Откровения Блаженной Анджелы - [24]

53. Говорил Он мне, что, иди я с иными, а не с такими, какими были те, с кем шла я, не было бы мне ни даровано, ни сказано того, о чем говорилось выше. Ведь они некоторым образом что-то понимали в томлении моем. А оно происходило потому, что в каждом слове воспринимала я великую сладость. И не хотела бы я, чтобы кончилось это, чтобы кончился мой путь дотоле, доколе существует мир. Каковы же были радость и сладость Божьи, которые я ощущала, не могу и изъяснить, особенно же тогда, когда сказал Он: “Я Дух Святой, Я, входящий в тебя”; и равным образом, когда говорил Он все другое, воспринимала я великую сладость. Дошел Он со мною до св. Франциска, как и обещал, и не отступил от меня, а продолжал быть со мной до той поры, когда второй раз пошла я к св. Франциску. Итак, когда во второй раз пришла я к церкви св. Франциска, стала на колени при входе в притвор церкви и увидела св. Франциска, нарисованного на лоне Христовом, тотчас же сказал мне Христос: “Так же крепко держу Я тебя и много ближе, чем можно видеть телесными очами. А теперь, дочь Моя сладостная, храм Мой, услаждение Мое, время Мне наполнить тебя и отпустить. Сказал ведь Я тебе, что этим утешением оставляю тебя. Но не оставлю тебя по-иному, если любишь Меня”. И хотя было слово это горько, однако в нем самом почувствовала я такую сладость, что было оно сладостнее всего. И тогда я взглянула, чтобы увидеть Его очами тела и духа, и увидела. А если спросишь, что я увидела, то скажу: увидела нечто истинное, полное величия, безмерное, о чем не умею рассказать; но виделось, что это благо. Много слов сладостных сказал Он мне и отходя соделал отшествие Свое очень утешающим, отошел с безмерною сладостью, ровно, медленно, а не вдруг. И среди других слов сказал Он мне такие: “Дочь Моя, сладостная Мне много больше, чем Я тебе, храм возлюбленный Мой, у тебя кольцо любви Моей и впредь не отступишь ты от Меня. И благословение Отца и Сына и Духа Святого будет у тебя и у подруги твоей”. И тотчас же душа воскликнула: “Если не отступишь Ты от меня, значит не согрешу я больше смертным грехом?" И отвечал Он: “Этого не говорю тебе”. А когда при отше-ствии Его попросила я благодати для подруги моей, Он ответил мне: “Подруге твоей Я дам другую благодать”.

54. Так Он отошел. И не пожелал Он, чтобы при отше-ствии Его я лежала, но — чтобы стояла на ногах. После же отшествия Его пала я и начала вопить громким голосом, и взывать, и восклицать. И вопила я без всякого стыда, восклицая и говоря одни и те же слова, а именно: “Любовь моя, еще не познала я Тебя! Почему так оставляешь меня?” Но не могла сказать я больше, а только, восклицая это, хотела произнести и сказать еще хоть слово, и не могла произнести — так голос и крик оттесняли слово. И поэтому окружающие не понимали моих слов. Вопль же этот и крик приключился со мною при входе в притвор церкви св. Франциска, где по от-шествии Божьем сидела я, томясь и крича перед всем народом, так что пришедшие со мной и знакомые мои стояли поодаль, краснея и думая, что иная тому причина. Итак, Он оставил меня в уверенности и без сомнения, что говоривший со мной был Бог. Я же от сладости Его и от скорби об отше-ствии Его кричала и хотела умереть. И великая мне была мука, что оставалась я без Него и продолжала жить. И все связки моего тела тогда разъединялись.

55. После этого вернулась я из Ассизи. И с великою сладостью шла я по дороге, разговаривая о Боге. И была мне величайшая мука молчать, но пыталась я удерживаться ради общества. Христос же на обратном пути из Ассизи сказал мне: “Даю тебе знамение того, что Я Христос, который говорю и говорил с тобою. И даю тебе крест и любовь Божию внутри тебя. И знамение это будет с тобою вовеки”. И тотчас же ощутила я этот крест и любовь Божию внутри в душе моей. И изливалось это в тело, и чувствовала я этот крест телесно, и, чувствуя, плавилась душа моя в любви Божьей.

56. Когда же я возвратилась и оставалась дома, чувствовала я сладость миротворящую, спокойную и столь большую, что не умею о ней рассказать. И было у меня желание умереть. И вследствие этой сладости миротворящей и спокойной была мне

такая мука жить и было так приятно, что не умею я выразить ее и того, как, чтобы достичь упомянутой сладости и не утратить ее, желала я умереть и покинуть мир, а жить мне было мукою большей, чем муки и скорби о смерти матери и сыновей моих и больше всякой скорби, какую только могла я помыслить. И лежала я дома, томясь из-за сказанного, восемь дней и восклицала: “Господи, сжалься надо мной и не допускай меня дольше оставаться в этом мире!”

57. После часто чувствовала я благовония несказанные. И таково было это и все другое, что не могу я передать и мало могу сказать об этом слов. Много раз была мне дарована та беседа, но не так долго, не так сладостно и не так глубинно. Когда же вернулась я из Ассизи и лежала, как уже сказано, подруга моя, дева дивной простоты, чистоты и целомудрия, услышала голос, говорящий ей: “Дух Святой находится внутри в келье”. Пришла она и начала расспрашивать меня: “Скажи мне, что с тобою, так как сказано мне, чтобы пришла я к тебе”. А я отвечала: “Приятно мне, что это сказано тебе”. И с тех пор многое сообщала я подруге моей из этих тайн.