Падение хорошей девочки - [7]

— Ничего себе. Нет, ну, в самом деле… — Под гневным взглядом Виви Лорелея умолкла. — Ах, так ты думала, что ему нравишься. М-да… Вот почему ты залепила ему пощечину в день коронации.

Чувство боли, которое она испытала в семнадцать, могло притупиться с течением времени, но удар по самолюбию Вивьен не могла забыть, даже будучи уже двадцативосьмилетней девушкой. Она кивнула.

Лорелея округлила глаза.

— Это было сто лет назад. Юношеское недоразумение.

— Он лгал мне, воспользовался мной, нанес душевную рану и сделал из меня невольного сообщника его подлой затеи обойти своего друга. Вот так юношеское недоразумение, ничего не скажешь. Он был не прав. И что хуже всего, я ему поверила. Даже спустя столько лет я не могу этого забыть.

— Значит, не можешь отпустить ситуацию? — Лорелея покачала головой. — Ничего себе, Виви. Не думала, что все так серьезно.

— И от кого я это слышу? От девушки, которая до сих пор сходит с ума по Стиву Милнеру, который изменил ей.

— Он бросил меня на выпускном, чтобы переспать с другой.

— Замечательно, тогда поговорим о подростковых глупостях, когда ты перестанешь переживать по этому поводу.

Губы Лорелеи сжались. Виви задела ее за живое.

— Даже если бы я перестала об этом думать, за минувшие годы ничто не смогло разубедить меня в том, что Коннор остался таким же надменным эгоистичным ребенком. Во всяком случае, его слава лишь разожгла в нем пороки. А поскольку Коннор до сих пор держит на меня подростковые обиды, о какой зрелости может идти речь?

Настала очередь Лорелеи тереть глаза.

— Думаю, чтобы разобраться в этом, одним бокалом вина не обойтись.

Виви погладила сестру по коленке.

— Взгляни на ситуацию с другой стороны. Вражда только подогреет интерес к соревнованию. Если мы с Коннором зароем топор войны и станем лучшими друзьями, то люди будут разочарованы. А я не могу допустить того, чтобы «Бон Аджент» упустил возможность хорошенько на этом заработать.

Лорелея вздохнула:

— Терпеть не могу, когда ты приводишь такие разумные аргументы в дурацком разговоре. Как тебе удается?

— Это талант. — Виви посмотрела вниз и на подушках дивана увидела блестки. Уверенность и жажда победы тут же вернулись к ней, а личные счеты с Коннором отошли на второй план. — Прикроешь меня с тыла? Мне нужна любая помощь.

Лорелея кивнула:

— Кровь, даже если она течет в жилах сумасшедшего, гуще воды. Я буду вести себя как ангел во время твоего правления. С нетерпением жду королевских наград.

— Прекрасно. — Виви схватила одну из сумок и выудила из нее футболку. — Добро пожаловать в команду Святых.

Лорелея развернула бледно-голубую футболку и хмуро взглянула на изображенные на спине крылья ангела.

— Мне обязательно это надевать?

— Да, при каждом удобном случае. Как раз во вторник тебе представится такая возможность. Мы собираемся организовать мегауборку.

Недовольство на лице Лорелеи сменилось неподдельным ужасом.

— Никогда бы не подумала, что ты заставишь меня заниматься физическим трудом.

— Это полезно для души, несмотря на то что пострадает маникюр.

— Я думала выйти на работу во вторник.

— А я почти с уверенностью могу сказать, что папа даст тебе выходной.

— Тогда ладно. — Лорелея метнула на «крылатую» футболку полный отвращения взгляд. — Совершенно не мой цвет. А какого цвета футболки в команде Коннора?

— Даже не смей шутить по этому поводу. Мне и так хватает сестры, которая с почтением смотрит на темную сторону.

— Так уж и быть, Виви. Как бы странно это ни звучало, но я уступлю. Имей в виду, я не собираюсь слушать твое нытье по Коннору следующие четыре недели.

Как жаль, что никто не подумал об этом перед тем, как столкнуть ее с Коннором.

Большую часть воскресенья Коннор провисел на телефоне, разговаривая со своим менеджером и агентом, но рутина не сильно его угнетала, потому что он с комфортом обосновался на балкончике с видом на Роял-стрит, потягивал кофе с молоком и лакомился пончиками. Квартира на третьем этаже пустовала, поскольку Гейб был в Италии. Коннор мог насладиться одиночеством в самом сердце Французского квартала. Уличные музыканты внизу демонстрировали скорее неиссякаемый энтузиазм, нежели природный талант. Их незамысловатая музыка напоминала цоканье копыт, звон колокольчиков запряженных мулами повозок и выкрики гидов, шедших с группами туристов вниз по улице.

Нежась под лучами зимнего солнца, примостив ноги на кованые железные перила, Коннор предавался безделью, а вернее, прогнав из головы все мысли, испытывал настоящее блаженство. Он не осознавал, в каком напряженном состоянии находился вплоть до этого момента. Даже рекомендации врачей, предписывавших отдых его пальцам и запястьям, казались менее обременительными и докучливыми. Клавиши остались где-то далеко, единственной нагрузкой, которую выполняли его запястья, было неторопливое движение руки, подносившей ко рту чашку кофе. Даже после многочасовых телефонных разговоров его ум оставался ясным. Коннор чувствовал в мышцах приятное расслабление, боль потихоньку отступала — можно было прекрасно обойтись без лекарств.

Неповторимое блаженство. Коннор мог просидеть здесь весь день и не утруждать себя ничем, кроме хорошего крепкого сна.