Пансионат на Страндвеген - [39]

— Вы что-то скрываете от нас, — в голосе прокурора про звучал упрек.

— Я ничего не скрываю, просто не имею права на это, ведь я ваш подчиненный. Мне ясно одно: преступник будет найден, и сделаю это я, может, не завтра, а через неделю или через ме сяц, но сделаю.

— Через месяц! — ужаснулся один из представителей ми нистерства. — Через месяц мы будем иметь запрос в парламенте и выступление оппозиции с требованием отставки министра и смены администрации.

— Я не устанавливаю никаких сроков, ни далеких, ни близ ких, только...

— Что только? — начальник полиции был очень недоволен выступлением своего подчиненного.

— Только следую совету представителя прессы, — закончил Магнус Торг. — Думаю, думаю и думаю.

X. Кровь на пляже

Среда, 14 июня, вечер.

Прошла всего неделя со дня смерти бедной госпожи Янссон, а сколько мрачных событий пришлось уже мне описать в своем дневнике. Если бы я мог это предвидеть, ни за что бы не при ехал в Ломму, в это тихое, казалось бы, местечко, ни за что не поселился бы в пансионате на Страндвеген. К сожалению, про шлого не воротить. Я стал одним из колесиков этой машины и должен вертеться вместе со всеми. Единственное, что я могу еще сделать по собственной воле, — это как можно подробнее опи сывать ход событий.

У меня уже вошло в привычку делать свои записи в двух экземплярах и вручать один Магнусу Торгу, нашему сле дователю. Хорошо, что я вечно таскаю с собой множество вещей, в том числе аптечку и пишущую машинку. Не будь машинки, признаюсь, у меня вряд ли хватило бы терпения писать все от руки, да еще в двух экземплярах. Поначалу Магнус Торг отно сился к этим машинописным листкам скептически, зато теперь охотно и внимательно изучает мои, как он их называет, «рапор ты». Не далее как вчера он заметил, что эти рапорты весьма полезны, так как позволяют взглянуть на дело глазами посто роннего, незаинтересованного лица.

После большого совета, состоявшегося в понедельник с уча стием высокого начальства, наш forste kriminalassistent пребывает в постоянном движении: куда-то ездит, без конца расспрашивает о чем-то жителей Ломмы. Во вторник, когда я спустился вниз, его уже не было. Не было и двух полицейских. Все они куда-то уехали на машине и вернулись только поздно вечером, после ужина. Я проглотил свои успокаивающие таблетки: сплю все хуже, а убийство старого поляка совсем выбило меня из колеи. Просыпаюсь среди ночи и часами не могу заснуть. Все думаю и думаю. Утром встаю такой разбитый, словно всю ночь колол дрова.

Остальные жильцы пансионата тоже ужасно нервничают. Тувессоны хотели уехать. Думала к ним присоединиться и пре красная Нора Линднер. Прочие гости тоже с удовольствием сбе жали бы из Ломмы. К сожалению, Магнус Торг вежливо, но твердо попросил всех задержаться еще на несколько дней. Та кая просьба равносильна приказу. Неудивительно, что мои таб летки имеют успех; уже так повелось, что после ужина все гло тают по штучке, даже froken Лилиан и оба полицейских. Только у Магнуса Торга крепкие нервы и здоровый сон. Иногда он так храпит, что, хотя я живу на втором этаже, а он на первом, слы шу его прекрасно. Такой сон — огромный выигрыш в лотерее жизни.

В ночь со вторника на среду я спал ужасно. Не помогло и лекарство, хоть проглотил я целых две таблетки, чего никогда не делаю. Правда, заснул я быстро, но спал не больше двух часов. Потом до самого утра вертелся на кровати, сон так и не пришел. Только около четырех я впал в дремоту, полную кошмаров. Еще не было шести, когда меня разбудили звонки и стук в дверь. Потом началась беготня по лестнице. Эти поли цейские могли бы вести себя потише. Если сами не спят, то подумали бы о том, что здесь не казарма, а пансионат, куда люди приехали отдыхать.

С четверть часа я пытался не обращать внимания на весь этот шум. Наконец слез с кровати и в пижаме вышел в коридор, чтобы обругать полицейских: это они больше всех грохотали своими сапожищами. Один из них как раз сбегал сверху. Я уже открыл было рот, но он перебил меня:

— Вы знаете, доктор, убит poliskonstapel 18 из Ломмы!

— Кто?!

— Альгот Ольссон. Такой высокий блондин. Вы ему первому сообщили о смерти госпожи Янссон. А теперь он сам убит.

— Убит! — у меня это просто не укладывается в голове.

— Да. Ножом в спину.

— Где?

— Недалеко. На пляже. Метрах в двухстах от нашей виллы. Я хотел еще что-то спросить, но он не стал ждать и, пере скакивая через две ступеньки, сбежал вниз. Я вернулся в ком нату и быстро оделся. Когда сошел вниз, там никого не было. Дверь из столовой на террасу была раскрыта настежь. Открыта была и калитка, ведущая на пляж. Издалека я увидел группу людей, среди которых были Магнус Торг и оба наших полицей ских.

Я поспешил к ним. Вскоре мне стало ясно, что они окружи-ли тело мужчины. Несомненно, это был Альгот Ольссон. Его светлые волосы почти сливались с цветом песка. На нем был сине-черный полицейский мундир. Он лежал на животе, слегка повернув голову и раскинув руки, на лице застыло выражение изумления. Смерть застигла его в момент, когда он меньше все го ее ждал.

Я подошел к группе. Полицейский, с которым я только что разговаривал, указал мне на спину убитого. Слева на кителе был виден небольшой разрез, как раз на ширину ножа. Я на клонился. Не вызывало сомнений — это был удар ножом. Оче видно. он достиг сердца. Я был уверен, что нож вошел снизу немного наверх, минуя ребра и лопатку.