Падение Небесного города - [49]

— Ты это видишь. Если ты выживешь, станешь мудрым лидером.

Я фыркнул.

— Но в тебе и много плохого.

Я недовольно повернулся к ней.

— Нет.

Она махнула на меня ложкой.

— Разум твой использует это как отмазку, ищет логику в том, что почетно ее слушаться, быть в ее власти. Тебе нужно найти источник принуждения, и тогда разум будет принадлежать только тебе.

— И вы думаете, что я могу смириться с тем, что из-за меня умирают люди? Потому что я трусливо прячусь?

Она бросила в меня ложкой. И ударила, повалив на пол. Я смотрел на нее, а она — на меня.

— Что ты сделаешь, Синн? Чем дольше ты не ищешь то, что отдал, тем больше ты становишься Праймусом.

Вот и последняя соломинка. Я не хотел становиться Праймусом, превращаться в Варика, терять себя. Как можно стать тем, кто уничтожает город ради получения одного человека?

Она увидела это на моем лице. Она слезла с меня, розовое расшитое одеяние шуршало с ее шагами. Она склонила голову, глядя на меня краем глаза.

— Что она с тобой сделала, Синн?

Картинки вспыхивали в голове. Сердце колотилось, я тяжело дышал. Во рту пересохло, я пытался отогнать воспоминания. Я опустил взгляд от стыда.

Она кивнула.

— Она использовала против тебя твое же тело.

Я не хотел признавать это, говорить вслух или слышать.

Ее седые брови поднялись и опустились, она отвернулась.

— Эффективно. Ты мужчина. И ты беспомощен, ведь она обернула против тебя природный инстинкт.

Чертова читательница мыслей.

Она отмахнулась.

— Забудь это. Преодолей, или будешь до старости желать, чтобы какая-то дрянь впивалась ногтями в твою грудь и делала тебя счастливчиком.

Она ужасно точно взывала к тому, что я не хотел вспоминать.

— Я все слышу, — она с вздохом села. — Тебе нужно понять, как преодолеть это. Так она завладела тобой, так ее люди тебя выслеживают. Она привязала тебя к себе.

Как может ее поводок протягиваться так далеко?

Она посмотрела на меня.

— Тебе лучше знать, ведь ты вызвался быть на поводке.

Я подошел в три шага к столу и сел на другой стул, стараясь не трогать ее вещи. Возле моего локтя оказалась ссохшаяся голова. Ужас.

— Как мне вернуть это?

Она вздохнула и скрестила сухие руки.

— Ты отдал власть. Она попросила, и ты отдал. Тебе нужно это забрать.

Я сглотнул и быстро вдохнул. Смогу ли я сказать слух.

Она не спасала меня, не говорила вместо меня.

— Я… — челюсти сжимались. — Я сказал ей, что я — ее.

Она кивнула.

— А ты?

— Нет.

— Уверен?

Я ударил кулаком по столу.

— Да!

— А если бы она вошла в эту комнату сейчас?

Я покачал головой.

— Но она не войдет.

Глаза Килак вспыхнули, она посмотрела за мою спину. Я повернулся…

И отскочил от стула, схватился за стол, обходя его.

— Никс.

Она вошла в комнату и провела ладонью в черной перчатке по столу. Ее рубиновые губы скривились.

— Ах, Ино Килак. Еще жива.

Килак не ответила. Взгляд ее был пустым, ее окружал золотой свет.

Никс вздохнула и подошла ко мне, длинная нога выглядывала из разреза на черной юбке.

— Праймус, зачем ты прячешься от меня?

Я выставил руки перед собой.

— Ты не настоящая.

— Вполне настоящая, — ее каблуки стучали по полу, пока она приближалась. — Хочешь, докажу?

— Это иллюзия. Килак заставляет меня поверить, что ты здесь.

Она была так близко.

— Ты пытаешься бороться со мной?

Да!

Она рассмеялась.

— Потому я здесь? — дыхание ее касалось моей щеки.

Я пошатнулся, споткнувшись о сухую летучую мышь.

— Тебя здесь нет. Ино Нами не дала бы тебе пройти в ее город.

— Вот ты где. Варик угадал, — она подняла голову и следила за мной, бедра покачивались, кожа не отражала искусственный свет в комнате. — Ведьма связалась не зря. Ты пытаешься забрать то, что отдал?

Я уставился на нее. Старушка была в трансе. Серьезно? Плохо дело, нельзя так. Я посмотрел на Никс.

— Моя королева…

— Да, — яростно сказала она, оказываясь передо мной и поднимая ладонь к моему лицу.

Сердце колотилось. Я должен бороться!

— Твоя королева, — ладонь в перчатке скользнула по моему подбородку.

Она не победит. Я должен выбросить ее из головы!

— Всегда твоя королева.

Тело пульсировало. Я стиснул зубы и отпрянул от нее.

— Нет.

На лице ее появилось удивление.

— Нет?

Я отошел еще дальше.

— Я не твоя игрушка.

— Ты поклялся. Поклялся.

Я пятился, между нами оказался стул.

— Я поклялся, чтобы ты отстала от меня.

Она шла за мной.

— Не говори так. Ты знаешь, что хочешь меня.

— О, конечно, — улыбнулся я. — Ты обманула это тело, но не мой дух.

В темных глазах вспыхнуло удивление.

Я покачал головой и продолжил пятиться, ставя преграды между нами.

— Я не хочу тебя в своей жизни.

Холодная улыбка растянула ее губы.

— Наша связь не связана с твоим телом, глупый мальчишка. Твое сердце — мое.

Я покачал головой, ладонью потирая грудь.

— Нет. Я не впущу тебя в сердце. Оно не принадлежит тебе.

Она подхватила маленький стульчик и швырнула через всю комнату.

— Думаешь, все будет так просто?

Я скривился, стульчик разбился.

Она исказилась от гнева, красота стала холодным камнем.

— И ты думаешь, что, сказав, что не хочешь меня, решил проблему?

— Я отдал тебе силу невольно! — продолжал пятиться я. — Я забираю ее! Я хочу освободиться от тебя!

— Я не… — она бросила в меня чем-то со стола, — позволю тебе!

Я закрыл лицо рукой, птичья клетка разбилась о ладонь. Я уставился на нее. Она была настоящей? Как? Это невозможно. Я знал, что этого не может быть. Это иллюзия. Но казалась она реальной.