Пароход идет в Яффу и обратно - [12]
— Олл райт? — спросил я.
— Очень хорошо, — ответил Джемс Броун. — Но посмотрите, как изуродовал меня ваш биробиджанский гнус.
Действительно, знаменитый кооператор из штата Юта показался мне смешным: таежная нечисть исклевала все его лицо, образовав оспинки и бугры; левый глаз перекосило.
— Вы хотите сказать, какое у меня лицо? — спросил мистер Броун. — Оно имеет глупый вид, будто бы я хочу расплакаться и не могу? Я заглянул в карманное зеркальце.
Через несколько минут мы оказались на вершине сопки. Мы расстелили плащи. Легли на землю.
— Как вы думаете, сегодня будут звезды? — спросил Броун.
— Будут, — ответил я.
Очень хорошо. Скоро взойдет луна.
Мы закуривали — каждый по-своему. Он, не спеша, чистил булавкой трубку, плотно запихивая в нее медовый табак, приминая большим пальцем, и долго обводил вокруг нее зажженной спичкой, как вокруг жертвенника. Я же выловил из портсигара папироску. Мы были знакомы всего несколько дней. В тот год Биробиджан еще не был автономной Еврейской областью. Было ему от роду всего десять месяцев. В долинах рек Биры и Биджана, у подножий сопок — между Амуром и Уссурийской железной дорогой — устраивалась первая партия переселенцев. Они сколотили себе кое-какие дома, разбили огороды и засеяли раскорчеванные участки гречихой.
В тот год в еврейских газетах Америки появились статьи, где авторы обвиняли советское правительство в том, что оно загнало бедных евреев из местечек на край света, в каторжные места, где земля ничего не родит. Они восклицали: «Это — обреченный край, братская могила для переселенцев, страна без будущего!» Число этих статей росло, они тревожили умы и сердца. Общество рабочей помощи Икор в Америке задумало в 1929 году послать в Биробиджан научную экспедицию. Ее составили три американца и три американских еврея. Американский еврей Джемс Броун был душой экспедиции, американец Вильям Гаррис, президент университета штата Юта и профессор-геолог, был ее главой. Среди членов экспедиции были агрономы и дорожные инженеры.
«Вы поедете туда и потом расскажете нам, выйдет ли что-нибудь на этой земле» — так потребовало от своих посланцев правление Икора.
В полдень от Нью-Йорка отвалила многоэтажная «Экотения», за четыре дня пересекла океан и высадила экспедицию в Шербурге. Шербург — Москва, Москва — станица Тихонькая[7] — таков был дальний путь американцев. Они много говорили в поезде о том, как велик Советский Союз, если путь от Америки до Москвы — через многие страны — занял меньше времени, чем дорога от советской столицы до Биробиджана.
В тот год я выехал по делам службы в Уссурийский край и встретился с членами экспедиции у подножья горы Бомба. Я обрадовался их гостеприимству, примкнул к ним и плавал вместе с ними по воронкам Биры, шатавшим наши утлые гольдские челны. Я побывал вместе с ними в первом селе Худинове, в Лондоко. Затем — привал. Утром экспедиция отправлялась верхом в Бирефельд. Все спали — набирали силы. Джемс Броун вышел погулять, но его искусали комары, и вот он взобрался вместе со мной на сопку. Взошла луна. Она расположилась на два пальца правее верхушки того кедра, под которым мы лежали.
— Олл райт, мистер? — спросил я Броуна.
— Очень хорошо, товарищ.
Он чуть приподнялся с земли, снова завозился со своей трубкой-жертвенником и горячо заговорил:
— Вы подумайте только: эти бывшие местечковые евреи потешались надо мной, когда я жаловался на комаров: «Нас они уже не кусают! Мы уже не боимся! Нам уже в полной степени на них наплевать!..»
Мистер Броун передразнил напевно-скептические интонации своих соплеменников и продолжал:
— Думаю, что они немножко врут. Иммунитет, иммунитет! Слишком рано появился у них этот иммунитет. Но вы заметили: никто из них не пользуется сеткой?
— Заметил.
— Никто, даже женщины! Это очень хорошо или, как вы говорите, олл райт, — сказал мистер Броун. — Я рад за наших евреев: у Биробиджана есть будущее.
Я еще внимательнее вслушался в его слова. Это было первое ясно высказанное мнение члена экспедиции. Я засыпал Броуна вопросами:
— Родят ли пашни?
— Чепуха! Это прекрасная плодородная земля! Здесь, — говорил Броун, — могут вызревать отличные овощи. Рис? Сам Бог создал этот край для риса…
Броун вздохнул.
— Край еще не обжит, совсем не обжит. Надо проложить дороги, осушить болота…
— И прогнать мошкару, — пошутил я.
Броун показал на землю, лежавшую во мраке.
— Они говорят, что мошкара уходит. Они прогоняют ее первыми дымами своих первых селений. Встанем!
Мы встали, накинули на себя плащи. Джемс Броун вытянул руки, раздвинул сучья кедра.
— Посмотрим вниз, — сказал он, — охватим одним взглядом нашу новую родину.
— Ничего же не видно: темно, — возразил я.
— Как! — воскликнул Броун. — Неужели я, американский обыватель, должен учить советского революционера? Здесь находится, — он ткнул в темноту, — станица Тихонькая. Ее освещают огни, стучат сердца лесопильных заводов, отсюда уходят в тайгу грунтовые дороги. Там я вижу пашни, огороды, пасеки, мельницы, школы, рисовые совхозы…
Я рассмеялся.
— Вы говорите так, — сказал я, — словно вы не заезжий американский гражданин, а советский человек.
В рассказах, составивших эту книгу, действуют рядовые советские люди - железнодорожники, нефтяники, столяры, агрономы, летчики. Люди они обыкновенные, но в жизни каждого из них бывают обстоятельства, при которых проявляются их сообразительность, смелость, опыт. Они предотвращают крушения поездов, укрощают нефтяные фонтаны, торопятся помочь попавшим в беду рабочим приисков на Кавказе, вступаются за несправедливо обиженного, отстаивают блокированный Ленинград и осажденную Одессу. События порой необыкновенные, но случаются они с самыми простыми людьми, не знаменитыми, рядовыми.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922 г. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Документальное повествование о жизненном пути Генерального конструктора авиационных моторов Аркадия Дмитриевича Швецова.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Основу новой книги известного прозаика, лауреата Государственной премии РСФСР имени М. Горького Анатолия Ткаченко составил роман «Воитель», повествующий о человеке редкого характера, сельском подвижнике. Действие романа происходит на Дальнем Востоке, в одном из амурских сел. Главный врач сельской больницы Яропольцев избирается председателем сельсовета и начинает борьбу с директором-рыбозавода за сокращение вылова лососевых, запасы которых сильно подорваны завышенными планами. Немало неприятностей пришлось пережить Яропольцеву, вплоть до «организованного» исключения из партии.
В сатирическом романе автор высмеивает невежество, семейственность, штурмовщину и карьеризм. В образе незадачливого руководителя комбината бытовых услуг, а затем промкомбината — незаменимого директора Ибрахана и его компании — обличается очковтирательство, показуха и другие отрицательные явления. По оценке большого советского сатирика Леонида Ленча, «роман этот привлекателен своим национальным колоритом, свежестью юмористических красок, великолепием комического сюжета».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.