Париж: анатомия великого города - [21]
Парижане гордятся тем, что в Париже со времен Лютеции, что бы там ни говорили провинциалы, романисты, художники и историки, такого типажа, как «средний парижанин», попросту не существовало.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГОРОД РАДОСТИ
988-1461 гг.
Париж хорош для жизни, но плох для смерти. Это место, где попрошайки греют задницы у костров из костей мертвецов.
Ф. Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль
Франсуа Вийон.
Баллады на цветном жаргоне.
Баллада I. 1460 (?)[35]
Глава пятая
Место жестокое и прекрасное
Закончилось первое тысячелетие, а Париж так и не стал величественным городом выдающейся архитектуры. В 1051 году Анна Ярославна, дочь киевского князя Ярослава, прибыла из Киева в Париж, чтобы стать женой вдового и бездетного Генриха I, занявшего трон в 1031 году. Русская княжна была шокирована городской грязью и нищетой. Париж, убогий и неорганизованный город, был ничем не лучше, а иногда и проигрывал главному мегаполису Руси, покинутому Анной. Ее недовольство зафиксировано в киевских летописях: Анной написаны полные жалоб длинные письма на греческом языке, в которых она называет свою поездку ссылкой в «страну варваров, где дома мрачные, церкви уродливые, а обычаи противные».
Не удивительно, что Анна была шокирована Парижем. Столица Хлодвига ко дню прибытия русской княжны превратилась в развалины: главные церкви (Сен-Жюльен-ле-Повр, Сен-Северен, Сен-Бак, Сент-Этьен-де-Гре) с IX века стояли разграбленными, так и не восстановленными; дома, лавки, проезды и улицы Ситэ изрядно обветшали. Короли франков предпочитали битвы и военные трофеи красивой жизни в столице. Остатки и обломки галло-римских построек все еще попадались на улицах Парижа: развалины стали частью стен и площадей города. Не осталось и намека на упорядоченное градоустройство Парижа, существовавшее пятьсот лет назад. Окраинные улицы (особенно левобережье) превратились в грязный лабиринт, кишевший домашними животными, заполненный фекалиями, что кучами скапливались между ветхими строениями.
Вид Парижа в XI веке. Гравюра Адольфа Руарга (1810–1870). Библиотека иллюстраций Мэри Эванс
Начало второго тысячелетия от рождества Христова принесло столице Франции невзгоды и тяготы. Неурожаи стали причиной голода, крестьяне ради пропитания даже выкапывали трупы. Поколения безвольных королей лишили Париж последних признаков порядка и расстроили жизнь города. Жестокие законы Карла Великого продолжали действовать, на улице все еще можно было увидеть облаченных лишь в ножные кандалы преступников; обвиненных в распутстве женщин, раздев по пояс, секли плетьми, осужденным ворам, как баранам, перерезали горло. Но даже суровая длань правосудия не могла навести порядок в обществе, страдавшем от политической нестабильности и дорогостоящих войн.
Историк Фернан Бродель назвал это время веком культурного и политического подъема Европы. Слова Броделя означают, что именно тогда «христианский мир» из религиозной доктрины превратился в политическую программу, объединившую культурный и жизненный уклад огромных территорий, раскинувшихся от границ северной Европы до восточного Средиземноморья. Начало процессу единения и развития земель было положено несколько веков назад, а пиком этого процесса стал союз франкского королевства Карла Великого и папского престола в Риме. Однако глобальные политические процессы не повлияли на жизнь улиц. Большинство парижан того времени были счастливы уже тем, что просто выжили: конец света, которого ждали на переломе тысячелетия, так и не наступил. Волнения в обществе не прекращались, новые церкви строились по всему Парижу, но не могли утешить страждущих.
Горожане подавляли свои страхи, азартно и страстно предаваясь удовольствиям, музыке, вину и поэзии; мужчины и женщины, вспомнив древние традиции галлов, наряжались в одежды ярких расцветок, украшали себя золотом и серебром. Но вот регресс конца первого тысячелетия под аккомпанемент жалоб Анны Ярославны и гостивших в городе римских священнослужителей пошел на спад, и Париж начал свое превращение в великий город.
Ключевую роль в этом сыграли таланты и политическая дальновидность аббата Сен-Дени и главного советника Людовика VI — монаха-бенедиктинца Сюжера. Под его руководством Парижу удалось наконец сконцентрировать всю государственную власть в своих стенах, были организованы профессиональные гильдии, установлены пункты оплаты прохода грузовых барж по Сене. Людовик был одаренным политическим и военным стратегом, он не упустил победу в войне с англичанами, не уступил политического преимущества феодалам Франции. Король доверил Сюжеру тридцать лет править Парижем в условиях относительной свободы принятия решений. Аббат стал первым из длинной череды волевых королевских министров Франции, ясно понимавших потребности внутренней политики страны и правивших твердой рукой. Сюжер, человек маленького роста и тщедушного телосложения, был весьма умен и гибок, умело приспосабливался к переменам и обстоятельствам. В 1137 году, не оставив наследника, Людовик VI умер от дизентерии. Сын Людовика принц Филипп погиб на улице из-за несчастного случая: его убила дикая свинья, одна из множества бродивших в те времена по улицам Парижа. В этой ситуации Сюжер позаботился и о троне: организовал выгодный брак Людовика Толстого (преемника престола) с Элеонорой Аквитанской, чем утвердил главенство Парижа над землями юго-западной Франции. Из-за всех этих политических маневров к 1165 году и к рождению Филиппа-Августа полуразрушенный и едва застроенный Париж уже обладал всеми задатками великой европейской столицы.
