– Ботинки? – озадаченно переспросил Томми.
– Да, – кивнул мистер Уилмотт. – Странно, не так ли?
– Простите мое любопытство, – продолжал Томми, – но вы не перевозили секретные документы или еще что-нибудь в таком роде под подкладкой или в каблуке?
Казалось, вопрос позабавил посла.
– Надеюсь, тайная дипломатия не опускается до такого уровня.
– Разве только в книгах, – улыбнулся в ответ Томми. – Но мы должны найти какое-то объяснение. Кто приходил за другим чемоданом?
– Якобы один из слуг Уэстерхейма. Мой слуга не заметил в нем ничего необычного.
– Не знаете, его распаковывали?
– Не могу сказать. Полагаю, что нет. Но возможно, вы хотите расспросить моего слугу? Он может рассказать вам об этом деле куда больше меня.
– Пожалуй, это было бы наилучшим выходом, мистер Уилмотт.
Посол написал несколько слов на карточке и протянул ее Томми:
– Полагаю, вы предпочитаете отправиться в посольство и задать вопросы там? Если нет, я пришлю слугу, его зовут Ричардс, сюда.
– Нет, благодарю вас, мистер Уилмотт. Я лучше схожу в посольство.
Посол встал и посмотрел на часы:
– Господи, я опаздываю на встречу! Всего хорошего, мистер Блант. Передаю дело в ваши руки.
Он быстро вышел. Томми взглянул на Таппенс, что-то писавшую в блокноте в стиле деловитой мисс Робинсон.
– Что скажешь, старушка? – осведомился он. – Ты тоже не видишь в происшедшем, как говорил наш клиент, ни складу ни ладу?
– Никакого, – весело отозвалась Таппенс.
– Ну, для начала неплохо! Это свидетельствует о том, что здесь кроется нечто серьезное.
– Ты так думаешь?
– Это общепринятая гипотеза. Вспомни Шерлока Холмса и глубину, на которую масло погрузилось в петрушку, то есть я имел в виду наоборот[44]. Я всегда испытывал горячее желание узнать все об этом деле. Возможно, Ватсон когда-нибудь извлечет его из своих записных книжек. Тогда я умру счастливым. Но нам нужно браться за работу.
– Вот именно, – кивнула Таппенс. – Наш достойный Уилмотт – человек неторопливый, но уверенный в своих словах.
– Она разбирается в людях, – процитировал Томми. – Вернее, мне следовало сказать «он». Когда ты изображаешь детектива-мужчину, всегда начинается путаница.
– Ох, дружище, дружище!
– Побольше действия, Таппенс, и поменьше повторений.
– Классические фразы от повторения не тускнеют, – с достоинством заявила Таппенс.
– Съешь оладью, – любезно предложил Томми.
– Благодарю, но только не в одиннадцать утра. Дурацкая история с этими ботинками. Почему ботинки?
– А почему бы и нет?
– Потому что это ничему не соответствует. Ботинки! – Она покачала головой. – Здесь все не так. Кому нужны чужие ботинки? Какое-то безумие!
– Может быть, похитили не тот чемодан? – предположил Томми.
– Возможно. Но если охотились за документами, то, скорее всего, взяли бы портфель. Документы – первое, о чем думаешь в связи с послами.
– Ботинки наводят на мысль о следах, – задумчиво сказал Томми. – Может, похитители хотели оставить где-то следы ботинок Уилмотта?
Таппенс задумалась, позабыв о своей роли, потом покачала головой:
– Это кажется невероятным. Нет, очевидно, мы должны примириться с фактом, что ботинки тут ни при чем.
– Ну, – со вздохом промолвил Томми, – теперь нам нужно побеседовать с Ричардсом. Возможно, он сумеет пролить свет на эту тайну.
После предъявления карточки мистера Уилмотта Томми пропустили в посольство, и вскоре перед ним предстал бледный молодой человек с тихим голосом и почтительными манерами.
– Я Ричардс, сэр, слуга мистера Уилмотта. Насколько я понял, вы хотели меня видеть?
– Да, Ричардс. Мистер Уилмотт побывал у меня этим утром и предложил, чтобы я задал вам несколько вопросов. Речь идет о чемодане.
– Я знаю, сэр, что мистер Уилмотт был очень расстроен из-за этой истории, хотя не понимаю почему, ведь никакого вреда причинено не было. Со слов человека, приходившего за другим чемоданом, я понял, что он принадлежал сенатору Уэстерхейму, но, конечно, я мог ошибиться.
– Как выглядел этот человек?
– Пожилой, с седыми волосами, вполне респектабельного вида. Вроде бы слуга сенатора Уэстерхейма. Он принес чемодан мистера Уилмотта и забрал другой.
– Чемодан распаковывали?
– Какой именно, сэр?
– Я имел в виду тот, который вы забрали с корабля. Но чемодан мистера Уилмотта меня тоже интересует. Как вам кажется, его распаковывали?
– По-моему, нет, сэр. Там все лежало так же, как я упаковал перед путешествием. Думаю, джентльмен, кто бы он ни был, открыл чемодан, понял, что ошибся, и закрыл снова.
– Ничего не пропало? Ни одной мелочи?
– Мне кажется, ничего, сэр. Практически я в этом уверен.
– А теперь о другом чемодане. Вы начали его распаковывать?
– Вообще-то, сэр, я открывал его как раз в тот момент, когда прибыл слуга сенатора Уэстерхейма.
– Ну и вы открыли его?
– Да, открыли вдвоем, чтобы убедиться, что на сей раз нет никакой ошибки. Слуга сказал, что все в порядке, запер чемодан и унес его.
– Что было внутри? Тоже ботинки?
– Нет, сэр, в основном туалетные принадлежности. Помню, я видел банку соли для ванны.
Томми отказался от дальнейших расспросов на эту тему.
– Вы не замечали, чтобы кто-нибудь что-то делал в каюте вашего хозяина?
– Нет, сэр.
– И не видели ничего подозрительного?
