Отражение астрономических познаний Толкина в его творчестве - [3]
3) Прецессия.
В главе 3 первой книги 1-го тома "Властелина Колец" есть замечательная картина звездного неба, многократно исследованная на предмет отождествления звезды Боргиль. Кристина Ларсен убедительно и окончательно доказала, что Боргиль - это Альдебаран, альфа Тельца[19]. Итак, читаем:
"Высоко на востоке покачивалось в небе созвездие Реммират - Звездная Сеть, а над туманами медленно вставал красный Боргиль, разгораясь, как огненный рубин. Подул ветер, развеялись последние остатки тумана, и взору открылся Небесный Воин, опирающийся мечом о край земли, - великан Менельвагор, опоясанный блистающим поясом"[20].
Упомянутые объекты имеют авторское отождествление (кроме Боргиля). Так, Реммират - звездное скопление Плеяды[21], а Менельвагор - созвездие Ориона с его знаменитым Поясом[22].
Действие происходит около полуночи 24 сентября 3018 г. ТЭ, что соответствует нашему 16 сентября. Действительно, моделирование показывает очень красивую картину: высоко на востоке, чуть к югу, видны Плеяды, под ними Гиады с ярким оранжево-красным Альдебараном, а еще ниже, у горизонта, - созвездие Ориона.
Но такая картина может наблюдаться только в наши дни. Из-за явления прецессии (конусовидного движения земной оси с периодом около 26 тысяч лет) звездное небо как бы медленно поворачивается. И те звезды, которые мы видим осенней ночью, через 13 тысяч лет будут видны ночью весенней. Так как действие "Властелина Колец", как неоднократно в своих письмах утверждал Толкин[23], происходит на нашей Земле, под нашими небесами с нашей луной, только в воображаемом прошлом с воображаемой географией, следует принять, что явление прецессии, которое обуславливается гравитацией Солнца и Луны, присуще и Арде-Земле, описанной в текстах "ардического цикла". Промежуток времени, отделяющий воображаемые события конца Третьей Эпохи от настоящего известен. Он составляет по Толкину 6-8 тысяч лет (согласно расчетам автора - около 7000 лет)[24]. Какова же картина звездного неба была 7 тысяч лет назад около полуночи в середине тропического сентября? Она существенно отличалась. Высоко на востоке располагалось созвездие Льва, а ниже него восходило созвездие Девы. Орион же был в южной стороне неба у самого горизонта. Точка осеннего равноденствия располагалась в созвездии Стрельца.
Таким образом, Толкин изобразил современную картину неба без учета прецессии[25]. Вероятно, он не задумывался об этом явлении для уточнения видимости созвездий, либо просто не мог рассчитать положения созвездий точно (для середины прошлого века это довольно сложная и трудоемкая задача, сейчас она легко реализуется с помощью компьютерной техники).
4) Длительность тропического года и календари.
Проблема построения точного и удобного календаря относится к астрономическим проблемам. У Толкина представлены две основные календарные системы, привязанные к тропическому году. Первая - Королевское счисление и его различные варианты (Наместническое, Ширское, Новое). Второе - Календарь Имладриса. Все они, несмотря на разные способы високосов, продолжительность недель, месяцев и сезонов, довольно точны и удобны (можно добавить - "симметричны"). Системы високосов, то есть добавление или изъятие дней, чтобы календарный год не сильно расходился с годом тропическим, основаны на принятом Толкином значении продолжительности тропического года в 365 дней 5 часов 48 минут 46 секунд (Приложение Г к "Властелину Колец"), то есть его современном значении. Толкин оговаривал, что, "хотя времена, о которых идет речь, по человеческим меркам могут считаться весьма от нас отдаленными, для Земли это не такая уж глубокая древность"[26]. Это можно понимать как намек на то, что Толкин знал об изменении длины тропического года во времени.
Из-за приливного действия Луны и Солнца вращение Земли постепенно замедляется, продолжительность суток увеличивается. В году укладывается все меньшее число суток. Зависимость выражается следующей формулой[27]:
1 троп. год = 365,24219878 – 0,00000014 (Т – 1900) средн. солн. сут.
Здесь Т - год в астрономическом счислении. Сейчас в тропическом году укладывается 365 дней 5 часов 48 минут 45 секунд. Пять тысяч лет назад тропический год насчитывал 365 дней 5 часов 49 минут 45 секунд. Вроде бы разница небольшая, всего одна минута, однако за прошедшие 5000 лет мы потеряли сутки!
Теперь рассчитаем продолжительность тропического года в 11500-м и 8000-м годах до н.э. (приблизительное начало Второй и Третьей Эпох[28]). Следует заметить, что для таких давних времен с формулой надо обращаться аккуратно и указывать точность полученных значений до разумных пределов.
Подвиг и предательство — две стороны одной монеты. Вопрос только в том, кем и ради чего жертвует человек. Собой ради благой цели или близкими людьми ради выгоды. И кем его потом запомнят в веках: спасителем мира или инициатором геноцида, отважным первопроходцем или сумасшедшей обезьяной с гранатой, прекрасным рыцарем или подколодной змеей. Ведь от величия до подлости порой остается всего один, маленький шаг. Недаром они прячутся под одной обложкой…
Принято считать, что эксперименты в истории невозможны, потому что их нельзя повторить. И вообще, история не знает сослагательного наклонения. А если все же попробовать? Впрочем, вполне возможно, что перед нами предстанут не разные ветви и варианты одной-единственной истории, а бесконечное множество историй принципиально разных. В антологии собраны произведения, которые демонстрируют, как именно история меняет свое течение, выявляет истинное лицо событий и их персонажей, скрывая навсегда имена, мотивы, города и страны.
Научный детектив, он же «детектив наоборот». Бывает, что главным действующим лицом детектива становится ученый. В повести «Шесть букв» происходит обратное – толковый сыскарь поставлен в условия, в которых его опыт, ум, изворотливость и практицизм безостановочно тестируются вводными из мира формул и непреложных законов развития материи. В то же время характерные для suspense-детектива «правила игры на выживание» закручивают пружину читательского внимания до предела.
Сборник рассказов, отобранных жюри литературного конкурса короткого рассказа "СССР-2061"В 2061 году Советский Союз завершил первую стадию терраформирования Марса. Понемногу обживается Пояс астероидов. Активных боевых действий в 2061-м СССР не ведёт ни на Земле, ни в космосе. Предшествующие годы нами не детализованы: для нас с нашими читателями не слишком важно, существовал ли Союз непрерывно с 1922 года, или был воссоздан в каком-нибудь условном 2022. Не так важно, идёт ли действие на марсианской базе или дома на Земле.
Полная версия повести (книжный вариант) (Из аннотации издательства) "Остросюжетный детектив с элементами мистики и фантастики "Остров Пинель" придется по душе любителям приключений. Автор до последнего момента держит читателя в напряжении. Можно смело заключать пари на всевозможные развязки: ни один из предсказуемых вариантов здесь не подойдет!"Повесть вышла отдельной книгой в апреле 2006 в издательстве "Покетбук".
«У Ника во дворе выросла груша.Это он так ее назвал — груша. Для себя. На самом деле дерево выглядело странно, если это вообще было деревом. Ник Черныш впервые обратил внимание на несколько корявых веток, растопырившихся из покрытого узлами тщедушного ствола, в разгар лета прошлого года. От груши у дерева были только листья. За лето оно отрастило с десяток робких зеленых пластинок, которые из-за ночных заморозков последующей зимы сначала свернулись в трубочки, а потом облетели под напором северного ветра. Ник грушу жалел и терпеливо накрывал ее от морозов картонной коробкой…».
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».