Перелом. Часть 4 - [63]

В общем, немецкой пехоте было чем встретить советские танки. Казалось бы. Загвоздка была в том, что в съемках советская пехота практически не присутствовала - типа ее сразу же отсекли пулеметным огнем и танки пошли вперед в одиночку. Ну да, в предыдущие годы такое бывало, причем нередко, но уж в сорок третьем-то, особенно если с нашими БМП ... к тому же в фильме танки благоразумно останавливаются чтобы дать себя подорвать. Мы когда смотрели фильм, знатно поржали. При той плотности пуль и осколков, что царит над полем боя, с гранатометом сейчас может высунуться только самоубийца. Мы ведь прочесывали пулеметами - обычными и крупнокалиберными, а также автоматическими гранатометами каждую ложбинку, каждый кустик - и из танков, и из БМП, и сверху - штурмовиками, да и пехота "малость" работала по немцу, любое вертикальное движение гасилось изо всех стволов, и наши бойцы видели немало немецких трупов с разнообразными гранатометами, уткнувшимися в землю снарядом или раструбом - просто не успевали выстрелить. А те, кто успевал, успевал сделать это только из-за того, что практически не прицеливался, стреляя почти что навскидку - ни о каком попадании речи даже не шло. Да, РККА создавала при атаке менее плотные поля поражающих элементов, чем мы, и против РККА у немцев эти ручные противотанковые средства еще как-то могли работать, да и то - если автоматчики танкового десанта зевнут. Но и тут для немцев случился облом - в сентябрьском наступлении советские танки как минимум первой волны массово одевались в противокумулятивные решетки, по типу наших (ну а наши - по типу современных мне), так что даже попадания в танк не выводили его из строя, только если уж совсем неудачно попадет - в неприкрытый каток, в ствол или в дыру, проделанную взрывом на решетке осколочного снаряда или предыдущей кумулятивной ракеты. Так что чем дальше, тем все больше снова возрастала роль ствольной артиллерии и бронетехники в борьбе с танками.

ГЛАВА 16.

И прорванная советской пехотой немецкая оборона тем более не стала таким уж препятствием для новых танковых армий. Еще до начала наступления инженерные батальоны под видом усиления обороны оборудовали исходные районы для наступления - ремонтировали дороги, готовили колонные пути, укрытия для техники, и уже потом для пехоты рылись траншеи, где можно было спрятать много бойцов, а то и выводились на нейтралку новые усы окопов, через которые можно было скрытно приблизиться к немецким позициям. Перед наступлением саперы за две ночи проделали в минных полях и заграждениях - в своих, а в ночь перед наступлением и у противника проходы шириной 10-20 метров - аж 248 проходов - под одному на взвод, а как только была прорвана первая полоса - начали организацию проходов для техники. На третий день, еще до окончательного прорыва третьей полосы, мехкорпус, следовавший за "нашей" стрелковой дивизией, начал выдвижение - лавина стронулась и двинулась вперед. Остававшиеся очаги сопротивления еще додавливались пехотой, а где они мешали движению техники, подключались танки и самоходки мехкорпуса - остатки немецких войск в полосе прорыва были схрумканы за день на всю глубину обороны. Техника вырвалась на простор.

И далее двигались уже не совсем вслепую. Впереди - в 50-100 километрах - шли разведгруппы глубинной разведки на мотоциклах и бронеавтомобилях, за ними - разведгруппы первого эшелона - 25-30 километров, за ними - разведдозоры в 10-15 километрах, ну и потом передовые отряды главных сил. Всего же на разведку каждым подвижным корпусом было выделено 2-3 группы глубинной разведки, 1-2 разведотряда, 8-10 разведгрупп и 15-20 разведдозоров - командование уже не раз обжигалась на недостаточной разведке, поэтому сейчас она была на высоком уровне. Это помимо разведсведений, доставлявшихся авиацией с глубины в 100-300 километров. Не забыли и о надежной связи - несмотря на то, что армия была танковой, летом сорок третьего ей придавали линейно-кабельный батальон, в дополнение к собственным кабельно-шестовой и телеграфно-строительной ротам - как бы быстро ни двигались танки, вся махина шла вперед со скоростью 30-50 километров в сутки, поэтому проводная связь, проложенная вдоль направления основного удара, была важным фактором в поддержании связности всей структуры.

А вслед за разведгруппами глубинной разведки танковые и мехкорпуса выбрасывали передовые отряды - десяток-другой танков, рота-другая пехоты с автоматическим оружием на БМП, вездеходах, а то и грузовиках, пара десятков орудий, столько же минометов - по сути, это был наш танковый батальон, только больше артиллерии и меньше бронетехники. И эти отряды, стараясь выдерживать максимальный темп, рвались вперед, обходили крупные опорные пункты в глубине обороны, а если где удавалось - врывались в них и занимались уничтожением живой силы противника, захватывали мосты и прочие переправы, сеяли страх и панику в тылу врага - сорок первый возвращался немцам сторицей.

Именно так был освобожден Борисоглебск - город в восьмидесяти километрах от Балашова - северо-западного угла Сталинградского фронта - и в двухста километрах на восток от Воронежа. Передовой отряд мехкорпуса вышел на окраины города вместе с вечерним туманом, пристроился в хвост отходящей через город немецкой колонне, и пока немцы разобрались кто к ним пожаловал, советские танкисты миновали и полосы минных полей, в которых немцы оставили проходы для своих отступающих частей, и противотанковый ров, в котором также пока был оставлен проход - ну не ждали тут еще Красную Армию, на третий-то день наступления. И когда на улицах появились советские танки и автоматчики, пошла настоящая бойня, нашим даже удалось на время захватить мосты через Хопер и Ворону. К сожалению, в этом узловом городе сходилось несколько дорог - и автомобильных, и железных, поэтому постоянно подходившие немецкие части смогли предотвратить полное освобождение города и передовой отряд сражался в полном окружении более суток, пока к городу не начали подходить уже основные силы мехкорпуса - они и заставили немцев отступить сначала от города, а затем покинуть и западный берег Хопра. И, несмотря на то, что они смогли взорвать мосты через реки, мехкорпус задержался перед ними всего на сутки - надо было подтянуть артиллерию, под ее прикрытием переправить на тот берег пехоту - на БМП и подручных средствах, затем дождаться подхода инженерных частей, и уж они навели переправы для танков. Как и для немцев, реки не были такой уж преградой и для советских войск - даже невеликие возможности собственных инженерных частей мехкорпуса позволяли создать наплавной мост грузоподъемностью 16 тонн и длиной 120 метров для переправки пехоты и орудий, или на 60 тонн и 60 метров - для танков, а в случае более широких водных преград танки перевозились паромами из этих понтонов. Десантные лодки могли перевезти за раз полторы тысячи человек. А ведь следом шли инженерные части из резерва ВГК. Так что главное - отогнать немца от берега, и можно переправляться.