Откровения Блаженной Анджелы - [45]

151. Есть другой вид обмана, попускаемый Богом в духовных людях. Он таков. Духовный и верующий человек чувствует себя очень любимым Богом, чувствует в себе блага духовные, творит блага духовные и говорит о них. Однако слишком он уверен в себе и переходит меру, а поэтому Бог допускает совершиться в нем обману, дабы познал он тем Бога и самого себя. [И говорила она, что так разумеет историю о Моисее, т. е. говорила тогда, когда я кончил ее рассказывать ей.].

Третий вид обмана таков. Духовный человек много чувствует Бога и находится во благой любви, чистой, и от всего сердца творит добрые дела, и решил никоим образом ни угождать более миру, ни обладать славою святости, и решил всем существом своим угождать Христу, и всего себя полагает во Христе; и тогда весь он внутри во Христе с великой и невыразимою радостью и чувствует, что всего его обнимает Христос. Однако нужно, чтобы душа умела сохранять свое и возвращать Богу Божье. Если же этого нет, тогда Бог допускает в ней появиться обману, чтобы сохранить ее и потому, что Бог ревнует ее, да не перейдет меры. И того, о чем сказано, душе еще не достаточно, пока Бог не приведет ее к полному познанию себя самой и к полному познанию благости Божьей. Полное же познание истины называется так потому, что душа видит, как она наполняется настолько, что, как ей кажется, не может быть наполненной больше. Сначала наполняема она познанием себя самой, так что не может ни видеть что-нибудь другое, ни помнить о чем-либо другом, а потом внезапно приходит она к познанию благости Божьей и видит уже тогда вместе и себя и благость Божью совершенно невыразимым образом. Однако это не кажется еще достаточным, но ревнует о ней Бог, допуская испытания.

152. То же, что не позволяет душе в чувствах этих обмануться, есть бедность духа. В речи Божественной, бывшей мне от Бога, слышала я восхваление бедности, как такого научения, такого блага, что совершенно превосходит она наш разум. Сказал мне Бог: “Если бы бедность не была таким благом, Я бы так ее не возлюбил. И если бы не была бедность так благородна, Я бы ее не принял на Себя”. Ведь гордость может быть лишь в тех, которые обладают чем-нибудь или верят, что они чем-то обладают. Первый человек, который пал, и ангел возгордились и пали оттого, что подумали и поверили, будто у них что-то есть. Но ни ангел, ни человек не обладают ничем своим, а только один Бог. Смирение же есть лишь в тех, которые так бедны, что видят, что у них ничего нет, ибо величайшее благо — бедность. Сам Бог создал Сына Своего возлюбленного таким бедным, каким никто не был и не будет; а ведь Он обладает бытием большим, чем можно выразить. И однако Бог создал Его таким бедным, как если бы у Него вовсе не было бытия. Грешникам и смертным, лишенным истинного света, показалось это глупостью, но не так видимо было это для мудрых и истинно разумеющих. Эта истина так глубока (и истина этой добродетели, т. е. бедности, и того, как бедность есть корень и мать смирения и всяческого блага), так глубока, что невозможно описать. Ведь кто обладает бедностью, тот никогда не может рухнуть или пасть от обмана. И всякий, кто увидел бы благо бедности, был бы любезен Богу; и всякий, кто бы посмотрел на безмерную цену ее, никогда не мог бы удержать себе что-нибудь из земного; и всякий, кто увидел бы, как Бог возлюбил истинную бедность, ничего не удержал бы себе. Научение же это есть научение Божественной мудрости. Сначала она заставляет видеть недостатки свои и бедность свою, считать себя и истинно почитать бедным всяческими заслугами и благами; затем заставляет быть бедным и любить бедность. И так озаренная неким даром благодати, душа, увидев благо бедности, возлюбит бедность. После же этого заставляет она видеть Божественную благость, и душа вся любит Бога Всемогущего, считая, что не обладает ничем из того, что она любит, и действуя так, как она любит. И таким образом отымается у души всякая уверенность в себе, и уверена она только в Боге Всевышнем. А затем, когда вся она уверена в Боге, озаряет ее Бог и отымается у нее всякое сомнение о Нем. Если бы кто обладал этою истиной, все бесы и все другое, что мы только могли бы назвать, не могли бы его обмануть, ибо в этой бедности духа приемлет душу научение яснейшее и светлейшее всего в сей жизни, так что никогда не может она обмануться, пока обладает этою истиной.

153. Поэтому разумею я, что бедность — мать всех добродетелей и научение Божественной мудрости. Ведь, как Божественная мудрость через воплощение научила нас тому, что мы бессмертны, так через бедность духа научила она нас тому, что мы блаженны. Божественная мудрость научила о воплощении Христа блаженную Деву, сначала дав ей познать себя самое; а когда познала она себя самое, было взято от нее всякое сомнение о Боге и тотчас же уверилась она в благости Божьей и, познавая себя и благость Божью, сказала: “Вот я, раба Господа, да будет мне по слову Твоему”. Так же научает нас Божественная мудрость в человечестве Христа. Хотя Он и был Богом, однако же восхотел, чтобы человечество Его было связано на послушание Отцу во всяческой воле Отца. Поэтому любая мудрость мира, если не введена она в эту истину, — ничто и обращается на погибель, и все мудрецы мира, если не введены они в эту истину, совсем ничто и идут в погибель свою. И когда душа разумеет эту истину, она действует без какого-либо тщеславия и не думая о каких-либо заслугах.