Парижская мода. Культурная история - [82]

Послание было недвусмысленным. Оно гласило: «Франция серьезно пострадала от войны и оккупации. Она с большим трудом восстанавливает ресурсы, чтобы обеспечить хотя бы свои собственные нужды. Но ее творческий гений невредим». Вероятно, опасаясь враждебной реакции, французский посланник в Лондоне предварил открытие там выставки словами: «Мне хотелось бы предупредить возможное непонимание со стороны тех, кто собирается увидеть эти проявления роскоши. Эти прекрасные вещи – любовный труд парижских швей, которые шили их замерзшими пальцами посреди голодающего города». По его словам, это тоже может считаться формой «сопротивления»[481]. «Театр моды» демонстрировался в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, Копенгагене, Барселоне и других городах; турне частично финансировалось американскими гуманитарными институциями. Мероприятие способствовало возвращению парижской моды на международный рынок.

Впрочем, это был лишь первый шаг. На демонстрации модных коллекций в феврале 1946 года присутствовало очень мало американских журналистов и покупателей. Однако Кармел Сноу в докладе перед представителями Нью-Йоркской организации моды (New York Fashion Group) «настоятельно рекомендовала им вернуться на следующий год, когда ситуация, несомненно, улучшится. „У Lelong новый модельер, – сказала я, – его коллекция – настоящая сенсация, там полно идей. Его зовут Кристиан Диор“». Многие прислушались к ее совету, «и когда Диор открыл собственный модный дом и начал продвигать свой „нью-лук“, они аплодировали ему с тем же энтузиазмом, что и я, когда я сказала: „Диор спас Париж, так же как Париж спасла битва на Марне“»[482].

Иллюстрации

Мадам Гре драпирует платье на модели Мюни. 1942. Париж, Франция. Фотография: Филипп Поттье. Публикуется с разрешения Diktats Books, Париж

Костюм от Пьера Бальмена. Париж, Франция. 1946. Фотография © Bettmann/CORBIS/Bettmann Archive

ГЛАВА 14 Взлеты и падения парижской моды

Мы вышли из военного периода, периода военной формы, женщин-воинов с телосложением боксеров. Я же рисовал женщину-цветок, с нежными плечами, сформировавшимся бюстом, тонкой талией-лианой и широкой юбкой – широкой, как купол парашюта[483].

Кристиан Диор. Кристиан Диор и я. 1956[484]

«Мы вышли из военного периода, периода военной формы, женщин-воинов с телосложением боксеров, – писал Кристиан Диор. – Я же рисовал женщину-цветок». Романтичный, ультраженственный силуэт «нью-лук» от Диора вернул Париж на карту моды. После войны некоторые дизайнеры экспериментировали с длинными пышными юбками и зауженными талиями, но Диор вернее других ощущал, в каком направлении движется мода. Считалось, что именно он ее изменил. Между тем Диор в свое время сказал Кармел Сноу: «Никто не может изменить моду – мода меняется сама собой». И его собеседница согласилась: «Женщины усвоили „нью-лук“, потому что им снова захотелось быть похожими на женщин»[485]. «Нью-лук» определенно вызывал у модниц горячий энтузиазм. Молодая американка Сьюзан Мэри Олсоп, жившая в Париже, писала своей подруге:

[15 февраля 1947] Подруги говорят, что я должна взглянуть на человека по имени Кристиан Диор; никто о нем раньше не слышал, но он изобрел нечто под названием «нью-лук». …Миссис Сноу из Harper’s Bazaar… говорит, что этот человек, Диор, спас французскую модную индустрию…

[23 февраля 1947] Я действительно сходила взглянуть на первую коллекцию Диора, протиснувшись сквозь толпу из сотен дам в дорогих нарядах, пытавшихся пробраться внутрь. Невозможно преувеличить прелесть «нью-лук». Мы спасены, у нас снова есть красивая одежда; никаких жестких подплечников, теперь плечи мягкие, округлые, без подкладок, защипы на талии, широкие, очень широкие юбки на четыре дюйма ниже колена. Платье так хорошо скроено, что больше нет нужды в нижнем белье; обтягивающий лиф поддерживает и утягивает грудь и талию; еще нижняя юбка, похожая на кринолин из тюля, жесткая, создает эффект балетной пачки и подчеркивает крошечную талию[486].

Слава Диора была такой громкой, что даже парижские таксисты знали его имя, а граф де Ластейри с негодованием заявлял: «Я сорок лет был членом Жокейского клуба, и ни разу не слышал там ни об одном модельере. А теперь все только и говорят, что о Диоре!»[487]

Золотой век моды, 1947–1957

С 1947 года и до скоропостижной смерти десятилетие спустя Кристиан Диор был самым известным и финансово успешным модельером Франции. Его неоднократно называли спасителем парижской моды. В специальном выпуске издания France – Arts, Industrie et Commerce летом 1949 года Люси Ноэль провозгласила «триумф французской высокой моды»:

Париж вновь стал в глазах всего мира вдохновляющим источником стиля и элегантности. Во французских модельерах снова видят творцов оригинальных идей… В нашем неустойчивом мире рождается новая Венера. Этим атомным взрывом мы обязаны Кристиану Диору, новой звезде на небосклоне парижской моды[488].

Далее Ноэль подчеркивала, что Диор не просто сделал себе имя: он также способствовал расцвету всех основных и смежных отраслей французской модной индустрии, таких как текстильная промышленность, производство нижнего белья и аксессуаров, поскольку привлек к ним внимание американского и других зарубежных рынков. Она напомнила, что после освобождения Парижа в городе появилось небольшое число американских покупателей, но их обескуражили неудобные отели и отсутствие такси. Иностранные потребители привыкли думать, что «с Парижем покончено. Мы можем создавать [моду] не хуже французов». К счастью, «реакция на „атомную бомбу“ Диора была немедленной и восторженной, и она сослужила Франции прекрасную службу». Редакционная статья также отмечает, что «нью-лук» был «настоящей революцией во всех отраслях индустрии, связанной с женскими нарядами». Редакторы обещали, что следующий выпуск будет посвящен международной торговле