Палатки в степи - [16]
- Скорише, скорише, Петрович, - торопит Тарас Семенович.- Часу нема… Тоби сегодня ще четыре участка замерять…
Сегодня! Еще четыре участка! Ведь ночь…
Ой-ёй-ёй!..
На следующее утро Саня снова сидел в палатке директора совхоза. Вид у него был унылый.
- Уволить тебя, говоришь? - Директор вел разговор спокойно, серьезно, как и вчера. - Как же так? Только приняли на работу, уже и увольняй… Может, тебя в другую бригаду перевести? Тарас Семенович у нас известно какой. С ним трудно ладить.
Саня энергично замотал головой:
- Нет, он хороший… Только я… я…
Он замолк, опустив голову.
Директор встал из-за стола, подошел к Сане и, улыбаясь, обнял его за плечи.
- Все-таки жаль мне тебя отпускать. Такие парни, как ты, нам нужны… Оставлю-ка я тебя на должности тракториста, а? Сам понимаешь - кадры. Только тебе поучиться нужно… В школе, - добавил он. - Ты ведь в четвертом классе, да? Ну, тебе совсем немного осталось. Как школу закончишь, так к нам и приезжай. Место за тобой… Договорились?
Саня молча отвернулся. Смеется над ним директор!
- Э, да ты мне не веришь!..
Директор подошел к выходу из палатки.
- Валя!.. Напишите приказ. Каком у нас там номер по порядку?..
В вагоне Саня то и дело вытаскивал из портфеля сложенный вчетверо лист бумаги и читал, шевеля губами. Сидевшая рядом с ним старушка с любопытством заглядывала в бумажку, но без очков ничего не могла разобрать.
- Да ты, никак, богу молишься, внучек? - наконец не выдержала она.
- Бога не бывает… Нате, читайте, - гордо произнес Саня.
Старушка взяла бумагу, повертела ее в руках и передала соседу - суворовцу со сверкающей пряжкой на ремне. Тот прочитал вслух:
- «Выписка из приказа номер двадцать шесть по совхозу «Молодежный». Тракториста Александра Петушкова командировать на учебу в четвертый класс двадцать пятой школы Барнаула. Срок возвращения - после окончания десятилетки…»
- Вот! - Саня сиял от счастья.
- Ты тракторист? - удивился суворовец, смерив Саню взглядом, в котором перемешались недоверие, зависть и удивление.
- Ага! - Саня густо покраснел и добавил скороговоркой: - Только я недолго работал. Всего один день… Учиться меня послали…
Ему вдруг так захотелось в школу, что хоть выскакивай из вагона и несись в Барнаул, обгоняя поезд. И чего это паровоз тащится сегодня так медленно, словно не обедал!
ПРОИСШЕСТВИЕ В «ЗАМКЕ ГРЕЗ»
Центральный поселок совхоза «Молодежный» раскинулся на лысом пригорке, обожженном солнцем и ветрами. То тут, то там виднелись серые полотняные палатки, похожие на огромных летучих мышей, тракторные вагончики, окрашенные в зеленый цвет. Но вот на одном краю поднялись стены двух сборных домов. Правда, они еще стояли без крыш - на время сева пришлось прервать строительство, - но кто-то уже прибил на них белые дощечки со старательно выведенными буквами: «Ул. Московская». И хотя вся Московская состояла пока что из этих двух недостроенных домов, воображение целинников уже рисовало будущую улицу - длинную, прямую, усаженную липами.
Чуть поодаль вовсю шло строительство большого бревенчатого дома под общежитие. Полуголые, почерневшие под степным солнцем ребята разделывали топорами и пилами здоровенные балки. Здесь пахло смолой и опилками, под ногами шуршала упругая стружка.
Рядом высились аккуратно сложенные штабеля кирпича. Они быстро убывали, словно таяли на солнце. Зато с каждым днем все выше поднимались стены будущего клуба.
А на другом краю поселка, там, куда, гонимые веселым ветром, подкатывались зеленые волны необозримого пшеничного океана, стояло странное сооружение - кособокое, с выпирающими углами, с торчащими во все стороны шестами и досками. Тускло поблескивало маленькое оконце. На двери, сколоченной из нетесаных, кривых досок, красовалась аккуратная табличка с совершенно неожиданной надписью: «Без доклада не входить».
Это был «Замок грез», как его называли в совхозе. Обитали в нем пятеро веселых комсомольцев, приехавших на целину из Москвы. Старшим у них был дядя Вася - высокий парень в военной гимнастерке, бывший сержант-танкист.
Ребята обосновались здесь недавно. Во время весеннего сева все они работали в тракторной бригаде Тараса Семеновича Подопригоры. Кончился сев, и их, как выражался дядя Вася, перебросили на другой фронт - строительство клуба. Они прибыли с полевого стана, кое-как переночевали в душной, переполненной до отказа палатке - на воздухе нельзя было: кругом кишмя кишели гадюки, - а утром с хмурыми лицами и гудящими головами пошли по поселку искать себе другое жилье.
Тут им и попалась эта развалина, - видно, когда-то ее построили пастухи, пригонявшие сюда на лето свои стада. Ребята походили вокруг нее, почесали затылки. Потом намесили глины, раздобыли где-то несколько длинных досок от ящиков. Требовались еще гвозди и стекло. Но достать их в совхозе было делом немыслимым.
- Надо попробовать в селе, - предложил дядя Вася. - Кто пойдет?
- Конечно, Рогачков! - в один голос ответили все.
Миша Рогачков, бывший инструктор райкома комсомола, и в самом деле отлично подходил для такой ответственной миссии. Он отличался редкостным красноречием. Маленький, невзрачный, Миша моментально преображался, едва только начинал ораторствовать. Голос у него был уверенный, густой, черные цыганские глаза с длинными ресницами вдохновенно поблескивали. Самые несговорчивые люди не могли устоять перед Мишиным красноречием…
