Вега, Аларкона, Кальдерона и Морето – лишь незначительная часть великолепного наследства, оставленного человечеству испанским гением. История не знает другой эпохи и другого народа с таким бурным цветением драматического искусства.
В этой книге впервые представлен во всем своем многообразии жанр новеллы периода его рождения и расцвета в испанской литературе. Кроме широко известных у нас произведений Сервантеса, Лопе де Веги и Тирсо де Молины, читатель может познакомиться с творчеством многих испанских писателей XVI–XVII вв.: X. Тимонеды, Г. Сеспедеса-и-Менесеса, X. Переса де Монтальвана, М. Сайяс-и-Сотомайор и других…
В четвёртый том собрания сочинений Лопе де Веги вошли следующие произведения: «Уловки Фенисы», «Дурочка», «Цветы дона Хуана, или Как богатый и бедный поменялись местами», «Собака на сене» и «Чудеса пренебрежения».