Парикмахерия - [50]

Сначала надо «быть». Стать «эффективным лидером». Вот тогда команда «Пшёл ты» будет восприниматься как наказание, а не вызывать такую же реплику в ответ.

«Выхожу как-то утречком раненько на улицу. А навстречу валит толпа народу. Ну не протолкнуться.

– Вы куда это все?

– А мы — посланные. Все, кого за вчера послали. Кто — куда. Одни в…, другие на…. Пошли с нами».

Из набора «кнут-пряник» реально будет работать только одна пара: отъём жизни — сохранение жизни. Главная награда: «я тебя не убью. Пока». И возможность, реальность противоположного — наказания, убийства — необходимо наглядно и постоянно демонстрировать.

У меня нет проблем с подчинённостью Ивашки, Николая, Ноготка. Но ведь каждый из них видел и не однократно, как я убиваю. Причём, как-то… необычно, особенно, извращённо… А вот остальные…

И ещё: большее значение для достижения эффективного лидерства, особенно здесь, в «Святой Руси», играет власть связей. Прежде всего — родственных, родовых, семейных. У меня… пролёт полный. Как и у любого другого попаданца… Если только ты не вляпался в тело царя Федора, что исчезающее маловероятно.

В Прекрасной Франции в эту эпоху примерно 15 миллионов населения. А вот всё дворянство со всем духовенством — меньше процента. Меньше 150 тысяч, из которых взрослых мужчин тысяч пятнадцать-двадцать. Все друг друга знают. Хотя бы — заочно. Все друг другу — родственники-свойственники. Человек со стороны… «Изверг» — человек без родственных связей, «извергнутый из рода». А попаданец? Попасть в тело даже не принца-наследника — просто сопливого дьячка с кружкой для сбора милостыни в пользу церкви… При полупроцентной численности целевой группы… Вы не пробовали упасть с небоскрёба и остаться в живых? А два раза? Вероятности сравнимы.

Так что «Вляп» реален только в «быдловатое» тельце. С соответствующим «стартовым капиталом» смердячьих родственных связей и репутаций. И дальше — «Путь наверх». С естественным неприятием окружающих. Не «вятших» — им-то «быдло с гонором» — забавная обезьянка. Которую можно мимоходом мелко пошинковать.

«Дрессировка короля», которую я недавно вспоминал, произошла после того, как король Артур в костюме просто крестьянина, явил свою привычную, но в другом костюмчике, манеру поведения проезжавшим мимо дворянам. Просто постоял на обочине дороги. С привычной, с королевской осанкой. И благородных рыцарей остановила только динамитная ручная бомба от Янки.

Но и без сословных фокусов попаданец натыкается на неприятие, отторжение, зависть и ненависть своего нормального обычного окружения. Соседей и родственников своего тельца. Таких же нормальных «быдловатых подобий божьих». Выскочек никто не любит — «лезут в гору без напору».

Соседей и родственников моего носителя я избежал. А других, похоже, не приобрёл. Здесь я — «свой среди своих» — «псих среди психов». Но они, как тот физик, который ушёл в поэты — «недостаточно сумасшедшие». Они по-прежнему в своих представлениях о добре и зле, в своих иллюзиях о границах приемлемого и желаемого. Вот они и режутся между собой.

Как горько. Обидно. Будто в душу наплевали. Я так радовался, что с крышами разобрался. Вот, думал, приду к мужикам, расскажу им про свои задумки насчёт шинделя, сядем вместе, «на равных», прикинем как что лучше сделать. Работа в команде, в дружеской, настроенной на одну волну, решающей одну задачу… Думать вместе, вместе находить решения… Радость открытия, радость соучастия, радость понимания. «Счастье — это когда тебя понимают». Никогда. Никогда этого не будет. Ванька — нелюдь. Я к ним со своими идеями, с придумками и открытиями. По-человечески. Как я это понимаю. А они в ответ — кровища по двору и ливер наружу. В попытке «повысить свой социальный статус». В чём статус?! Где?! В какой-то «малой группе» на задворках среднего средневековья?! «Микрострасти в микромире». И — «макрокровища». Здесь «по-человечески» — это вот так.

Мда… Завтра покоса не будет — надо покойников в Пердуновку отвезти. А оставлять «холопов» со «слугами» без моего присмотра… И ведь же чувствовал — спокойно жить не дадут.

Короткий женский вскрик оторвал меня от затянувшегося разглядывания политого моей струёй бурьяна. Давно назревшее мочеиспускание перешло в такое же размышление. Но первое, в отличие от второго, прошло успешно и не оставило на душе неприятного осадка. Ну что там у них опять? Кто кричал?

Вопрос по уровню интеллекта как раз для детского утренника. Причём со стороны воспитателя — детишки-то такие вопросы задают, что и взрослому хорошенько подумать надо. А здесь… На заимке одна баба. Ну и кто это вскрикнул женским голосом?

Я обошёл сарай, заглянул в дверной проём освещённой какой-то коптилкой поварни. На обеденном столе, плотно прижавшись к нему грудью, лежала Кудряшкова баба. Конечно «плотно» — в холку ей упирался рукой Ивашка. Крепко упирался — баба была прижата к столу щекой так, что даже губы сложились в трубочку. Подол её рубахи был вздёрнут на спину, поясница и ниже, было, в силу своей белизны, хорошо видны даже при неровном и неярком свете коптилки.

Второй рукой Ивашка шебуршал у себя в штанах. Ну как же тут без классики: