Отважный капитан - [9]

Шрифт
Интервал

Болгария, как известно, находилась в особенно тяжелом положении. Сербы чувствовали себя несколько свободней, хотя и у них стояли турецкие гарнизоны, разбросанные по стране, главным образом по большим городам. На повестке дня стоял вопрос об освобождении Греции. Греческие патриоты создавали тайные общества, так называемые этерии, колесили по всей России и Европе и, ссылаясь на славное прошлое греческого народа, на то, что Греция дала миру Гомера и Эсхила, Аристотеля и Сократа, призывали всех оказать им помощь и поддержку в их борьбе против турецкой тирании.

Окончательно решив стать «волонтером свободы», Георгий Мамарчев начал более чутко прислушиваться к брожению, происходившему в среде эмиграции. Воскресными вечерами он приходил к самому большому бухарестскому трактиру, где обычно собирались и другие волонтеры, и тут, на площади, становился свидетелем бесед и жарких споров, которые иной раз длились до полуночи. Кто жаловался на скудные заработки, кто сетовал на своих хозяев, а те, которым опостылело таскаться по трактирам и кабакам, доказывали, что надо как можно скорее идти на турок — раз уж погибать, то, по крайней мере, геройски.

Вот в каком обществе проводил свои воскресные дни Георгий Мамарчев. Кроме земляков, боевых товарищей из Болгарского земского войска, которых ему удалось отыскать, были у него друзья и среди эмигрантов других народностей, так же, как и он, приходивших сюда ратовать за свободу и справедливость.

Кабачок «Встреча волонтеров» находился в самом центре Бухареста. У входа стоял высокий развесистый дуб, под его сенью хозяин кабачка поставил длинные дубовые столы. Сидя за этими столами, гости пили красное вино и белую валашскую цуйку и вели жаркие споры о политике. Проходя мимо, почтенные румыны с опаской посматривали на пестрые одежды бунтовщиков и торопливо удалялись. Зрелище и в самом деле было необычным. Тут попадались типы, способные одним своим взглядом повергнуть человека в ужас и даже уничтожить его. А уж если кто-нибудь из таких, замахнувшись, стучал кулаком — земля качалась и ветви на дубе вздрагивали. Вот какие богатыри бывали тут, на сборищах волонтеров! У большинства из них вид был полувоенный. Одни носили шаровары и безрукавки, другие были в потурах[19] и барашковых шапках, третьи ходили в накинутой на плечи офицерской пелерине или блестящем плаще и напоминали своим видом генералов, а то и фельдмаршалов. И все они не расставались с оружием. Явиться на сборище волонтеров без оружия означало вконец опозориться. Одни имели при себе два-три пистолета, у других торчали за поясом длинные ятаганы с загнутыми перламутровыми рукоятками, еще хранившие следы крови, пролитой на полях сражений, а третьи то и дело размахивали увесистыми палицами, унаследованными, вероятно, от давних предков. Георгий тоже старался не ударить лицом в грязь. И он носил оружие, и на нем были красные гамаши, длинные, до самых колен. Высокий, стройный, красивый, Георгий выделялся среди окружающих, как тополь среди ив.

В это воскресенье он явился на сборище волонтеров с некоторым опозданием. Поэтому товарищи, едва завидев его, закричали:

— Эй, Буюк, что это с тобой сегодня? Придется тебе платить штраф! Ну-ка иди скорее сюда!

— Жора, Жора, — весело горланили за другим столом сербы и черногорцы, — мы оставили для тебя место…

— Ясу, Георгий![20] — приветствовали его греки. — И у нас есть для тебя место, милости просим.

— Спасибо вам, братья! — сказал Мамарчев, отдавая честь и кланяясь всем. — Сперва наведаюсь к своим землякам, а потом и к вам приду… Времени хватит.

— Вот и хорошо! — одобрили все.

Но тут вскочил на ноги какой-то разгоряченный серб и, подняв бокал, воскликнул:

— Живио брача бугары![21]

В тот же. миг в честь братьев болгар над столами торжественно зазвенели бокалы, полные густого красного вина.

Медленно спускались сумерки. Низенькие деревянные домишки в каком-то волшебном полусне тонули в синеве летней ночи. Скоро уснет весь город, а под дубом «Встречи волонтеров» все еще не смолкли бурные разговоры, сменяющиеся время от времени длинными печальными песнями, которые отдавались в сердце щемящей болью.

Слушая песни и разговоры товарищей, Георгий обычно был задумчив. Иные волонтеры постоянно ругались из-за денег да и из-за наград. Мамарчев ненавидел этих расчетливых, жалких людишек, ушедших из родных мест не для того, чтобы бороться за свободу, а ради денег, ради выгоды. Понятие доблести, чести, по мнению Георгия, было чуждо этим людям, ибо они за хорошую плату готовы были служить хоть самому черту.

Были, однако, и другие волонтеры, которые сгорали от нетерпения скорее идти на турок, сражаться за освобождение угнетенных народов. К таким Георгий питал особое уважение, с ними он делил горе и радость.

В этот вечер снова разговор зашел об освобождении Греции. Каждый из присутствующих проявлял к этому живейший интерес уже потому, что всем им опротивела их неустроенная жизнь, осточертело бесцельно шататься по бухарестским улицам и площадям.

Одни считали, что уже пробил час расплаты; другие сомневались. Но все жаждали услышать какую-либо новость, которая бы вселила в них надежду, чтоб легче было переносить невзгоды их скитальческой жизни.


Еще от автора Камен Калчев
Новые встречи

В предлагаемом читателям романе, вышедшем в Болгарии в 1960 году, автор продолжает рассказ о жизни и труде рабочих-текстильщиков. Это вторая книга дилогии о ткачах. Однако по характеру повествования, по завершенности изображаемых событий она представляет собой вполне самостоятельное произведение. В русском издании вторая часть «Семьи ткачей» с согласия автора названа «Новые встречи».


Димитров: сын рабочего класса

Дело Георгия Димитрова огромно. Трудно все охватить в беллетризованной биографии. Поэтому я прежде всего остановился на главных событиях и фактах, стараясь писать ясно, просто, доступно, чтобы быть полезным самым широким читательским кругам, для которых и предназначена моя книга.Камен Калчев.


Пробуждение

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Генеральная проверка

В книгу современного болгарского писателя вошли романы «Огненное лето» и «Восстание». Они написаны на документальной основе и посвящены крупнейшему событию в истории революционной борьбы болгарского народа — антифашистскому восстанию 1923 года. Все персонажи романов — действительные исторические лица, участники и очевидцы событий, развернувшихся в Болгарии в 20-х годах. Книга предназначена для широкого круга читателей.


Двое в новом городе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Софийские рассказы

В сборник рассказов Народного деятеля культуры Болгарии, лауреата Димитровской премии писателя Камена Калчева входят «Софийские рассказы», роман «Двое в новом городе» и повесть «Встречи с любовью».К. Калчев — писатель-патриот. Любовь к родине, своему народу, интерес к истории и сегодняшним будням — вот органическая составная часть его творчества. Сборник «Софийские рассказы» посвящен жизни простых людей в НРБ.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Рекомендуем почитать
Белая Сибирь. Внутренняя война 1918-1920 гг.

Генерал К. Сахаров закончил Оренбургский кадетский корпус, Николаевское инженерное училище и академию Генерального штаба. Георгиевский кавалер, участвовал в Русско-японской и Первой мировой войнах. Дважды был арестован: первый раз за участие в корниловском мятеже; второй раз за попытку пробраться в Добровольческую армию. После второго ареста бежал. В Белом движении сделал блистательную карьеру, пиком которой стало звание генерал-лейтенанта и должность командующего Восточным фронтом. Однако отношение генералов Белой Сибири к Сахарову было довольно критическое.


Бесики

Исторический роман Акакия Белиашвили "Бесики" отражает одну из самых трагических эпох истории Грузии — вторую половину XVIII века. Грузинский народ, обессиленный кровопролитными войнами с персидскими и турецкими захватчиками, нашёл единственную возможность спасти национальное существование в дружбе с Россией.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.