А вот по количеству танков мехкорпуса и танковые корпуса танковых армий практически не отличались. Так, в танковом корпусе было три танковых бригады и мотострелковая бригада, в которой не было танков. А в мехкорпусе была одна танковая бригада и три мехбригады - те же мотострелковые бригады, к которым добавлялся танковый полк из двух танковых батальонов. В итоге в танковом корпусе было 209 танков, в механизированном - 197. Самоходок было одинаковое количество - 49 штук в трех самоходно-артиллерийских полках. Вот артиллерии в механизированном корпусе было больше - 252 орудия и миномета против 152 в танковом, как и пехоты, прежде всего за счет трех мехбригад в мехкорпусе вместо одной мотострелковой в танковом корпусе. Хотя она была и в танковых бригадах - собственно, в них было два-три танковых батальона и один мотострелковый батальон, состоявший из трех рот - двух стрелковых, вооруженных в основном винтовками (ну и пулеметы с ПТР и РПГ) - наши СКС шли прежде всего в эти части, и одной роты автоматчиков - в стрелковых было 112 человек, у автоматчиков - 79 человек. И еще минометная рота, с шестью минометами 82 миллиметра. То есть танковая бригада была не чисто танковой, в ней также была пехота. И еще рота из шести противотанковых орудий 76,2 миллиметра - чтобы выставить против немецких танков именно ее, пока свои танки будут заходить им во фланг. Ну еще роты управления, технического обеспечения, медсанвзвод. А вот танковые полки мехбригад своей пехоты не имели - предполагалось, что они поддерживают пехоту своей мехбригады. В общем, с количеством штатных структур в РККА было весело - на попытки нащупать оптимальный состав накладывались ограничения в технике и вооружениях, а также квалифицированных кадрах. У нас-то все было проще - как приняли в сорок первом правило "один танк (или самоходка) - одно пехотное отделение" - так ему и следовали. В начале боевых действий этого вполне хватало - выставлять пехоту голой против танков все-равно не собирались, контрударов не планировали, так что для действий на небольших пятачках этого было вполне достаточно. И уже из этих кирпичиков постепенно складывали более крупные структуры, дополняя их средствами усиления - минометными взводами, самоходками (тоже со своими отделениями пехоты), гранатометами, зенитками. А так - пехота постоянно находилась при "своем" танке - сначала - на грузовике, либо с помощью конно-транспортных взводов, если недалеко - на его броне, а уж кому не повезет - своим ходом, но такие подразделения не выполняли длительных маршей. Затем - на вездеходе, затем - на БМП, кому чего хватало.
Как бы то ни было, сейчас РККА, кажется, нащупала оптимальный состав своих ударных структур. Немцев собирались бить, но теперь знали как это делать и для этого были средства и подготовленные кадры.
Причем, судя по составу танков, количеству пехоты и артиллерии, более подвижные танковые корпуса танковых армий были загонщиками и преследователями, тогда как мехкорпуса являлись либо тараном для прорыва обороны в глубине, либо наковальней, о которую должны разбиваться контратаки противника. Именно в мехкорпуса и шли новые танки Т-43 (аналог в РИ - Т-44). Этот танк был развитием тридцатьчетверки, причем наши танки оказали на него большое влияние - советские конструктора часто бывали у нас - учили и учились (в РИ обошлись самостоятельно, но к 1944му году). Так, они перевели подвеску танка с пружинной на торсионную - ну, этой работой они занимались еще до войны - на опытном танке Т-34М, но помешала война. Торсионная подвеска высвободила много пространства внутри танка - убрались ниши для пружинной подвески. Двигатель также был переработан по нашему образцу - перенесены насосы и фильтры, что уменьшило его высоту и длину, хотя на цепные приводы, как мы, советские конструктора не переходили - в отличие от нас, мощности по производству конических передач позволяли не трогать этот элемент конструкции. В итоге стало возможным развернуть двигатель поперек корпуса, сдвинуть башню назад, тем самым разгрузить передние катки, вынести люк мехвода с лобового листа на крышу, увеличить толщину бронирования и - вуаля! - получили средний танк с бронированием уже тяжелого - 100 миллиметров лобового бронирования корпуса и 120 миллиметров лба башни позволяли гораздо увереннее держать удары немецких танковых и противотанковых орудий, даже новых, длинноствольных. До наших значений эти толщины пока не дотягивали, ну так у нас броня была разнесенной. Стрелка-радиста убрали, но ввели заряжающего в башне, в результате командир высвободился для наблюдения и управления боем, а введение перископических наблюдательных приборов вместо пресловутой командирской башенки не только повысило наблюдаемость, но и упростило производство танков - танкисты РККА немало посидели в наших танках, и им понравилось. Ну и новая пушка калибра 85 миллиметров на основе ствола от зенитки позволяла бороться с новой немецкой бронетехникой на дистанциях до километра - в этом плане возможности немецких и советских танков наконец-то сравнялись, а то тридцатьчетверке приходилось сильно вертеться на поле боя, чтобы подобраться к немцу и вдарить ему в борт - не каждый был на это способен, да и не всегда предоставлялись такие возможности. Поэтому-то новые танки и шли прежде всего мотострелкам - именно они должны были бороться с танковыми атаками.
