Палатки в степи - [18]

- Довольно! Я не ребенок, и вы не няньки! Или давайте мне сейчас же работу наравне со всеми, или я уйду в другую бригаду!

Колю стали нагружать так же, как и других. Первое время на него было жалко смотреть. Потом дела пошли лучше. Он стал меньше уставать, под кожей заиграли мускулы, и дядя Вася успокоился: студент явно выходил из прорыва.

Но после этого случая у Коли осталась этакая придирчивая настороженность. Стоило ему только заподозрить, что его «опекают», как он сразу же поднимал скандал, грозя уйти из бригады.

Что и говорить, разношерстная публика собралась в «Замке грез»!

И как нельзя более кстати был старший - дядя Вася. Армейская школа сослужила ему отличную службу. Спокойный, неторопливый, но вместе с тем настойчивый и твердый, этот бывший сержант умел воздействовать и на Мишу Рогачкова, и на скромного Диму Николаева, и на взрывчатого Женю Попова, и на будущего педагога Колю Сидорова.

Со стороны могло показаться, что обитатели «Замка грез» вечно ссорятся друг с другом. Но эти подтрунивания, вечные споры были лишь внешней стороной. Ребят связывала настоящая комсомольская дружба. Они вошли в одну строительную бригаду и всегда были вместе - и на работе, и в свободные часы. И уж постоять за себя тоже умели.

В этом очень скоро убедился прораб Спитковский, под начало которого поступила бригада москвичей, возглавляемая дядей Васей. У Спитковского были щетинистые усы, которые он аккуратно подстригал каждое утро, боязнь нового и дьявольское упрямство - вещи, в таком сочетании весьма опасные. Москвичи ему сразу не понравились: критиканы, горлодеры, суют нос не в свои дела. Прораб решил проучить их. У него был свой испытанный метод воздействия на людей, которые ему почему-либо не полюбились: дать работу похуже, ударить по карману.

Но на сей раз у Спитковского ничего не вышло. Ребята с одинаковым усердием работали на любых участках. Тогда он изменил тактику - поставил москвичей на кладку стен, а эта работа под силу только умелым каменщикам. Но и тут дело приняло такой оборот, которого Спитковский никак не мог ожидать. В первый день москвичи, разумеется, не выполнили нормы. Прораб потирал руки и, поглядывая на москвичей, со злорадством думал, как вечером назовет их лодырями. Но после ужина они снова вернулись на леса и работали дотемна, пока дневная норма не была выполнена. Спитковский не находил себе места от злости.

Постепенно москвичи привыкли, наловчились и стали работать не хуже других.

Но на этом они не успокоились. Несколько дней дядя Вася что-то вычислял, записывал, советовался со своими ребятами. Затем как-то утром подошел к прорабу:

- Товарищ Спитковский, почему бы нам на кладке стен не работать пятеркой? Это ведь намного производительней.

Спитковский иронически фыркнул:

- «Пятеркой, шестеркой»!.. Хоть бы понятие имел, о чем говоришь! А то ухом словил, через рот пропустил… Иди работай, не выдумывай!..

- А я не выдумываю. Я этот метод знаю. В армии пришлось строить казарму, так мы пятеркой работали… Хотите покажу?

- Нечего тут показывать! - вдруг закричал Спитковский. - У нас здесь не научно-исследовательский институт!

- Да ведь на многих стройках давно так работают.

Привлеченные спором, вокруг прораба и дяди Васи столпились строители.

- Как это - пятеркой? Объясни, - попросили они дядю Васю.

- А вот как. Мы сейчас работаем парами. Один кладет и наружную и внутреннюю стенку и ведет забутовку. А второй - подручный - расстилает раствор. А при работе пятеркой один кладет наружный ряд кирпичей, второй - внутренний, третий ведет забутовку, четвертый и пятый раскладывают кирпичи и расстилают раствор. Дело идет гораздо быстрее. Вот смотрите, я подсчитал.

Дядя Вася развернул исписанный тетрадный лист. Но тут к нему подскочил багровый от ярости Спитковский и вырвал бумагу из рук.

- Это что? Авторитет подрывать? Дисциплину разваливать? Работу срывать?.. Учить меня! Молокосос!

У дяди Васи дернулась скула, но он ответил спокойно, как всегда:

- Учить я вас не собираюсь. Но только мы все равно будем работать пятеркой.

- Не будете! - завизжал Спитковский.

Дядя Вася молча отошел…

В обеденный перерыв дядя Вася вычистил сапоги, подтянул ремень, расправил вылинявшую армейскую гимнастерку и пошел в контору совхоза. Там ему сказали, что директор еще утром уехал в Барнаул.

- А вернется скоро?

- Вряд ли… Вы к заместителю зайдите.

Но идти к заместителю не имело смысла - тот был человеком новым, сразу мог и не разобраться. Дядя Вася вернулся на стройку, пошептался о чем-то с ожидавшими его ребятами, и больше никто из бригады не заводил разговора о новом методе кладки. Прораб торжествовал. Его усы победно топорщились.

И вот как раз в эти дни решающей битвы с упрямым прорабом для бригады дяди Васи наступило тяжелое испытание.

Все началось с перевода, обыкновенного почтового перевода в пятьсот рублей, который Коля Сидоров решил послать матери в Москву. Перед концом работы он получил у кассира совхоза выписанный накануне аванс. Затем забежал в вагончик, где помещалась почта, взял бланк перевода, но заполнить не успел.

- Время вышло. Почта работает до восемнадцати ноль-ноль, - сказала строгая девица в очках с неимоверно толстыми стеклами.